с новыми гостями. Буду казнить и миловать. Но учитывая, что они разбили мой любимый чайник, буду только казнить!

Подтянув к себе эфиром оглушенную Хельгу, вокруг которой мерцал щит, я легко сломал его и запустил внутрь ее тела щупальца эфира. Уже зная, что искать, я быстро обнаружил вживленный в районе уха маленький артефакт, что, скорей всего, являлся как передатчиком, так и силовым щитом. Предполагаю, что одноразовым, но достаточно мощным, чтобы выдержать удар такой силы.

Посмотрев на нее, я вырвал из ее груди управляющий кристалл и отбросил ее корчащееся в муках тело в угол. Более она была мне неинтересна.

С лестницы донёсся громкий топот, и вот ко мне врываются люди в масках, сходу заливая все помещение огнем. Я буквально слышал, как от удара стихии трещали и плавились стены. Но помимо этого слышались ещё и хлопки выстрелов и жужжание пуль, что изрешетили комнату. Единственным островком спокойствия в этом помещении был я, все так же сидящий в кресле и пьющий чай.

Минуты две бушевали стихии огня и стали, превращая все в труху. Когда пыль и дым были вынесены в разбитое окно простым заклинанием ветра, на меня уставилась пара десятков глаз. Миг, и каждый из новоприбывших оказался подвешенным за ноги под потолком.

Посмотрев на завывающую в углу Хельгу, я брезгливо поморщился, создавая воздушные фильтры. Похоже, дамочке, привыкшей делать больно, самой прежде не доводилось чувствовать сильную боль, поэтому она банально обгадилась.

Два резких удара по моему щиту в конец разозлили меня, и я раскинул сеть эфира, увидев снайпера, засевшего в доме напротив.

Рывок, и вот он с воем летит вниз вместе со своей винтовкой. Возле самой земли я его придержал, чтоб не разбился. Зомби любят живое мясо.

А вот и стрелок из РПГ. Прячешься? Напрасно — отправляйся следом за своим другом. Сегодня у топтунов праздник и шведский стол.

Посмотрев на извивающиеся тела, что висели рядом, вырываю у них кристаллы и тоже отправляю в окно. Подхватываю Хельгу и даю ей возможность испытать радость свободного полета вместе с ее друзьями. Все, достали! Раз гуманизм в этом мире воспринимают за слабость, больше никого жалеть не буду.

Уничтожив зомби, что порядком набились в подъезд и настырно лезли в квартиру, я повесил над входом щит. Пусть долбятся, все равно я дверью пользоваться больше не планировал.

Зайдя в соседнее помещение, где с напряженными лицами столпились девушки, уже одетые в чужую одежду, я выжидающе посмотрел на них. Поняв, чего я от них жду, вампирша глубоко вздохнула и сказала:

— Твое предложение очень лестное для нас, но мы, если позволишь, откажемся от него. Мы бы с радостью пошли за тобой просто как свободные воины, но связывать свою жизнь с чьей-то чужой мы не готовы.

— Что ж, это ваш выбор, и я его принимаю.

Я обозначил лёгкий поклон. Жаль, а перспективы хорошие открывались, ну да и фиг с ними.

— Идите к Химикам. Я там вроде навел порядок, и если они опять не скатятся вниз, заберу всех в свой мир. Ну и вас тоже, если будете там. Идти со мной не стоит, да и скорость такую вы не сможете развить. В общем, удачи вам, думаю, еще свидимся.

Не слушая того, что она мне еще хотела сказать, я подхватил взвизгнувшую от неожиданности Дуську и выпрыгнул в окно. Не люблю долгие расставания и объяснения. Мне это попросту неинтересно. Как были чужими, так чужими и остались. Ну и больше отвечать за них я был не намерен.

— Так, ладно, куда нам лететь? Этот мир меня уже успел достать! Где темный кристалл?

— Туда, -махнула на север призрак, сделав какой-то неопределенный жест рукой. Ее «туда» можно было расшифровать и как север, и северо — восток, и северо — запад.

— Туда — это куда? Далеко он или близко? Ты можешь четко показать направление?

— Ну-у-у-у... -потянула она.

— Что — ну-у-у?! -разозлился я, чувствуя, что меня все-таки наебали.

— Я ощущаю лишь общее направление, а далеко это или близко, сказать не могу. Знаю, что туда надо. Меня как бы тянет к нему, но я лучше сориентируюсь, когда мы совсем рядом с ним окажемся.

— Ладно, -скрипнул зубами я и вызвал первостихии, — ищите большое скопление людей в этом направлении.

Мигнув, они растворились в воздухе, а я полетел дальше.

Внизу расстилался полуразрушенный город и везде, куда ни кинь взгляд, были толпы зомби. Некоторые стояли на месте, застыв подобно статуям, некоторые наоборот, быстро перемещались. Скрыт я не накидывал, поэтому часть особо шустрых, перепрыгивая по крышам, бежала следом за мной. Дуське я велел их не трогать, потому как позже хотел их внимательно изучить и вообще понять, как система ими управляет, управляет ли вообще, и можно ли перехватить управление, если все-таки управляет.

Как всегда, куча мыслей наскакивали одна на другую, и я, задумавшись, продолжал неспешно лететь в направлении, указанном Дуськой. Пару раз я ловил на себе взгляды живых, что прятались в домах, но мне до них не было никакого дела. Мелькнуло небольшое сожаление о троице девчонок, что не пошли за мной, но я сразу отбросил эти мысли — нет, и нет. Не сильно-то и хотелось. Тем более то, что я задумал, можно было осуществить и с другими. Не думаю, что такой дар, как у них, в этом мире редкость.

Резкий свист, донесшийся до меня из одного дома, стоявшего чуть на отшибе среди таких же разрушенных зданий, заставил меня посмотреть на того храброго, кто не побоялся привлечь к себе зомбаков, что так же заинтересовались шумом.

На крыше дома стоял человек и махал мне шапкой. Причем, одет он был в камуфляжную форму, но был без оружия, ну, по крайней мере, не держал его на виду. Но заинтересовало меня в нем не это, а именно форма. Если я ничего не путаю, то именно так одевались казаки-пластуны в годы Великой Отечественной Войны. Отказать в помощи человеку, носившему форму очень уважаемых мной людей, я не мог. А если это ряженый самозванец, то смерть его будет лютой.

Развернувшись, я полетел к нему, выпуская эфир и уничтожая всех зомби поблизости, заставив Дуську возмущенно завопить из-за потерянного опыта.

— Половина кристаллов твои, половина мои. И последи, чтобы нам никто не мешал, -бросил я ей.

— Оно тебе надо? —спросила она, поняв, куда я направляюсь.

Но отвечать было лень, как и что-то объяснять. Да, я в своем мире я был сиротой и не знал родителей, но в этом я обрел больше, чем желал когда-либо. Мастер Устах, дед, что вбил в меня науку характерников,