– Тебе добавки налить? – предложила она, заметив опустевшую тарелку Андрея.

– Нет, спасибо, – сказал лейтенант.

– Тогда сейчас второе положу.

После обеда дети отправились спать. Катя ушла поболтать к соседке. Уборку по кухне она возложила на мужчин.

– Борь, мне извещение не приходило?

Общими усилиями они вымыли грязные тарелки. Потом сварили крепкий кофе. Борька осторожно прихлебывал горячий черный напиток. Услышав вопрос, он аккуратно отставил чашечку, наморщил лоб.

– Было извещение. Дня три назад. Ценная бандероль, да? Еще журналы твои приходили, я их в стенку отдельно складываю…

– Бог с ними, с журналами. Ты мне извещение отдай.

Борька вздохнул с таким видом, словно его попросили быстренько сбегать на Северный полюс и обратно, и потопал в зал искать документ.

Не было его долго – Комков успел выдуть три чашки кофе.

– Еле нашел, – сказал Скворцов, протягивая извещение. – Под дисками лежало.

– У тебя хоть что-то нормально лежит? – спросил Андрей, рассматривая небольшой листок бумаги.

У него появилось какое-то странное чувство. Что-то вроде нетерпеливого ожидания чуда. Слегка кружилась голова.

– Почта с восьми работает?

– Ага. – Борька одним глотком выхлебал остывший кофе. – Паспорт или военный не забудь.

Комков сложил извещение пополам и спрятал в нагрудный карман рубахи.

– А что это такое? – вяло поинтересовался Скворцов, выливая в свою чашку остатки кофе.

– Да книга одна, – сказал Андрей. Он колебался: рассказать Борьке обо всем или не надо? – Завтра получу, вечером вместе полистаем, когда с работы придешь. Сам все увидишь.

Борька ополоснул чашки, посмотрел на электронные часы, стоявшие на маленьком телевизоре.

– Через два часа Генка за нами прикатит. Иди переодевайся, а я посплю часок…

– Пойду, раз гонишь, – вздохнул Андрей, вставая из-за стола.

– Ну хочешь, давай вместе поспим, – предложил Скворцов. – Только диван узкий, в обнимку придется.

– Нет уж, предпочитаю женщин, – гордо заявил Андрей. – Спи один!

Дома Андрей приготовил на вечер свой парадно-выходной джинсовый костюм. Тщательно пересчитал остатки наличности, решая, сколько можно еще пропить с друзьями. Телефонный звонок застал его как раз за решением этой непростой арифметической задачи.

В трубке что-то трещало и гудело. Андрей раза три сказал «алло» и уже собирался положить трубку, когда наконец на том конце линии проснулись.

– Это Комков Андрей? – спросил далекий девичий голос. – Я Света, младшая сестра Олега.

– А-а-а, да… – сказал Андрей. Он хотел спросить, какая Света, но уже вспомнил. Света. Сестра Симонова. Он видел ее на фотографии: миленькое круглое личико, смеющиеся глаза. – Здравствуй, Света.

– Андрей, я очень извиняюсь, но мне больше звонить некому. Я уже все перепробовала, в милиции говорят, что…

У Комкова тоненько заныло сердце от нехорошего предчувствия.

– А что случилось, Светлан, Олег-то там где? – перебил он ее.

– Пропал Олег, я потому и звоню.

– Как это пропал? Что случилось-то?

Из сбивчивых объяснений Комков понял следующее. Три дня назад позвонила какая-то молодая женщина, спросила Олега. Света позвала брата. Тот унес трубку в спальню, заперся там и разговаривал о чем-то минут пятнадцать. Потом торопливо собрался. Сказал, что придет через пару часов, – и пропал. Ни слуху ни духу. В милиции от девчонки отмахнулись – и так дел по горло, а тут еще это. Подумаешь, загулял солдат в отпуске, поди, у подруги завис. Вот труп найдут – заведем дело.

– Я боюсь, Андрей. У Олега вид какой-то был ошарашенный. И… Он никогда вот так не исчезал, всегда позвонит, предупредит, чтобы я не волновалась…

Черт, сказал про себя Комков. Черт, черт, черт! Ему-то теперь что делать?..

– Вот что, Светлан, – как можно уверенней начал Андрей. – Не паникуй раньше времени. Олег парень серьезный, его обидеть сложно… Если до завтра не выйдет на связь, позвони. Я приеду. Ясно?

– Да, – сказала Света. – Спасибо вам, Андрей. Я позвоню, обязательно…

С минуту слушал гудки. Положил трубку. Руки дрожали от непонятного страха. В висках стучала кровь.

Андрей ожесточенно сжал кулаки. Да что с ним такое?

Успокойся. С Олегом все будет хорошо. Будет хорошо… Подождем до завтра. Подождем…

Генка приехал за ними на своем старом красном «Пассате». Борька, пыхтя и отдуваясь, влез в салон, уселся рядом с водителем. Для него почти все машины были слегка тесноваты. Андрей сел сзади.

– Ну что, поехали? – Генка привычным жестом поправил очки.

– Вези уже в гнездо порока и разврата! – сказал Комков.

Борька что-то неразборчиво промычал.

Генка плавно тронул машину с места. Медленно, прижимаясь к бордюру, объехал знакомый черный BMW.

– Вот гад, поставить нормально не может, что ли? – сказал он.

– А ты прими меры, – посоветовал Комков. – Вразуми братка, как парковаться надо.

Генка хмыкнул:

– Вразумишь их… На что мы отмороженные были, а эти новые совсем…

…Генка был все такой же: маленький, взъерошенный. На криминального авторитета он не походил совершенно. Но являлся именно им – авторитетом то есть.

В их классе Генка был просто тихим отличником, которого задирали все кому не лень. Нет, трусом Генка не был – вот только силенок не хватало, да и очки – без них он дальше собственного носа не видел. И стоило чужой плюхе удачно сбить его «оптику» – считай, все, драка проиграна. Так что Борьке и Андрюхе постоянно приходилось вступаться за Генку. И уже в школе ярко проявилась самая главная Генкина страсть – красивые женщины, то есть тогда-то, конечно, еще не женщины, а девчонки. Он любил их всех и был ради них готов на все: и в омут головой, и дать списать на директорской контрольной. Но… Для красавиц только этого, как правило, мало. И взаимностью в школе Геннадий избалован не был, все ограничивалось хлопаньем длинных ресниц и: «Ой, Гена, ты такой замечательный!» После школы пути дружной троицы разошлись: Скворцов поступил в институт, Комков – в военное училище, а Генка Долганин на какое-то время просто исчез. О том, кем стал их тихоня-приятель, Андрей узнал, только когда первый раз приехал домой на побывку из строевой части.

Они пили тогда на квартире у Андрея. Генка пил непривычно много и почти не закусывал. Больше расспрашивал, чем рассказывал о себе. На прямой вопрос, чем сейчас занимается, ответил коротко:

– Бандит я теперь, Андрюха… Сидел бы себе в «ящике», так ведь нет. Бабы, блин, довели…