(Ликутим хадашим, 104)

«Определил я путь себе: стопы свои направляю к свидетельствам Твоим»[90](Теѓилим, 119:59). Сказал господин наш, свет Израиля: «Положит себе человек встать в полночный час, а Злое начало*, конечно, уготавливает ему ловушку, наводит на него сон и тому подобное, [в таком случае] совет ему: пусть проснется сначала для чего-нибудь, что связано с плотью, – сходит по надобности, займется телесными потребностями, а после этого [поступит согласно стиху] – “стопы свои направляю к свидетельствам Твоим”».

(Нетив мицвотеха, нетив 1; цит. по: Кетер Шем Тов (Славута), Хемед, 1, 9б)

«И вы будете Мне царством священников» (Шмот, 19:6). Кажется, лучше всего толковать так, как я слышал от Рибаша, то есть от святого Бешта, который говорил, что когда приходило время новомесячья* нисана, а это – новый год для царей[91], он [Бешт] усаживал каждого ангела на [предназначенное] ему место, а когда видел какого-либо ангела, не бывшего праведным в глазах его, назначал другого на его место. Так и следует толковать стих «И вы будете Мне царством священников» – говорит Пресвятой: «…вы будете назначать и мазать на царство прислуживающих Мне царей, по вашему усмотрению».

(Аводат Исраэль, друш ле-Шавуот; Маасийот у-маамарим йекарим, 6)

Святой Бешт говорил, что известно: на двенадцать первых дней месяца нисан назначается двенадцать ангелов, и каждый день один ангел определяет для каждого из месяцев грядущего года часы, которые будут благоприятны. И сказал святой Бешт: «Если то, что присудил ангел, не праведно будет в глазах моих, то я отстраню его от занятия его, и я же назначу на место его ангела лучшего, нежели он». И так он истолковал речение (Авот, 2:6): «Там, где нет людей, – то есть там, где ангелы, именно потому, что нет там людей, – старайся быть человеком» – и направлять их к лучшему, амен. И это истолкование стиха «Месяц этот для вас…» (Шмот, 12:2) означает: в ваши руки дан он[92].

(Биркат Авраѓам, Дварим аревим, раздел 1, лист 5, рассказ 12)

У святого рабби Хаима из Красного имя жены было Хая. Однажды, когда он был у Бешта и пришел получить от того прощальное благословение, попросил Бешта, чтобы и во время поездки тот держал его в святой своей памяти и чтобы поминал и жену его праведницу, и сказал ему: «А знак на память тебе – “жена друга – как друг”[93]». Сказал ему Бешт: «Есть у меня знак получше, ведь гематрия* Хаима и Хаи как у [слов] “Господь Бог”».

(Сипурим нехмадим)

Один праведник хотел привести Избавление[94]посредством усиления меры Суда по отношению к злодеям, и спросил его Рибаш, да охранят нас его заслуги, каким образом спасет он Израиль посредством усиления меры Суда, если они, [сыны Израиля], не совладают с ней. А это значит, что многие из Израиля оступятся и будут отвергнуты, не дай Бог. И за то, что тот праведник забыл о спасении Израиля, получил он кару с Небес.

(Дерех эмуна у-маасе Рав, с. 70)

Рассказывал праведный рабби Ицхак-Айзик из Комарно: «Слышал я от учителя моего и тестя, известного праведника рабби Авраѓама-Мордехая из Пинчева, который рассказал мне со слов нашего учителя Бешта, да охранят нас его заслуги, что однажды он увидел одного праведника и сказал ему, что в мире воздаяния смеются над ним, потому как праведник сей поражает своей праведностью, и воздержанием, и аскезой, и чудесными озарениями, но примешалось ко всему этому намерение удостоиться духа святости. И из-за легчайшего этого намерения, направленного не на служение Господу, достигли все деяния его Мира воздаяния, и там смеются над ним, мол, из-за такой малости он теряет достигнутую им ступень святости.

(Мазкерет шем ѓа-гдолим, Менорат заѓав, 91)

История о святом рабби Аѓароне ѓа-Леви[95], ученике автора книги Танья[96], который молился перед ковчегом в вечер святой субботы. После кидуша* сказал он хасидам: «В час встречи субботы явился мне Бешт из высшего мира и сказал мне, что тяжелое испытание было суждено Израилю, да помилует нас Господь, а он сделал так, чтобы взяты были десять праведников из этого мира в мир высший, дабы отменить приговор. Девять праведников он уже забрал в высший мир, теперь же спросил меня, не пожелаю ли и я быть в миньяне. И согласился я быть в миньяне». После этих слов лег святой рабби Аѓарон на свою кровать и тотчас удалился из этого мира.

(Ликутим хадашим, 110)