периферических центров или симпатических узлов у того же автора читаем: «Исследования физиологов обнаруживают все новые и новые местные центры нервных действий. Их столько же, сколько органов, наделенных особыми свойствами. Каждый из них управляется особым нервным узелком, обладающим собственной деятельностью, своей особой чувствительностью, своей памятью, своим особым источником энергии».

Как бы, однако, ни смотреть на вышеуказанный предмет, есть основание полагать, что в филогенетическом ряду животных даже наиболее низшие части нервной системы были сознательными органами. С другой стороны, в патологических состояниях даже обычно бессознательно работающие области нервной системы высших животных становятся местом сознательных процессов.

Наконец, связь и подчиненность всех вообще частей нервной системы, даже и бессознательно работающих, высшим центрам, являющимся местонахождением психики, неоспорима.

На основании специальных опытов, значительная часть которых была произведена в нашей лаборатории и частью нами самими, мы знаем в настоящее время, что деятельность сердца, легких, желудочно-кишечного тракта, мочеполовых органов, а равно и секреторные отправления желудка и кишок, печени, почек, семенных желез, потовых и иных желез кожной поверхности, а равно и деятельность слезных желез подчинены определенным корковым центрам, стоящим в функциональной связи со всеми другими центрами мозговой коры.

Таким образом, тесная зависимость жизненных проявлений всех органов нашего тела от органа психики не подлежит сомнению. Хотя жизненные процессы возможны без психики в таких органах тела, как вырезанное сердце, обладающих периферическими центрами, но, очевидно, здесь дело идет о той же скрытой энергии периферических нервных центров, которая лежит и в основе психических процессов высших центров. Во всяком случае совокупность жизненных процессов, которую мы называем жизнью, и которая предполагает самостоятельное обособленное существование живого организма или его части, без скрытой энергии невозможна. Вырезанное сердце бьется, пока его нервные клетки еще сохраняют в себе остатки скрытой энергии и не умерли; это биение может быть продлено некоторое время, и даже остановившееся сердце животных и умерших младенцев, как показывают новейшие исследования[42], может быть приведено в деятельное состояние, когда питание его клеток, и в том числе клеток нервных узлов, искусственно возобновляется и поддерживается. Очевидно, что сердце при известных условиях сохраняет надолго свои жизненные процессы, но оно уже не может жить самостоятельной жизнью. Отсюда мы и полагаем, что жизнь в целом, как мы ее находим в деятельном организме, и психика неразрывно связаны друг с другом, и в сущности представляют собой если не одно и то же, то два таких явления, из которых существование одного предполагает и другое. Если жизненные проявления и возможны некоторое время в отсутствии психики, например при отделении органов от тела, то не иначе как в форме более или менее медленного умирания, которое, постепенно прогрессируя, неизбежно приводит к смерти, следовательно, в таких случаях было бы ошибочно признавать существование настоящей жизни, так как в действительности мы имеем дело уже с началом смерти.

То, что мы должны были признать по отношению к высшим организмам, без сомнения, приложимо по существу и к организмам низшим. Если питание тканей высших организмов без влияния особой скрытой энергии нервных центров представляется невозможным, то оно невозможно без участия той же энергии и у таких низших организмов, как простейшие, при чем здесь скрытая энергия, за отсутствием особых дифференцированных органов в виде нервной системы, представляется как бы развитой в протоплазме всего организма, очевидно содержащей также и составные части нервной ткани высших животных. Руководясь тем, что мы знаем относительно значения скрытой энергии для питания тканей высших организмов, мы можем предполагать, что и основные процессы питания и обмена низших организмов возможны лишь благодаря присутствию скрытой энергии, лежащей в основе особых субъективных явлений или психизма.

Таким образом, мы неизбежно приходим к выводу, что живое вещество, черпающее извне необходимые ему материалы и отдающее отработанные продукты своего организма в окружающий мир, своим бытием, безусловно, обязано скрытой энергии, лежащей в основе жизни и психизма.

С этой точки зрения, всякий живой организм есть субъект. Понятие это, однако, ничуть не должно быть противополагаемо понятию мертвой материи; оно его только дополняет, так как и к живому веществу приложимы все физико-химические законы с тем лишь, что в нем проявляется действие скрытой энергии, находящейся путем превращений в определенных соотношениях с прочими энергиями окружающей природы. Очевидно, таким образом, что жизнь без скрытой энергии невозможна, так как сама жизнь – этот сфинкс, обусловливающий таинственное сцепление частиц безжизненной среды в одной сложной подвижной системе, в которой происходит беспрерывное разрушение и возобновление материала, представляет собой не что иное, как постоянное превращение внешних энергий природы в скрытую энергию организма, приводящее у высших животных к накоплению последней в особых органах, называемых центральными, и вместе с тем обусловливающее постоянное расходование этой энергии в окружающую среду при активном отношении к ней организма.

Теория эволюции и теория отбора

Хотя Спенсер и определял жизнь как приспособление внутренних отношений к внешним, но это определение, бесспорно, страдает большой односторонностью. Не только в этом определении не содержится указаний на преобразование окружающих условий в целях своей организации, но даже и не указывается на основной пункт проявлений жизни, выражающийся активным отношением живого существа к окружающему миру, что именно и отличает живое существо от всего неживого или мертвого.

С другой стороны, эволюция организмов, по Спенсеру[43], есть не что иное, как постепенный переход от бессвязной однородности к связной разнородности. Но при этом нужно иметь в виду, что при всех этих превращениях, которыми сопровождается закон эволюции, ни на минуту не утрачивается цельность организации или та гармония, которая, как мы видели, еще по учению Биша[44] лежит в основе жизни, противополагаясь смерти как нарушению гармонии. Эта цельность организации, эта гармония есть также прямой результат скрытой энергии организмов.

Что касается механической теории эволюции организмов при посредстве обусловленного борьбой за существование естественного и полового отбора Дарвина, то по поводу недостаточности этой гипотезы в развитии организмов столько писалось за последнее время, что здесь нет надобности подробно останавливаться на этом предмете. Мы заметим лишь, что в последнее время все более и более крепнет воззрение, по которому в эволюции организмов помимо чисто механических условий принимает деятельное участие также и психизм.

В этом отношении уже Ламарк, основатель эволюционной теории, обратил внимание на важную роль упражнения в прогрессивном развитии органов, еще не достигших предела своего развития, тогда как недостаток упражнения ведет к ослаблению органа и наконец к совершенному его уничтожению. И те и другие приобретенные таким образом изменения органов, по Ламарку, закрепляются в потомстве