интересуется его сыном. Серж отвечает, что Митя с мамой живут в окрестностях Москвы. Ида рассказывает, что возвращается в город, чтобы посмотреть, в каком состоянии их квартира, и составить план действий на ближайшие месяцы, зиму она намерена провести за пределами Москвы.

Когда экипаж останавливается перед домом Иды, она выходит и, немного поколебавшись, предлагает Сержу зайти выпить чаю. Он с радостью принимает приглашение. Ему спешить некуда. К тому же, добавляет он, лучше убедиться, что после столь долгого отсутствия Иду не ждут дома неприятные сюрпризы. Она улыбается, тронутая его заботой. Мы уже так давно перестали беспокоиться о своей безопасности! Она отворачивается, захлестнутая волной эмоций, которая внезапно прорывает ту плотину, что все это время удерживала боль и одиночество, бушующие в ней. У девушки есть достаточно времени, чтобы прийти в себя, прежде чем они поднимутся по ступеням, ведущим к порогу здания. Серж платит извозчику и присоединяется к ней.

«Ах… После стольких месяцев я снова поворачиваю ключ от своей квартиры!» Они обнаруживают, что в спальне, покрытой мелкой пылью, к счастью, ничего не потревожено. Ставни закрыты, шторы задернуты. В комнате до сих пор витает легкий запах фиалки. Ида вздыхает с облегчением и идет открывать ставни, чтобы впустить в помещение уходящий прекрасный осенний день. Она усаживает своего гостя, попутно принося извинения за состояние дома, в котором, впрочем, все еще царит порядок. Девушка уходит, чтобы вскипятить воды, достает из сумки скудную провизию, привезенную с собой на ужин, к ним добавляется банка огурцов и какой-то компот, найденные на полке.

Пока Ида готовит чай и закуски, Серж осматривается. Квартира оформлена со вкусом. Картины современных художников, плакаты и рисунки, бронза, библиотека, заполненная книгами на разных языках, – все это говорит об изысканности и буржуазности хозяев.

Ида возвращается с подносом, они садятся за стол, лицом к лицу. Свет, льющийся из окна, красиво обрисовывает надменный профиль молодой женщины, лицо которой стало бледнее, худее, чем при их прошлой встрече. Серж улыбается. Ида встает и заводит часы, вновь запуская тем самым в эту комнату, где все остановилось несколько месяцев назад, время, позволяя мерному ритму сопровождать их молчание и их улыбки.

Серж нежно смотрит на Иду. Он расспрашивает ее о муже, которого видел совсем недавно во французской военной миссии, где Серж работает с мая прошлого года, – с момента, когда он вернулся в Россию. Серж слышал, что Эрнест только что уехал из Москвы. Следует глубокий вдох. Серж чувствует, как отчаяние подступает к горлу молодой женщины, а слова связываются в клубок, который она никак не может распутать. Ида широко раскрывает глаза, ища поддержки в комнате. Пытается найти что-то стабильное, на чем ее сердце могло бы отдохнуть и дать ей спокойно ответить на вопросы Сержа. Взгляд падает на пианино, стопку нот. И тут музыка, наконец, поднимается из ее сердца, чтобы рассказать, вот так, просто, что случилось. И она рассказывает все этому мужчине, о котором почти ничего не знает. Уход, ожидание, возвращение, надежда, покинутость, когда все только начиналось заново, и вот теперь… Больница, спасительная связь с другими людьми, и вопрос, который все крутится у нее в голове: «Почему, как он мог уйти?» Этот скрытый, заглушенный вопрос постоянно всплывает у нее в сознании по ночам, в моменты страданий, когда им с Эдуардом приходится сталкиваться с неизведанным. Ида сама удивляется этому потоку слов, которые текут свободно, без каких-либо эмоций, которые бы определяли их течение или тон. В удаляющемся свете ее лицо кажется окутанным мягкой тенью. Она позволяет своей истории зайти далеко в ночь, она втягивает в нее все то, что никогда не могла никому рассказать; история заполняет собой всю комнату, обволакивает молчание Сержа, который слушает, затаив дыхание.

Следом за сумерками спускается ночь. Ида встает, зажигает лампу и берет шаль, накидывает ее на плечи. Снова кипятит воду, чувствуя себя странным образом избавленной от этой длинной истории. Когда она возвращается в комнату седой, которую может предложить гостю, наступает ее черед сидеть и слушать: военные годы Сержа, рассказ о его жене и сыне и о том, что внес в их жизнь этот изменчивый мир, а также – о его сомнениях и тревогах.

Часы отбивают время, но ничто не может отвлечь молодых людей от их разговора. Они рассказывают свои истории по очереди, такие благодарные, такие свободные, и внимательно слушают друг друга. Только звон фарфора, когда кто-то из них ставит чашку, сделав глоток чая, благожелательно подчеркивает их общение.

Рассвет застает их, уставших, счастливых, все еще сидящими за столом и болтающими. Наконец Серж встает, чтобы попрощаться. Ида хочет отправиться во французскую военную миссию, где надеется узнать какие-нибудь новости об Эрнесте, может быть, у них есть письмо от него? У Сержа дела в городе. Он предлагает забрать девушку, чтобы отвезти обратно на станцию, где она могла бы сесть на поезд, как планировала. Ида легкомысленно улыбается. Когда дверь закрывается, она благодарит Бога.

Мирный прибой на душе сочетается с усталостью после этой ночи, когда собеседники были так внимательны друг к другу. Теперь Ида знает, что больше не одна несет бремя этого сомнительного настоящего. Все кажется менее ужасным, менее пугающим. Молодая женщина собирается привести себя в порядок и собрать вещи, которые возьмет с собой. Женщина сортирует их, выбирает несколько самых дорогих и с любовью прижимает к себе, потом складывает в большую кожаную сумку. Быстро просматривает накопившуюся почту. То ли из-за бессонной ночи, то ли из-за насыщенного разговора Ида отправляется в миссию в полном оцепенении. Ее ноги знают путь, но голова находится где-то в совершенно другом месте. Свежий воздух наполняет ее легкие, свет заливает лицо, люди кажутся почти улыбающимися, а если девушку кто-то толкает, она этого не замечает, а порой даже приносит извинения, глядя куда-то вдаль. Ида плывет, как будто накопившееся напряжение, отчасти без ее ведома, вырвалось наружу, оставив ее в состоянии нереальной легкости.

Принявший Иду чиновник передает ей письмо от мужа. Она опять удивлена: «Почему он не приехал в Ивановское?» Он был недалеко, он знал, что она там. «Почему?» Но на этот раз яд вопроса не может навредить ей. Девушка знает ответ, даже если пока не может его сформулировать. Купив по пути два пирожка на обед, она возвращается домой, садится и читает письмо Эрнеста. Уехал на Украину, больше никакой информации. И почты оттуда не будет. Возможно, позже, когда он вернется в Москву. «Может… когда?» Он об этом не пишет… Его слова нежны и заботливы, он как