Много лет спустя (в 1927 г.) Владимиров будет утверждать на допросе, что дело английских шпионов попало к нему в руки «совершенно случайно». Большевики арестовали Тернера и Рейнера при попытке перейти через советско-финскую границу и доставили на Гороховую. «[Я] вел это дело примерно недели две и настаивал на применении к перебежчикам ВМН. Закончить это дело мне не удалось. Я уволился из ЧК, и дело было передано в Президиум»[127]. Однако затем произошло невероятное — «дело Тернера — Рейнера» неожиданно пропало из ЧК, что, по мнению следователя, допрашивавшего Владимирова, косвенно уличало его в причастности к пропаже. И для таких подозрений действительно имелись некоторые основания. Незадолго до того, как Владимиров уволился (или был уволен) из «органов», в начале 1919 г., к нему на Гороховую пришла супруга Тернера, эстонка Фрида Лесман, чтобы узнать о судьбе мужа. Позднее они опять — «случайно» — встретились на улице, разговорились и, как кажется, понравились друг другу. Владимиров стал бывать у Лесман на ее квартире на Миллионной, где часто собиралась артистическая публика. Роман бывшего чекиста с женой английского «шпиона» продолжался несколько месяцев, пока в апреле 1919 г. Фрида Лесман не сбежала в Финляндию. Знакомство с Лесман, однако, не прошло для Владимирова бесследно — в 1927 г., в период обострения советско-английских отношений, он сам по иронии судьбы оказался на скамье подсудимых с клеймом английского «шпиона», пособника Тернера и Лесман!

Подводя итоги недолгой службы Владимирова на Гороховой, следует сказать, что он все-таки не был типичным чекистом эпохи красного террора. Очевидное отсутствие классового чутья и интеллигентность не позволили ему прижиться в этом учреждении, стоявшем на страже завоеваний пролетариата. В архиве Владимирова сохранилось несколько писем этого периода, авторы которых обращаются к нему с просьбами о помощи. Так, член правления Толстовского общества и помощник хранителя музея Л.Н. Толстого в Москве В.Ф. Булгаков просит «доброго» Константина Константиновича посодействовать в освобождении Г.Ф. Флеера, арестованного ЧК[128]. А Василий Иванович Немирович-Данченко, писатель и масон (брат знаменитого основателя МХАТа Владимира Ивановича Немировича-Данченко), обращается с просьбой о выдаче охранной грамоты для своей коллекции оружия на случай возможного обыска[129]. Вполне возможно, что Владимирову при его природном добросердечии за время работы в ПЧК и доводилось помогать людям и даже спасать кого-то от смерти, но тот же Владимиров, как мы уже знаем, легко мог подвести человека под расстрельную статью.

Есть, однако, одно загадочное обстоятельство, связанное с Владимировым, которое нуждается в объяснении. Каким образом в его личный архив попали многочисленные материалы, относящиеся к деятельности РТО, — автографы (!) рукописей А.А. Каменской («Альбы»), С.В. Герье и других теософов? Известно, что Каменская вместе с членами Совета РГО Ц.Л. Гельмбольдт и В.Н. Пушкиной бежала в Финляндию летом 1921 г. — наиболее простой способ эмиграции в то время. Можно предположить, что накануне побега председательница теософического общества передала какую-то часть своего архива на хранение Владимирову. Но можно предположить и другое — архив Каменской был конфискован чекистами при обыске ее квартиры, отправлен на Гороховую и там благополучно перекочевал в руки Владимирова, который, возможно, даже вел дело «Альбы». Таким образом к Владимирову и попали черновики статей, конспекты лекций и записные книжки главной российской теософки. Подобное объяснение кажется более вероятным, тем более что Владимиров не принадлежал к ближайшему окружению Каменской и едва ли мог рассчитывать на столь большое доверие с ее стороны.

Итак, пути Владимирова и Барченко пересеклись в 18-м. Константин Константинович начал захаживать на квартиру к своему новому знакомому, один или с кем-нибудь из своих многочисленных друзей. Тем для бесед, представлявших взаимный интерес, у Владимирова и Барченко было предостаточно, и потому их отношения вскоре становятся вполне дружескими и доверительными. Владимиров, вероятно, даже помогал Барченко в подборе материалов по «древнему естествознанию» — одалживал ему книги из своей прекрасной библиотеки.

Довольно неожиданно — по-видимому, уже после знакомства с Владимировым — Барченко вызвали в ЧК: кто-то донес о его «контрреволюционных высказываниях». На Гороховой Александра Васильевича допрашивали два следователя, которые вели себя как-то странно, совсем не по-чекистски: говорили, что не верят доносу, чрезвычайно интересовались его работой и даже просили разрешения бывать у него. Это были эстонцы Эдуард Морицевич Отто и Александр Юрьевич Рикс, товарищи Владимирова по службе. Для справки: Э.М. Отто (р. 1884), член РКП(б) с 1906 г.; работал в ПЧК с февраля 1918-го по декабрь 1922 г. А.Ю. Рикс (р. 1889), член РКП(б) с 1905 г.; в ПЧК — с июня 1918-го по февраль 1923 г. Известно, что оба следователя вели поначалу дело поэта-террориста Леонида Каннегисера, убийцы М.С. Урицкого, но были отстранены от расследования Н.К. Антиповым за «антисемитские настроения» и уволены из ЧК: оба считали, что убийство Урицкого — дело рук сионистов и бундовцев. В 1919, однако, Отто и Рикса снова приняли на службу в ЧК[130]. Кроме того, Отто, наряду с Викманом и Владимировым, упоминались Вырубовой в числе следователей, допрашивавших ее на Гороховой осенью 18-го.[131]

Войдя в доверие к Барченко, чекисты Отто и Рикс, как и Владимиров, станут часто навещать его и оказывать ему — в силу своих возможностей — некоторые услуги, что позволит А.В. Барченко говорить о них как о своих покровителях.

3. С красными моряками в Шамбалу

В 1918 г. судьба свела Барченко еще с одним интересным человеком, который вскоре стал его верным помощником и другом. Это ученый-астроном Александр Александрович Кондиайн (Кондиайни). Родился он в Петербурге в 1889 г. Окончил классическую гимназию и затем физико-математический факультет университета (приблизительно в 1911 г.). В дальнейшем более 10 лет активно сотрудничал с Русским Обществом Любителей Мироведения (РОЛМ), членом которого стал еще в студенческую пору.

Общество с таким названием возникло в 1909 г. с целью объединения любителей естественных и физико-математических наук, оказания им содействия, а также распространения естественно-научных знаний в широких слоях населения. Возглавил его знаменитый народоволец и социокосмист Н.А. Морозов (1854–1946), автор популярных книг «История возникновения Апокалипсиса» (1907) и «В поисках философского камня» (1909). С самого начала деятельности Общество уделяло преимущественное внимание астрономическим исследованиям, и потому его костяк составляли в основном астрономы — профессионалы и любители. Уже в 1910 г. после передачи обществу «Мироведения» университетом большого 175-мм телескопа-рефрактора Мерца А.А. Кондиайн активно помогал М.Я. Мошонкину в его установке в обсерватории Тенишевского училища (Моховая, д. 35), а затем в качестве астронома-наблюдателя вместе с Мошонкиным и С.Г. Натансоном начал проводить регулярные наблюдения и фотографировать небесные