На этот раз Сера ахнула и поднесла руки ко рту:

— Рафик, я была так не права. Я видела тебя с жителями Марраша. Я заметила, как ты общаешься с ними, как они воспринимают тебя. Мне не следовало такого говорить. У меня не было права...

Он приказал ей замолчать, прикоснувшись двумя пальцами к ее губам, и с радостью отметил, как она их разомкнула.

— Права ты не имела. Но ты заставила меня думать. Прошлой ночью, на пляже, ты впервые заставила меня задуматься о том, какой из меня принц. Я долгие годы прожил вдали от Кьюзи и ничего не знаю о местных традициях и том, что важно для народа. Но я бы ничего добился из того, что имею сейчас, не будь уверен в своей возможности побеждать. Я буду хорошим принцем Кьюзи, Сера, сильным принцем.

Она сглотнула:

— Я понимаю.

— И я начну прямо сейчас, отдав первый королевский приказ. Сегодня ты будешь ужинать со мной, в моей палатке!

Его голос был резким и низким.

— А это... это уместно?

Он неторопливо и страстно улыбнулся:

— Это мой приказ. Тебе следует знать только об этом.

Сера опустила глаза в землю:

— Конечно...

Рафик достал сверток с заднего сиденья автомобиля.

— Что это?

— Открой, и увидишь. Сулейман разрешил мне вступить в переговоры с женщинами только ради этого.

Сера медленно развязала ленту, стягивающую сверток, развернула бумагу и ахнула, увидев переливающиеся в пламени факелов камни. Сначала она подумала, что это обыкновенная ткань.

— Платье, — крикнула Сера, узнав один из нарядов, которые увидела в Марраше. Она подняла его к плечу, восхищаясь переливчатым светом камней. Затем она обнаружила в увесистом свертке еще два платья: рубиново-красное и цвета золотистого заката. — Ты купил все три?!

— Я и хотел купить все три.

— Они такие красивые. — Внезапно она нахмурилась. — Разве такие товары будут хорошо продаваться в твоей стране?

Он покачал головой:

— Эти платья не предназначены для продажи в моих магазинах.

Небольшая складочка между ее бровями стала чуть резче.

— Они для Ришаны?

— Я уверен, что они ей понравятся, но платья не для нее.

— Тогда зачем они?

— Это подарок. Для тебя.

И снова он застал ее врасплох.

Сера протянула ему сверток:

— Рафик, я не могу принять такой роскошный подарок.

— Можешь и примешь. Ты слишком долго прячешь свою красоту под траурными одеяниями. Я понял это в тот момент, когда надел на тебя изумрудное ожерелье. Пора тебе снова показать свою красоту.

Его слова задели ее за живое. Она носит траурные одежды в знак скорби по покойному мужу, но черный цвет стал для нее еще и своеобразным прикрытием.

— Но, Рафик...

— Возьми платья. Это приказ.

Выбора у нее нет. Она должна принять подарок.

— Сегодня ты наденешь платье синего, павлиньего цвета.

Она подняла глаза и неуверенно посмотрела на него. Звезды ночного неба отразились в глубинах ее глаз. Звезды и отблески пламени факелов придавали ее глазам жаркое сияние.

Позже, в своей палатке, Сера подняла синее платье перед собой. Каково носить одежду таких ярких цветов? После стольких месяцев траура платье казалось Сере провокационным. Или она смущена тем, как Рафик смотрел на нее — жадно, с лукавой улыбкой на губах?

Она втянула носом воздух, ощущая нехватку кислорода. Как она может что-то предполагать, если ее мозг отказывается мыслить здраво? Поэтому, решив не размышлять, Сера надела платье, позволив тяжелой, расшитой драгоценными камнями ткани прикоснуться к ее коже. Она слышала шорох шелка, ощущала тяжесть камней. Взглянув в маленькое зеркало, она увидела в нем Незнакомку — женщину, которая отсутствовала более десяти лет. Возможно, она стала старше на несколько лет, но не слишком отличалась от той девушки, которой была прежде...

Однажды Сера усмирила юношеские порывы. А потом так стыдилась своего прошлого и того, для чего использовалось ее тело...

Не важно, что она вышла замуж за другого, любя Рафика, а он поклялся никогда не жениться на ней. Пусть несчастливая судьба не сведет их вместе навсегда, но возможно, в эту ночь они станут любовниками.

Сера причесалась. Она не знала, что за наслаждение может подарить мужчина женщине. Она так и не узнала того волшебного ощущения, о котором шепчутся в коридорах дворца недавно вышедшие замуж женщины. Сера никогда не знала физического удовольствия...

Она была уверена, что Рафик подарит ей это наслаждение.

Всего одна ночь с мужчиной, который никогда ее не полюбит и не женится на ней.

Сера пригладила платье, принимая решение. Если сегодня Рафик поцелует ее, если он хочет, чтобы им никто не помешал, то она уступит ему. Сегодняшняя ночь — словно подарок богов. Люди говорят, что судьба дает всего один шанс, возврата в прошлое не бывает, и возможно, они правы. Вероятно, не следует вспоминать о тех днях, когда она верила, что они с Рафиком поженятся и всегда будут вместе. Те дни навсегда ушли.

Но одна ночь — сегодняшняя ночь — хотя бы кое-что. Отблеск того, что могло быть в их жизни. Горько-сладкое напоминание о том, что она потеряла.

Сегодняшнюю ночь Сера запомнит навсегда.

Рафик терпеливо ждал. Под звездным небом был накрыт стол, еду были готовы подать в любой момент. Оставалось только дождаться Серу.

За пределами палаток слышались разговоры мужчин, сидящих у костров, чувствовался запах кальяна, приносимый ночным бризом. Отличный вечер, не слишком жаркий, не слишком прохладный, с медленно движущимися по небосклону звездами.

И вот появилась Сера, и ночь стала еще совершеннее.

Она застенчиво подошла к столу, опустив глаза вниз.

«Как девственница, — подумал он. — Стыдливая и робкая невинная девушка, которая готовится принести себя в жертву».

Но он знал, что Сера не невинна. Рафик с облегчением отметил, что она избавилась от черного одеяния. Синее платье подчеркивало ее фигуру, драгоценности на шее делали Серу похожей на сверкающий приз.

Его приз.

— Ты красива... — У Рафика был более низкий, чем обычно, голос.

— Рафик!

Он улыбнулся:

— Честная сделка, правда? Мой халат за твое платье.

— Рафик, ты... Ты...

Восхитителен. Она с упоением смотрела на человека, который с изяществом носит дорогие деловые костюмы, но стал похож на бога, надев одежду соотечественников. Белоснежный халат придавал его оливковой коже золотистый оттенок, его черные волосы стали отливать красноватым цветом.