уверенно. Вика за ее спиной притихла. – У нас одногруппница заболела, мы ей конспекты везем, чтобы она не отстала по учебе.

– Ну, если одногруппница… – настороженно повторила тетка, оглядывая Катю с Викой с головы до ног.

– А что? – Снова немножко осмелев, Вика высунулась из-за Катиного плеча.

– Да так… Больные они все в этом Лебяжьем! – с внезапным раздражением сказала тетка, поправляя на собаке ошейник. – Блаженные. А бизнес-то у них идет, конечно, тут ничего не скажешь.

– Какой бизнес? – снова хором спросили девочки.

– Ну какой? – пожала плечами собеседница. – Ягоды там всякие, мед, травяные сборы… Даже косметику делают – вон, «Тайга», слышали? Цех арендовали тут в Тогучине, народ нанимают, технолога из Питера выписали.

– Ого!!! – возбужденно пискнула Вика. – Кать, прикинь?!

Название Кате ничего не говорило. Она помотала головой.

– Ну «Тайга»!!! – не унималась Вика. – По телику еще рекламу крутят: «„Тайга“ – элитная косметика из сердца Сибири!» Не видела? Ну ты что! Помнишь, мы в городе в торговом центре в этом магазине были? Ну, весь такой зеленый, типа малахит, буквы черные латинские. Мы еще сразу оттуда вышли, ну помнишь? Там еще крем для рук три тыщи стоил! Я маме хотела сначала купить, коробочка понравилась, а как цену увидела – чуть не выронила! Хорошо, что не выронила, а то две стипендии пришлось бы отдать!

Катя не помнила ни магазина, ни крема. Они столько магазинов тогда оббежали… На всякий случай она кивнула, а тетка продолжила:

– Ну вот! Обычный человек будет крем для рук за три тыщи покупать? Нет, не будет! Вот ты скажи, а, – обратилась она к Вике, – ты вот купишь себе за три тыщи крем руки мазать?

– Не куплю. – Вика почему-то покраснела.

– Ну и никто не купит, кроме самых богатеев, – распалялась тетка. – Тех, которым деньги девать некуда! Есть же на свете богатые дураки. Да что там крем! Одна банка меда с Лебяжьего стоит как десять таких в магазине! А варенье? – Она презрительно фыркнула. – Да за такую цену они туда бриллианты крошить должны!

– Не очень вкусно получится, наверное, – хихикнула Вика.

Тетка, спохватившись, посмотрела на нее с легким недоверием.

– А?.. Ой, да что я вам это рассказываю! Если у вас там подружка, сами все знаете. Все же удивительно, что они вас в гости пригласили. У них там сплошные коммерческие тайны да секреты фирмы.

– Да мы тетради отдадим – и сразу назад, – попыталась закончить разговор Катя. Поезд подходил к станции.

– Ну, разве что если так… – Тетка вздохнула и позвала Дюшу, которая за время разговора успела опять забраться под скамейку.

Подруги выпрыгнули на перрон последними: долго подгоняли рюкзак под Викины плечи. За городом оказалось ощутимо холоднее – раскрасневшиеся в теплом вагоне щеки обжигал мороз.

– Ну, пошли на автобус. – Катя искала глазами здание вокзала. – Вон остановка!

– Девчонки, подождите! – Тетка с собакой бежала им навстречу и махала рукой.

Она сунула Вике в ладонь сложенную вчетверо бумажку.

– Здесь мои адрес и телефон, – пояснила она. – На всякий случай. Знаю я этих лебяжьевских. Странные они. Если что не так будет – звоните, переночуете у меня. Я только с Дюшей живу, диван в зале свободен. Меня Марина Васильевна зовут.

– Спасибо! – снова хором сказали девочки, ошарашенно наблюдая, как тетка в защитной куртке удаляется от них, ведя собаку на потрепанном брезентовом поводке.

– Как думаешь, – Вика повернулась к Кате, – чего это она? Ну, про Лебяжье…

– Да черт разберет… – Катя не знала, что и думать. – Поехали уже, а то сейчас автобус пропустим – следующего до вечера ждать.

В полупустом автобусе было холодно. Полтора десятка пассажиров, которые сели вместе с ними на вокзале, вышли на промежуточных остановках, и последние полчаса подруги ехали совершенно одни. В салоне негромко играло радио. Периодически веселая музыка и бодрые возгласы ведущего прерывались шипением – тогда водитель отрывал одну руку от руля и щелкал кнопкой на магнитоле, пытаясь поймать канал.

– Кать, а Кать… – шепотом позвала Вика.

Катя в этот момент была занята тем, что пыталась хоть немного согреть оледеневшие пальцы ног. Она сжимала их и разжимала, насколько хватало ширины ботинка, наступала на носок, потом снова на пятку. Господи, скорее бы уже это Сергеево, там ноги от ходьбы согреются…

– Что? – тоже шепотом спросила она, не прекращая своих упражнений.

– Кать… Мне почему-то страшно, – пожаловалась Вика. – Тетка еще эта с собакой…

– Ну а что тебе тетка с собакой? – попыталась успокоить ее Катя. – Завидует она, вот и все. Я, кстати, никогда бы не подумала, что Лебяжье – такое богатое место. Леночка так говорила все время, будто там на всю деревню три покосившихся дома, на заросших грядках колосится конопля, а в кустах валяются пьяницы, которых живьем грызут одичавшие собаки и таежные медведи. А там аж целый бренд люксовой косметики, да еще варенье с бриллиантами в придачу!

Попытка сменить тему удалась. Вика оживленно закивала.

– Во-во! Ну, у нее мама учительница… Может быть, они не делают косметику, вот и живут небогато?

– Да ну! – сказала Катя, немного подумав. – Если ей там мало платят, могла бы продать дом и уехать в город. Или хотя бы в другую деревню. Квартиру в ипотеку взять, все такое.

Вика пожала плечами.

– Не знаю, может, там такой дом, который никто купить не захочет… Развалюха какая-нибудь. Тогда у них денег на первый взнос не будет. Вот у нас до сих пор своего жилья нет как раз поэтому. Денег на первый взнос никак не удается скопить. Знаешь, как в анекдоте: только начнешь откладывать – то трусы порвутся, то сахар закончится. А служебную квартиру папе дали маленькую и плохую, по сути, и не квартира, просто комната в общаге. Уже который год обещают другую дать – и никак. Хоть бы две комнаты, чтобы нам с Людкой не с родителями жить: им же тоже надо одним оставаться…

За этими разговорами они и не заметили, что автобус встал. Как им сначала показалось – посреди чистого поля.

– Конечная, – буркнул водитель.

– Мы выходим, – всполошилась Вика. – Кать, бери рюкзак, твоя очередь!

– Простите, пожалуйста, – Катя подошла к водителю, – а где здесь дорога на Лебяжье?

– А мне почем знать? – Водитель повернул к ней равнодушное испитое лицо. – Я только до Сергеева катаю.

– А Сергеево-то где? – растерянно спросила Катя. – Это же просто заснеженное поле…

– А вон оно! – Водитель неопределенно махнул рукой вперед. – Я туда не заезжаю, они дорогу не расчищают. Зимой у меня маршрут – до предпоследней остановки. Вон дома, налево глянь.

Катя посмотрела налево. Действительно, тропинка уходила сквозь поле к домам на горизонте.

– Ну, выходите? – Водитель смотрел на нее безо всякого выражения. – Или передумали, обратно поедем?

– Да, конечно, выходим. – Катя спрыгнула с подножки прямо в снег. Напротив в сугробе торчал покосившийся знак автобусной остановки.

– Ну, куда теперь?

Автобус с рыком дал задний ход, Вика отскочила и, не удержавшись на ногах, плюхнулась в сугроб.

– В Лебяжье, – мрачно ответила Катя, протягивая ей руку. – Вставай, лучше бы успеть до темноты. Мне кажется, не надо нам в Сергеево: оно в стороне от трассы.

Она вытащила телефон, стянула варежку и начала тыкать в экран замерзшими пальцами.

– Смотри, вот карта. Блин, да работай ты, чего тормозишь! Если б мы в Сергеево заехали, нам пришлось бы назад возвращаться, как раз на эту вот дорогу. Так что мы даже немножко выиграли время, вот как удачно! Теперь не заблудимся. Нужно просто прямо идти, никуда не сворачивать!

– Н-да… – Вика отряхивала джинсы от налипшего снега. – Ладно уж. Прямо так прямо. Только рюкзак, чур, по очереди несем, а то нечестно будет! Ты его только до вокзала тащила, а я плетись по этой снежной пустыне, как верблюд!

По обеим сторонам трассы лежало ровное снежное поле, слева маячила крышами деревня, справа на горизонте чернел лес. К этому лесу вела узкая дорога в одну колею. Точнее, до снегопада это была дорога, а теперь – участок такого же заметенного поля, только пониже. Сугробы по краям местами доходили до пояса, в середине было где по щиколотку, где по колено, а дальше нога все-таки нащупывала укатанный снег – вот и вся разница. Сначала шли болтая, но очень скоро дыхание сбилось, а мех на капюшонах смерзся сосульками вокруг лица, так что теперь они просто топали вперед, разгребая ногами рыхлый снег и пыхтя в воротники.

Вика предложила идти гуськом, кто без рюкзака – впереди, протаптывает дорогу, чтобы с грузом идти было полегче.

– Папа рассказывал, они так из школы ходили в метель, – отдуваясь, пояснила она. – Пока снег не перестанет