Я хотел бы закончить описание моих мотивов цитатой из самого доступного вердикта, вынесенного моей новой сфере деятельности в Риме. Автор его не кто-нибудь, а сам бывший руководитель американской секретной службы Аллен Уэлш Даллес в его книге «Немецкое подполье» (Нью-Йорк: Макмиллан, 1947). Это часть описания событий 20 июля 1944 года, произошедших в ставке фюрера: «По странному стечению обстоятельств Гитлер назначил Муссолини, который давно уже докучал ему просьбами принять его, встречу на этот самый день. Через несколько часов после покушения Гитлер, с перевязанной правой рукой, встретился с Муссолини и Грациани в их поезде. Из Северной Италии их сопровождал офицер СС, штурмбанфюрер Евгений Доллман, которого лучше всего было бы назвать дипломатическим посланником СС в Италии (первоначально СС были нацистской элитной гвардией, а позже сделались практически государством в государстве) и офицером связи при Муссолини. Доллман дал яркое описание этой мрачной встречи».

Долгий и разнообразный опыт предостерегает меня от того, чтобы верить в непогрешимость суждений или приговоров секретной службы, но в данном случае мистер Даллес совершенно точно охарактеризовал функции, которые я выполнял. Он мог бы добавить, что постепенно я стал чем-то вроде штатного переводчика, устного и письменного, оси. Аналогичную работу выполнял хорошо известный доктор Пауль Шмидт, главный переводчик Риббентропа с французского и английского, служивший в министерстве иностранных дел, который, кстати, тоже состоял в СС.

Я не собираюсь приводить подробные описания многочисленных встреч Генриха Гиммлера и его помощников с его итальянским коллегой Боккини, а также с сотрудниками итальянской полиции и другими высокопоставленными итальянцами. Всех этих встреч не упомнишь; в моей памяти задержались только самые важные, к тому же мне кажется, что было бы гораздо интереснее и содержательнее сравнить двоих этих людей, занимавших ключевое положение в обеих странах, связанных союзническими обязательствами на жизнь и на смерть.

В любую эпоху диктаторы обладали меньшим могуществом, чем те, кто знал все их тайны и мог обеспечить им, с помощью своих темных дел, одну вещь, которую великие мира сего не могут получить без их помощи, – безопасность. Это – единственные люди, которых диктаторы очень редко смещают – с помощью грубой силы или более мягкими мерами – или вообще не смещают. Фельдмаршалы и генералы, министры, дипломаты, политики и высшие чиновники лишаются своих постов, а начальники полиции остаются. Самый могущественный диктатор нового времени, Наполеон, проклинал и презирал своего собственного шефа полиции Фуше, но тот оставался «верным» ему до самого его падения. Можно назвать много причин, почему Наполеон не избавился от него, хотя прекрасно понимал, что карьера Фуше представляла собой сплошную цепь измен и предательств.

«Фуше знал очень много, более того, он знал слишком много. Поскольку от него ничего невозможно было утаить, императору приходилось волей-неволей доверять ему. И это знание всего и вся составляло основу уникальной власти Фуше над всеми остальными людьми».

Так талантливый писатель Стефан Цвейг, написавший биографию Фуше, пытается объяснить тайну власти всех великих шефов полиции при любом диктаторе. При Гитлере и Муссолини ничего не изменилось. Люди, контролирующие обширную безжалостную полицейскую сеть диктатуры, просто обязаны все знать. Но, кроме всего прочего, они знают самих диктаторов, которые, не имея никаких законных или демократических прав на власть, вынуждены во всем полагаться на них. Солдаты пойдут за ними только до тех пор, пока они будут вести их от победы к победе, чиновники будут покорно выполнять их указы из чувства долга, а вовсе не потому, что искренне убеждены в их правоте, вернейшие последователи с течением времени переходят в другой лагерь – и только полицейские остаются верными им и в радости и в горе.

Подобно своим хозяевам, большинство шефов полиции приходят к власти в результате измены, предательства и преступления. Кроме того, им хорошо известно, какой силой обладает дьявольское явление, известное в России под названием записка, которое представляет собой полное досье о прошлых и настоящих поступках любого человека, от руководителя государства до самого незначительного члена партии. Фуше узнал самые интимные секреты о семейной жизни императора от его собственной жены, Жозефины; столь же хорошо ему были известны и внебрачные похождения Наполеона.

Нет сомнений, что Генрих Гиммлер был также хорошо осведомлен о тех годах, которые никому еще не известный тогда Адольф Гитлер провел в Вене и Мюнхене. Разве можно поверить, что он не имел доступа к полицейскому досье, в котором были собраны документы о личной жизни молодого Адольфа Гитлера, если генерал фон Лос-сов уже во время путча 1923 года хорошо знал их и до конца жизни считал эти бумаги чем-то вроде персональной охранной грамоты?

Гитлеру, в свою очередь, было известно, что у самого его проницательного и наиболее опасного сотрудника полиции, руководителя Бюро государственной безопасности Рейнхарда Гейдриха была бабушка еврейка по имени Сара. Дьявольская насмешка судьбы обеспечила фюреру пожизненную верность со стороны этого дьявола в человеческом облике. Каждый итальянец знал и до сих пор знает, что Боккини играл роль ангела-хранителя в отношениях своего господина с Кларой Петаччи, и только его изворотливость помогала Муссолини без помех отдаваться своей страсти. И только после того, как этот всеведущий шеф полиции умер, разгорелся конфликт между Кларой и законной супругой дуче, донной Ракеле.

Таким образом, министры и шефы полиции день и ночь следят за своими повелителями. Они знают о них все, остаются верными им до тех пор, пока считают диктаторский режим несокрушимым, и, дергая за тысячи нитей, делают все, чтобы удержать их у власти. Единственная вещь, которую они не разделяют со своими повелителями, – это их падение, поскольку никогда не прерывают связи со смертельными врагами своего синьора.

Генрих Гиммлер, почувствовав, что время побед закончилось, установил в Швейцарии контакт с врагами Германии с помощью посредника, берлинского адвоката по имени Лангбен. Впрочем, его роль в подготовке покушения на фюрера 20 июля 1944 года до сих пор остается неясной. Гитлер в последние дни своей власти был убежден, что он предал его и избежал казни только потому, что так сложились обстоятельства.

Рейнхард Гейдрих, без сомнения, попытался бы отвести от Третьего рейха гнев Господень, устранив Гитлера, а внезапная смерть помешала Боккини принять аналогичное решение в отношении Рима. Заняв место шефа, самый преданный ученик Боккини, Кармин Сениз, начал вести хитрую двойную игру, которая помогла ему удержаться в кресле начальника полиции даже после июльских событий 1943 года.

Измена – это те мутные воды, без которых не может существовать политическая полиция, а предательство – как учил ее основатель Фуше – делает руководителей этой полиции могущественнее самих диктаторов, которым они, как все думают, так преданно служат.

После разгрома Германии в 1945 году появилось много исследований, посвященных Генриху Гиммлеру, его статусу и деятельности в Третьем рейхе. Его итальянский коллега Боккини тоже упоминается в исторических работах, посвященных фашизму. Его хуже знают во всем мире, поскольку в Италии не было террора и того ужаса, который обычно связывают с именем Гиммлера.