Сразу же начал ставить на число. Если делать так – вероятность будет мизерная – один к тридцати шести. Цифр всего тридцать шесть, не считая «зеро». Такая вот математика. А стол продолжал на него взирать.

Ну-ну. Этот русский стал явно богаче – ставит сразу по десять. По десять тысяч! Но, что-то здесь не так! А он и сам уже видел – что-то не так. Тогда, десять лет назад, он пришел сюда выигрывать – поэтому проиграл. Но сейчас…

С первой же ставки он выиграл триста шестьдесят! Триста шестьдесят тысяч!

– Хорошо, – подумал он, – случайность.

Дальше ставил опять только на число. И будет ставить так каждый раз! И каждый раз на новое. В итоге вероятность будет тысячная, миллионная. Он не может не проиграть! Но, крупье почему-то продолжает и продолжает придвигать к нему выигрыш. Фишки уже не помещаются на столе! С разных сторон подходят люди, ставят с ним вместе на его числа. Тоже выигрывают! И так снова и снова! А казино с царской щедростью безропотно выдает им выигрыши. Оно знает, чем все закончится, не знает одного, кто к нему приехал.

А он в панике чувствует, что не может проиграть ни цента и выигрывает уже миллионы! За считанные минуты!

– Проклятье! Снова это проклятье! Оно не закончится никогда! Словно, открылся канал сквозь расписной потолок, туда, наверх. И сейчас эти цифры он не угадывал, а кто-то водил его рукой. Все происходило по странной договоренности. С кем? Все было так, как все эти десять лет. Без поражений и проигрышей! И что бы он сейчас не сделал, какую цифру не накрыл, рука крупье будет вращать рулетку, а дьявольский шарик замирать на его удаче. Удаче?…

Говорят, нужно вовремя остановиться. Если бы он не остановился… Казино в его проблемах не виновато, а выигранные миллионы не отдашь на чай крупье.

Он выскочил из зала, попросив выигрыш наличными. Из ближайшего банка ему привезли чемоданчик с деньгами, предложили охрану, вертолет. Он отказался. Ему было неудобно перед этими людьми и этим городом, который, как никакой другой, заботится о своих гражданах. Казино не пускает жителей Монако к себе играть, приглашая лишь в другое крыло Монте-Карло, где находится театр. Но, эта маленькая страна не берет с них налоги. Она сидит на этой золотой «трубе», но выигрыш не кладется в карман нескольких людишек, а отдается казне. И, зная это, ему было неловко перед этой маленькой страной. Это была его проблема. А он притащился сюда на своей красной машине со своим проклятьем, своим дьяволом и грехами – и теперь не знал, что ему делать.

Медленно, через большую пустынную площадь, побрел в сторону моря. Подошел к краю плато, на котором стояло казино. Неужели он не может сделать эту простую вещь – потратить деньги? А теперь тащит за собой еще и эти пять миллионов. Чужих миллионов! Насмешка!

Посмотрел вниз. Когда-то Гаспар так же стоял на краю обрыва недалеко от своего дома и своей сестры, и друга, который ему не помог. Стоял и смотрел вниз. Он уже все решил, оставалось только сделать этот шаг. Что он чувствовал в этот миг? А что можно чувствовать, глядя туда?!.. Узнай! Сделай этот шаг прямо сейчас! – внезапно подумал он.

– Сделай легко и весело, как решил делать все. Сразу же «встанешь на его место»! А Мари немедленно придет,… и будет тебя хоронить.

Эта сотня метров под ним уже притягивала и не пугала… Вот, что он заставил испытать друга! Тот ждал денег до последнего дня, потом, когда его обманули, обратился к нему, и был уверен, что он поможет. Он для Гаспара был той самой стеной, которая защитит, спасет, а он, поборов свою гордость, подойдет и обопрется. Прислонится к этой стене и спасет свою честь! Но, та вдруг отталкивает его и бросает в эту пропасть!

– Теперь сам сделай этот шаг!

Мы в ответе за все. За каждый шаг, каждую мысль, взгляд, за каждое слово и вздох, даже за то, что не сделали. Или могли бы сделать. Почему он всегда думал лишь о себе, о Мари – и никогда о друге. Только теперь он понял, что равнодушие убивает. Лучше, иной раз, сделать что-нибудь, чем не делать ничего. А еще понял, что теперь будет отвечать и за этот шаг – туда, в пропасть. И сколько еще жизней понадобиться?…

Он отшатнулся, приходя в себя. Нет, он должен достойно закончить это. И сделать это сейчас, в этой жизни. И вернуть себе Мари. Он должен избавиться от тяжелого бремени.

– Месье, остановитесь! – услышал он чей-то выкрик.

– Простите?

– Вы не сделаете этого!

Перед ним стоял маленький француз и держал его за руку.

– Я не знаю, что толкает туда человека, который только что выиграл миллионы. Но я не дам вам сделать такую ошибку. У меня значительно больше причин для такого поступка, и все же я здесь и не собираюсь покончить с собой.

Он узнал этого маленького человечка в черном смокинге. Тот стоял рядом за столом, и повторял его ставки.

– А что случилось с вами? Вы, как я помню, тоже недавно радовались своему выигрышу?

– Да, месье. Но, нужно было остановиться, как это сделали вы, а я… После вашей игры позволил себе еще две ставки.

– И?

– Проиграл все.

– Я благодарен вам за участие, но не собирался бросаться вниз.

– Простите, месье?… Мне показалось…

– Вам правильно показалось – я не хотел прыгать, собирался лишь отправить с обрыва этот саквояж.

Маленький человечек чрезвычайно заволновался.

– Туда? Вниз?…

– Именно…

– А,… можно посмотреть?

– Что посмотреть?

– Ну… На эти деньги…

Он открыл портфель, и сто пачек с новенькими пятисотенными купюрами приковали внимание его спасителя. Тот заворожено уставился на деньги, а он смотрел на него. И тут ему показалось, что сейчас они смогут решить проблемы друг друга.

– Вы их бросите с этого обрыва? – пришел в себя коротышка.

– Да, если вы не избавите меня от них.

– Простите?

– Здесь пять миллионов. Вам нужны эти деньги?

– Не знаю, что вам ответить… Постойте… Не бросайте… Да! Конечно!.. Но, я не понимаю…

– А вам и не нужно ничего понимать. Вы только что хотели оказать услугу и спасти меня? В свою очередь, я хочу вас отблагодарить, вручив этот саквояж. Вы согласны?

– Да!..

– Но, с одним условием. Вы должны потратить их на благое дело.

– О! Месье, конечно!.. Но, я не понимаю…

– Так берите же, пока я не передумал! – закричал он.

Тот схватил чемодан и бросился прочь. Бежал от этого русского так быстро, насколько могли нести его маленькие ножки. А русский стоял у края обрыва и хохотал. Француз удалился на сотню метров, остановился, обернулся, показывая на чемодан. Словно, не верил в такую удачу и спрашивал разрешения. А он хохотал все громче и махал ему рукой.