- Эй, боюсь, я тут расплавлюсь, - крикнула Либби, постучавшись ко мне. - Давай побыстрее. А то мне тоже хочется посмотреть, как я выгляжу.

Я опрыснула волосы лаком и открыла дверь.

- Bay! Вот это да! - воскликнула она.

Я повертелась перед ней, как настоящая модель, демонстрируя черное мини-платье с темно-фиолетовым корсажем и зазубренным подолом. В нем и в демонически-черных кожаных сапогах с пряжками в склепе я запросто сошла бы за вампиршу, а в «Гроб-клубе» - за вполне взрослую девушку, при этом оставаясь самой собой. У меня появилась возможность появиться там именно в этом качестве, пусть даже и с тетушкой Либби.

Правда, оказалось, что она думала иначе.

- Рядом с тобой я выгляжу так, будто ты моя внучка!

- Брось! Мы выглядим как сестры.

- Ради таких комплиментов я готова пойти, куда тебе захочется. С чего начнем? Может, с кладбища?

- Нет. Ты готова себя увидеть?

- Да уж с час как!

- Играем тут! - возгласила я и повернула тетю к большому зеркалу.

Она увидела отражение, не узнала себя и ахнула, словно смотрела на привидение.

- Ты не находишь, что выглядишь великолепно? - просияв, спросила я.

- Хм… это не совсем то, к чему я привыкла.

- Я сделала тебя такой, как я! - в восхищении вырвалось у меня.

Последовало гробовое молчание, потом тетя осторожно, словно опасаясь задеть мои чувства, промолвила:

- Никто на свете не может быть такой, как ты, Рэйвен. Ты неповторима и прекрасна.

- Я могу все это приглушить.

- И думать не смей!

Тетушка схватила зеркальце с ручкой и взбила свои волосы.

- Этот цвет очень стройнит. - Она скривила красные вампирские губы, словно ужасная Мэрилин Монро. - Черный цвет - лучший друг девушек.

- Ты только посмотри на эту очередь! - воскликнула тетя Либби, как только мы добрались до «Гроб-клуба». - Как в Нью-Йорке на спортивных состязаниях. Нет уж, мы время терять не будем. За мной!

Она решительно направилась в голову очереди, прямо к охраннику внушительного вида.

- Прошу прощения, меня зовут Либби Мэдисон. Я из городской любительской труппы…

- Либби? - переспросил громила.

Тетушка присмотрелась к нему внимательнее.

- Джейк! - воскликнула она. - Ты-то здесь какими судьбами? На работу устроился?

- На время каникул, - пояснил он, принимая у девчонки из очереди пять долларов за подростковый билет. - А вас я еле узнал.

- Так ведь я сегодня в клуб собралась. Подходяще выгляжу?

Джейк улыбнулся и пометил штампом ладошку четырнадцатилетней барышни, у которой пирсингов было больше, чем у меня. Ее ручонка оказалась такой узенькой, что штамп еле поместился на ней.

- Рэйвен, это Джейк, - представила тетушка. - Джейк, познакомься с моей племянницей Рэйвен. Знаешь, милая, этот человек играл в нашей постановке «О мышах и людях» по Стейнбеку[3].

- Рад вас видеть, - ответил он и поставил нам на руки штампы.

- А браслеты разве не нужны? - спросила я.

- Сегодня нет. До одиннадцати в баре сухой закон.

- Откуда ты знаешь про браслеты? - шепотом спросила тетя.

- Э… видела такие в кино.

Джейк вскочил с табурета и, словно швейцар в пятизвездочном отеле, распахнул двери в виде гроба.

Мы с тетушкой проследовали внутрь так гордо, как члены королевской фамилии.

- Тетя Либби, мне очень хочется стать такой, как ты, когда подрасту.

Тетушка задержалась, оценивая интерьер при входе.

- Мне здесь нравится! - сказала она.

Однако мне показалось, что дух клуба претерпел изменения, увы, не в лучшую сторону. Сегодня все смахивало на вечеринку в честь сладкого шестнадцатилетия, только в замогильном стиле. Обилие белой пудры и могильно-серая помада не могли скрыть прыщей, зубных скреп и пузырей жвачки, выдувавшихся подростками, оккупировавшими клуб. Конечно, некоторые из них всерьез торчали от замогильной музыки и экспериментировали с мрачной палитрой в одежде, но в большинстве своем, как мне казалось, ребятишки просто радовались возможности оттянуться без папочки с мамочкой. Готский прикид был у них чем-то вроде маскарадных костюмов.

Тетушка, впрочем, этого не замечала. Она наслаждалась новизной впечатлений, как балдеет под солнцем любитель загара.

- Забавный клуб, - заметила она. - Я и не подозревала, что таких людей, как ты, так много.

- Я тоже.

- Кто это поет? - осведомилась тетя, покачав рукой в такт музыке.

- «Скелетонз».

- Надо будет раздобыть их альбом. Может, скачать из Интернета?

Мы прошли дальше, и я заметила группу готов постарше. Они танцевали, болтали друг с другом, а на младших посматривали свысока, совсем как я. Может быть, мне не помешало бы избавиться от собственных предубеждений?

- Мне нужно залить жажду, - сказала тетушка, увидев бар с затянутыми паутиной бутылками.

- Конечно. Я угощаю.

- Ни в коем случае.

Обслуживала нас та же официантка, что и в прошлый раз.

- Привет! Я тебя раньше не видела? - спросила она.

- Э… нет.

- Готова поклясться, что ты была здесь вчера.

- Ничего подобного.

- Как же! Разве это не ты была со своим парнем? Высокий такой, классный.

- Это были не мы.

- Как ни печально, она была дома, - заявила тетя. - На ночь я посадила ее на цепь.

- Значит, вы с той девушкой просто похожи. Одно лицо!

- С моей племянницей? Мне всегда казалось, что уж ее-то ни с кем не спутаешь.

Тетя прочла названия напитков, вытравленные на могильной плите рядом с кассой.

- Ага, два «Бедлама». Безалкогольных.

- Других мы сегодня и не подаем. Когда посетители в основном тинейджеры, в баре выручки не много.

- Напомни мне об этом, когда мы будем оставлять чаевые, - усмехнулась тетя. - Мне ли этого не знать! Ведь я проработала официанткой уйму времени.

Тетя Либби имела обыкновение со всеми говорить как с друзьями.

Тут я краешком глаза углядела Ромео. Он подошел, чтобы взять вишен из пластикового контейнера, стоявшего как раз напротив меня.