Продолжая тыкать ножом, Станислав очертил небольшой четырехугольник и сказал:

– Копай, Вася.

Сняв несколько лопат земли, Фокин обнажил матерчатую лямку, а вскоре вытянул на поверхность всю сумку.

Станислав сделал снимок сумки, сфотографировал и Фокина, принюхался, сказал:

– Провоняет весь багажник.

– Проветришь. Василий, засыпь могилу, сядь в машину.

Станислав убрал находку в багажник, сел за руль. Фокин устроился сзади. Гуров вынул из «бардачка» большой блокнот, открыл, протянул Фокину.

– Пиши расписку, что обязуешься о сегодняшнем раскопе никому не говорить и без разрешения полковника Гурова из Москвы не уезжать. Число, подпись.

Фокин писал долго и старательно, когда закончил, Гуров у него блокнот забрал и сказал:

– Иди домой. И брось пить, иначе посажу в тюрьму. Всем рассказывай, что к убийству отношения не имеешь, но у тебя взяли подписку о невыезде. Понял?

– Не дурак, – Фокин кивнул. – А сегодня-то еще можно выпить?

– Завтра хлебнешь, считай, что пока сидишь. – Гуров говорил без нажима, равнодушно. Такая манера разговора сыщика звучала убедительнее всяких угроз.

Фокин быстро ушел. Станислав повернул ключ зажигания, спросил:

– Теперь куда?

– Давай поменяемся позициями, – ответил Гуров. – Я сажусь за руль и спрашиваю, а ты мне отвечаешь. Ты же каждый день думаешь, Стас, что как сыщик мне не уступаешь, и мои указания надоели тебе до чертиков.

– Не каждый, примерно раз в неделю, – флегматично ответил Станислав. – Зачем тебе разложившийся труп кошки?

– Да понятия не имею! – рявкнул Гуров. – Но мы отвезем его на Петровку в криминалистическое управление к полковнику Кузькину.

– Валера будет в восторге. – Станислав тронул машину, покосился на Гурова. – Удивляюсь я тебе, Гуров.

– Убежден, что не чаще, чем удивляюсь себе я сам, – ответил Гуров задумчиво. – Я хочу получить официальный документ, что труп принадлежит действительно кошке, и отметить приблизительное время захоронения. Может пригодиться.

– Ты мне так и не сказал, зачем встречался с Викой. Я ее видел, она ответила, чтобы я спросил у своего начальника. – Станислав вздохнул. – Ты мне не веришь.

– Дурак. Я себе не верю, – ответил Гуров. – Если я тебе расскажу, мы будем разрабатывать одну версию. Я хочу, чтобы ты выработал собственную. Если они совпадут, тогда мы попали в цель и упремся. Ты уже взрослый, обязан думать самостоятельно.

– Хотя бы подскажи направление, – сказал Станислав.

– Нет. Могу лишь напомнить тебе хорошо известные факты. Существует мультимиллионер, у него погибает при невыясненных обстоятельствах сын-наследник. Остается молодая жена с известным прошлым. Если у тебя из данных фактов ничего не сложится, меняй профессию.

Сыщики долго молчали, наконец Станислав произнес:

– Нужен мужчина.

– Возможно. – Гуров пожал плечами.

– Однако объяснить смерть ребят не удается, – задумчиво сказал Станислав.

– Не удается, – согласился Гуров. – Но это не значит, что объяснения не существует. Мы нашли труп кошки, больше я тебе не скажу ничего.

Алену Васильеву и Антона Сергеева хоронили в разное время и на разных кладбищах. Платон Викторович без особого труда, но за большие деньги, сумел получить место на Ваганьковском кладбище. Мать Алены, как многолетняя исступленная прихожанка, смогла добиться только того, чтобы урну с прахом дочери захоронили на Головинском. Незнатно, однако прилично, в Москве сейчас захоронения разрешали в Митине, да и то с большими сложностями. Ездить туда бедной женщине было трудно, и она благодарила батюшку, который помог с Головинским.

– Ты поедешь на Ваганьковское хоронить парня, – сказал Гуров, – возьми с собой Котова, возможно, вам удастся там увидеть одного человека. Если вы его засечете, кровь из носа, но установить место жительства, фамилию и прочее. Мне он известен под именем Тихон, но скорее это лишь кличка. Мое мнение, что он на кладбище не придет, но кто его знает.

Гуров дал другу имеющееся описание Тихона.

– Хахаль Верочки Сергеевой? – спросил Крячко. – Почему сам не едешь, это же крайне серьезно?

– Потому, – грубо ответил Гуров. – Все тебе объяснить. – Сыщику за свою грубость стало стыдно, и он мягко добавил: – Как «наружники» вы с Григорием не хуже меня, а лучше. Я не хочу светиться на Ваганьковском, там меня могут увидеть люди, мне не нужные. Стас, я достаточно подробно объяснил? Если у тебя есть вопросы, не стесняйся.

Станислав смутился, что ему свойственно не было, и заторопился к дверям. Разговаривали сыщики в своем кабинете, после вчерашнего взаимоотношения у них были прохладные. Станислав на друга обиделся, Гуров, как обычно, на такие пустяки внимания не обратил, чем обидел еще сильнее.

Стас ушел. Гуров запер сейф, позвонил домой, у Марии был свободный день, она сразу сняла трубку.

– Слушаю.

– Ты не передумала? – спросил сыщик. – Это будет долго и тяжело.

– Я знаю, – ответила Мария. – Ты когда заедешь?

– Петру доложусь и выезжаю.

– Надо что-то купить на поминки, а у нас нет денег, – сказала Мария.

– У меня имеются.

– Значит, занял, как отдавать будем? – спросила Мария.

– Я не занял, а отнял, отдавать не придется, – ответил Гуров. – Жди, – и положил трубку.

В семь утра Гуров приехал на квартиру миллионера, дверь открыла горничная, смотрела враждебно, войти не пригласила.

– Я к Платону Викторовичу. – Гуров шагнул через порог, и девушка была вынуждена посторониться.

– Они еще не встали, – растерянно сказала она.

– Ничего, я его подниму. Проводите меня, у вас заблудиться можно. – Гуров был одет в старый потертый джинсовый костюм, горничная не сразу узнала сыщика.

– Это вы? – Она пошла вперед, всем своим видом давая понять, что за последствия не отвечает. – А Вера Кузьминична уже поднялась, может, лучше к ней?

– Я сказал, мне нужен Платон Викторович. – Гуров открыл дверь, возле которой остановилась горничная, вошел и увидел хозяина, тот в пижаме стоял у окна и кормил рыбок в аквариуме.

– В чем дело? – резко спросил он, глядя на Гурова пустыми глазами.

– Здравствуйте. Я полковник Гуров. – Он отстранил горничную и закрыл дверь. – Извините, что рано, но сегодня, как я понимаю, похороны.

– Вам какое дело? И по какому праву? – Сергеев был абсолютно не тем человеком, что два дня назад хмельной угощал Гурова в своем кабинете.