И моторка, вон, уже за спиной!

Девки бегают, кричат, бьют в ладоши,

К девкам лезет на причал парень Гоша —

Весь в наколках, словно челн расписной!

И Кирюха, пучеглазый, как рыба,

Бьет руками по песку что есть сил:

«Девки, милые мои, всем спасибо!

Я моторку обогнал, я доплыл!»

И Сережка, хохоча до упада,

Гладит девок, он кураж приобрел:

«Я ведь плавать не умел, вот досада,

Но ведь я до вас достиг, это ж надо!

Посмотрите на меня, я орел!»

Пьем, гуляем! Хорошо! Все тут наше —

Лес и поле, весь пейзаж, вся река!

…Если девки с того берега машут,

Надо плыть и не валять дурака!

1990

Раздел II

В следующем разделе — песни, посвященные моим друзьям-спортсменам, с кем я или соревновался, или играл за одну команду, или кем просто восхищался со стороны.

С семи лет я регулярно занимаюсь спортом и до сих пор не могу остановиться. В детстве это были футбол, волейбол, легкая атлетика, бокс, велосипед…

С 1979 г. занимаюсь, иногда с большими перерывами, гребным слаломом — сложным и красивым видом спорта: в потоке бурной воды висят ворота, которые надо пройти, не задев вешек, как можно быстрей — у кого минимальное время прохождения и минимальный штраф, тот и выиграл. Профессиональным спортсменом я никогда не был, но за сборную Москвы на чемпионатах и кубках СССР в 1980–1988 гг. выступал, и двух— или трехнедельных сборов с ежедневными двухразовыми (иногда трехразовыми) тренировками в моей жизни было немало. Рядом со мной были уникальные таланты, уникальные ребята, со многими до сих пор дружу, мы помним наш спорт тех лет — экстремальный, честный, бескорыстный; мы были молоды и счастливы, этим людям я и посвящаю второй раздел книги.

В нем же — песни о «смежном» виде спорта, которым мы много лет занимались, — это спортивный сплав по горным рекам высшей категории сложности, где нет ни ворот, ни очков, ни секунд, где задача — пройти на катамаране (каяке, каноэ, двухместной байдарке…) маршрут от точки А до точки Б. Это я объяснил особенности текстового содержания второго раздела.

«Бежим полсотни. Я в отрыв без дураков…»

Бежим полсотни. Я в отрыв без дураков

Ушел со старта по накатанной лыжне.

Мне ветра посвист — как победы вечный зов,

Я от народа, от собратьев в стороне.

Они к медалям навострили лыжи,

Им надо жить, им надо денег и призов,

А я соперника не вижу, я соперника не вижу,

Качусь под горку, как трамвай без тормозов!

Да, я настроен всех разделать в прах и пух,

А им ломаться на подъеме — смерть, беда!

Они пыхтят, как паровозы: «Чух-чух-чух!»,

А я в отрыве: «Эй, счастливо, господа!»

Они за мною шлют вдогонку для престижу

Смирнова Ваську — восходящую звезду,

А я соперника не вижу, я соперника не вижу,

Да я уже, вон, засыпаю на ходу!

Ах, как я вкалывал на сборах, как пахал,

Пока он с бабами в беседке водку пил,

Я бегал кроссы, я под штангой подыхал,

А он под шланга шарил, сволочь, под колхоз косил!

Он режет угол за пригорком, черт бесстыжий,

Ишь, кровь из носа, захотел меня достать!

Но я рванул, и он отстал, и я соперника не вижу,

Одни сугробы, елки, палки, тишь да гладь.

И вот я первый, только где он, тот один,

Чтоб руки-ноги не хотел держать в узде,

Чтоб он мне крикнул: «Прочь с дороги, сукин сын!»

И чтоб победу рвал зубами — где он, где?

Вон, юниорши понеслись, как антилопы,

Смотрю на лица: страсть, порыв, огонь, оскал!

У них борьба, и, значит, быть рекордам мира и Европы,

А я опять на «двойку с плюсом» пробежал!

Я пьедестал топчу, и рядом, чуть пониже —

Второй, чуть жив, и третий, Васька-обормот.

Я им привез по семь минут, и я соперника не вижу

Который раз, который день, который год.

Вон, главный спонсор, как верблюд, воротит морду

И, от досады пьяный, злой, в метель плюет.

Он мне заказывал рекорд, но нет рекорда

Который раз, который день, который год…

1987

«В работе, в труде я упрям, как баран, как боров…»

Песня посвящена моим друзьям-спортсменам, выигрывавшим соревнования в далекие советские годы, несмотря на все трудности той поры.

В работе, в труде я упрям, как баран, как боров.

Я в спорте герой. Я за шкирку поймал судьбу.

Я к другу на свадьбу сбежал на три дня со сборов,

Гуляй — не хочу! Аж глаза до сих пор на лбу!

Я пил, как и все, от кого-то зачем-то драпал,

За кем-то гонялся, а после в обратный путь

Меня провожали, и Леха, жених, у трапа

Налил посошок мне: «Езжай и в призерах будь!»

Я в первый пробился ряд.

Я выиграть медаль могу!

В Европе — чемпионат.

Я тыщу пятьсот бегу.

Я — русский спортсмен!

До Лондона рейс. Мой сосед — мужичок не хилый,

Он в черных очках, с бородой, мускулист, плечист,

Я выпить ему предложил. Он, мрачней могилы,

Сидит и молчит. Я решил, что он террорист.

Террор — это жесть! Я к пилотам его в кабину,

Скрутив, приволок: «Он нас всех подзорвет к чертям!»

В кабине сказали: «Иди и проспись, дубина!»

И сдали меня на земле под арест властям.

Мне в нос протокол совать

И пальцы катать должны.

По ходу, им всем плевать,

Что я