Миссис Свенсон погрузилась в раздумья. У нее было такое комичное выражение лица, что Эмили стоило немалых усилий сдержать смех. Но это продолжалось только первые мгновения. Затем она поняла, что радоваться здесь нечему. Ей стало жаль несчастную женщину, которую ненавидит собственный сын и которая не может просто посмеяться над собой. Эмили решила сменить тему разговора.

— Кстати, пока я была в городе, со мной случилась неприятность. Вернее, с машиной, — добавила она. — Кто-то врезался в нее прямо на моих глазах и сразу уехал.

Это известие сразу погасило улыбку на губах Колина.

— Что ты сказала? — переспросил он. Эмили терпеливо объяснила еще раз.

— Но ты успела запомнить номер?

— Нет. Точнее, не все цифры.

— А что это была за машина, заметила? — Она виновато посмотрела на Колина и еле слышно ответила:

— Красного цвета.

— И это все?

Девушка пожала плечами.

— Я плохо разбираюсь в марках автомобилей. Знаю только, что машина была иностранного производства и, кажется, спортивная.

— Ну ладно, попробуем обойтись и этой скудной информацией.

Эмили протянула Колину клочок бумаги с цифрами. Он взял телефон, набрал какой-то номер. Через секунду Уиллоуби уже диктовал все, что сказала ему девушка.

После короткого разговора, из которого она так ничего и не поняла, Колин положил трубку и посмотрел на нее.

— Этой информации недостаточно. Так что отыскать неведомую красную машину нам не удастся. Для меня будет удобнее не тратить время на тщательные поиски, а просто оплатить ремонт. И для тебя, кстати, тоже.

— Что ты имеешь в виду?

— А вдруг окажется, что такой машины вообще не существует? Вполне вероятно, что ты выдумала эту историю, чтобы скрыть очередной наезд на ограду или другой автомобиль.

Эмили даже не успела толком сообразить, о чем говорит Колин, как в разговор вступила его мать. Миссис Свенсон в красках описала то, как «эта медсестра специально врезалась в ее новый автомобиль».

Колин вопросительно посмотрел на девушку.

— Я сделала это нечаянно, — произнесла Эмили извиняющимся голосом. — Я оплачу все затраты по ремонту.

— Несомненно, теми деньгами, которые заплатит вам мой сын! — раздраженно бросила миссис Свенсон.

— Мама, хватит! — сказал Колин. — У меня от тебя голова болит больше, чем от напряженного рабочего дня. И когда ты только поймешь это и поедешь домой! — Даже Эмили, которая была обижена на Кэтрин Свенсон, и то вздрогнула, услышав столь резкие слова из уст Колина.

Гостья побледнела и встала.

— Хорошо, я ухожу, — спокойно проговорила она.

Но Эмили чувствовала, что, если бы не ее присутствие, пожилая женщина обязательно бы расплакалась. Видно, отношения с сыном были ее больным местом.

— Я обязательно свяжусь с вами насчет машины, — обратилась к Эмили миссис Свенсон. — Оставьте Колину ваш домашний адрес, когда будете уезжать отсюда.

— Хорошо, — ответила Эмили.

— Колин… — нерешительно начала его мать, но он не дал ей договорить.

— До свидания, мама. Я позвоню, когда будет время.

Миссис Свенсон ничего не оставалось, как направиться к двери. Эмили и Колин остались наедине. И тут девушка прокричала с болью и обидой:

— Значит, вот как вы обо мне думаете!

— О чем ты? — Видимо, Колин уже совершенно забыл свое высказывание насчет выдуманной машины.

— Вы вправду могли подумать, будто я способна на такое — придумать эту историю с аварией? Да еще и спокойно сообщить номер автомобиля, которого не существует? — Эмили с гневом посмотрела ему в глаза.

Колин попытался что-то сказать, извиниться, но она бросилась вон из гостиной. Поднявшись в свою спальню, Эмили без сил упала на кровать и закрыла лицо руками. Непрошеные слезы потекли по щекам, и она со злостью вытерла их. Ну почему мнение Колина вдруг стало так важно для нее? Да, он привлекает ее как мужчина, но ведь в остальном он для нее посторонний человек! Так отчего же ей сейчас так плохо?

— Эмили…

Колин так тихо вошел в кухню, что девушка вздрогнула от неожиданности. За окном стемнело, и она уже давно спустилась вниз, чтобы приготовить ужин.

— Что вы здесь делаете? — Ее вопрос прозвучал довольно резко.

— Пытаюсь исправить то, что натворил.

— Мне нет дела до того, что вы сказали. Я уже все забыла.

— Неправда, — возразил Колин. Он медленно дошел до дивана и сел, поставив костыль рядом.

— Почему? — задала Эмили совершенно глупый вопрос. Она была настолько изумлена тем, что Колин пришел просить прощения, что просто не знала, что сказать.

— Я понимаю, что ты чувствуешь, — проникновенно начал он. — И знаю, что ты очень обиделась. Мне ужасно хотелось постучаться в дверь твоей спальни, но я боялся, что ты меня прогонишь… Эмили, прости меня, — после короткой паузы, говорящей о его волнении больше, чем любые слова, произнес Колин.

В его голосе было столько искренности и тепла, что Эмили не смогла устоять и простила ему все. Но сделала это пока только в своем сердце.

— Почему я должна прощать вас? — уже более уверенным тоном спросила она.

— Хотя бы потому, что знаешь, какой тяжелый день выдался сегодня для меня, — ответил Колин. — Сначала работа, которая отняла у меня больше сил, чем я думал, потом прогулка по парку… Да еще моя драгоценная родительница, которая целый час изводила меня рассказами о том, как ты пошла тратить мои деньги. И, наконец, проблемы с машинами. Я просто переутомился и вспылил. Конечно, этому нет оправдания, но все же…

Эмили задумчиво смотрела на Колина. Ей казалось, что он хочет сказать что-то важное, но не решается. С момента поцелуя между ними не было произнесено никаких слов, которые объяснили бы то, что произошло. И Эмили рискнула начать первой.

— Колин, я уже не сержусь на вас за то, что случилось. Но мне хочется сказать, что тот поцелуй, наверху…

Он не дал ей договорить.

— На самом деле поцелуй и внес самую большую неразбериху в этот день. Но я хочу заметить, что мне ужасно хотелось сделать это с самого первого дня, как ты появилась в доме. — Колин остановился, пристально посмотрел ей в глаза и медленно сказал: — И мне очень понравилось. Правда. Не знаю, что будет с нами дальше, но уверен: я хочу, чтобы это повторялось еще не раз. Потому что ты безумно привлекательная женщина и мне доставляет удовольствие быть с тобой рядом, целовать и обнимать тебя… Словом, делать все, что ты мне позволишь… Эмили отрицательно покачала головой.

— Между нами не должно быть никаких близких отношений, и вы прекрасно это понимаете.