– Ну, теперь мы можем ехать? – высокомерно спросила Джелси.

Я собралась ответить ей в той же манере и, может быть, даже прочитать нотацию о том, что это из-за нее мы до сих пор не выехали, но поняла, что на ссору у нас нет времени.

– Счастливо, – крикнула с крыльца мама, улыбаясь мне.

Я не была уверена, имеет ли она в виду мой первый рабочий день или доставку Джелси на теннис в целости и сохранности, но вяло улыбнулась в ответ, открыла дверь и села за руль.

Я завела мотор, стараясь не думать, что у меня есть всего лишь семь минут, чтобы подбросить сестру в пункт назначения и доехать до пляжа; не говоря уже о том, что Джиллиан дала мне самые расплывчатые указания насчет того, к кому обратиться, явившись на работу. Оказавшись вне поля зрения родителей, я прибавила ходу и поехала с гораздо большей скоростью, чем рекомендуемая. «Пожалуйста, не гоните!» – просили щиты с социальной рекламой, часто попадавшиеся по дороге.

Джелси мельком взглянула на спидометр.

– Куда-то торопишься? – спросила она, подняв брови.

– Не пришлось бы, если бы ты не копалась так долго, – ответила я, на большой скорости вписываясь в поворот на Причальную. – Уже собиралась без тебя уехать.

– Жаль, что не уехала, – сказала Джелси и откинулась на спинку сиденья.

Я резко затормозила, и нас обеих бросило вперед. Затем снова набрала скорость, направляясь к Дьявольской впадине, где крутой спуск с одного высокого холма плавно переходит в не менее крутой подъем на соседний. Эта впадина стала моим Ватерлоо, когда я училась кататься на велосипеде, и с тех пор подъем не стал более пологим.

– Я думала, мама блефует. Не могу поверить, что она заставляет меня этим заниматься, – призналась Джелси.

– Теннис не так уж плох, – возразила я на спуске. На подъеме я вспоминала, как много лет назад сама брала уроки тенниса. В отличие от отца и Уоррена, я не любила теннис и никогда не торчала в теннисном клубе, отрабатывая у стенки удар, как это делали другие дети.

– Да уж, – уныло подтвердила Джелси.

– Да уж, – повторила я, вспомнив, как мы с Люси не столько играли в теннис, сколько болтали. – В основном тусуешься с друзьями и чуть-чуть играешь.

– Друзья, – тихо произнесла Джелси, снова глядя в окно. – Верно.

Я мельком взглянула на сестру, потом перевела взгляд на дорогу, сожалея, что упомянула о друзьях – Джелси заводила их с трудом, у нее никогда не было лучшей подруги, во всяком случае, такой, о которой я бы слышала. И то, что до сих пор она проводит все свободное время в балетной студии, вероятно, нисколько не помогает ей научиться общению со сверстниками. Трудности коммуникации усугублялись еще и тем, что Джелси, когда нервничала, начинала вести себя по отношению к окружающим высокомерно и пренебрежительно.

– Слушай, – начала я не очень уверенно, – я понимаю, сначала может показаться тяжеловато, но…

– Тейлор! – вскрикнула вдруг Джелси. Я посмотрела на дорогу и так резко ударила по тормозам, что они завизжали.

Прямо посередине дороги на велосипеде быстро ехала девушка в красной футболке, держа руль одной рукой, а другой прижимая к уху сотовый телефон.

– Господи, – пробормотала я. Сердце колотилось. Я посмотрела, нет ли машин на другой полосе, перестроилась и объехала велосипедистку так, что между нами оставалось большое расстояние. Когда мы проезжали мимо, Джелси дотянулась до руля и посигналила.

– Эй! – Я оттолкнула ее руку.

Велосипедистка повернула в сторону, руль вильнул, но она выправила его, посмотрела на нашу машину, прижала телефон к уху плечом, перехватила руль другой рукой, а освободившейся показала нам средний палец. Выражения лица не было видно за темными волосами, но ее красноречивый жест не оставил никаких сомнений в том, как она к нам относится. Мы проехали мимо, и я посмотрела на нее в зеркало заднего вида.

– Не делай так больше, – сказала я сестре, сворачивая к стоянке клуба.

– Она заняла всю дорогу, – возразила Джелси, но в ее голосе уже не было прежней уверенности.

Я остановила машину перед главным входом, над которым на деревянном щите было вырезано «Клуб Лейк-Финикса». Здание выглядело так же, как и прежде. На входе надо было показать администратору значок, который давал право посещения бассейна и теннисных кортов.

Я взглянула на сестру – она так вцепилась в ручки большой сумки, что у нее побелели костяшки пальцев. По ее взгляду я поняла, что Джелси боится. Я понимала, что как старшая сестра, вероятно, должна сказать что-то ободряющее, но понятия не имела, что говорить в такой ситуации.

Джелси помолчала, потом глубоко вздохнула и, открывая дверцу машины, сказала:

– Ну, я пойду. Позвоню маме, чтобы она меня забрала, или сама доберусь пешком. В общем, посмотрим.

– Давай, желаю приятно провести время.

На это Джелси закатила глаза, вышла из машины и направилась на урок по теннису с таким видом, точно шла не на занятие, а на расстрел. Посмотрев на часы и чертыхнувшись, я выжала сцепление и выехала со стоянки – я опаздывала уже на пять минут.

В этом году я еще не бывала на пляже, но, выйдя из машины, увидела, что и тут ничего существенно не изменилось. На траве поблизости от автостоянки стояли столы для пикников и скамейки. Пологий склон спускался к воде и заканчивался песчаным пляжем. Тут же для желающих была сделана лестница – когда я была маленькой, то предпочитала пользоваться ею. Народу на пляже было мало, на нескольких расстеленных полотенцах и покрывалах расположились семьи и одиночки – немногочисленные любители солнечных ванн. Дети строили крепости из песка, но никто не купался. Увидев у воды пустующий высокий белый стул спасателя, я поняла, почему – он пока не заступил на дежурство. В дальнем конце пляжа располагалась пристань для яхт, которые пока стояли на специальных подставках на суше, а также для каноэ и байдарок, уложенных на деревянные стеллажи. На километры вперед простиралась голубая гладь озера. Сразу за территорией, огороженной дял купания детей, на якоре стоял большой деревянный плот с лесенкой в воду. Здесь же болтались желтые буйки, обозначающие границу купания для взрослых.

Озеро со всех сторон окружено соснами, ими же поросли и три разбросанных по нему островка. Небо над водой было ярко-голубое, с перистыми облаками. Иногда мне казалось, что на этом пляже я в детстве провела все летние каникулы. Бассейн с этим вечным запахом хлорки никогда не казался мне привлекательным, но на пляже я всегда чувствовала себя как дома.

– Ты не Тейлор?

Я повернулась и увидела невысокого человека за сорок с очень красным лицом, одетого в рубашку-поло с надписью «Лейк-Финикс», который с прищуром смотрел на меня.

– Здравствуйте, – сказала я и пошла к нему, пытаясь одновременно пригладить волосы и придумать оправдание для опоздания в свой первый рабочий день. – То есть да, – и я протянула руку для рукопожатия. Накануне Уоррен консультировал меня, как произвести на окружающих хорошее первое впечатление. Брат, по-видимому, придавал большое значение крепкому рукопожатию. Но краснолицый человек уже отвернулся от меня и спускался по лестнице к бару-закусочной, жестами показывая, чтобы я следовала за ним.