Да, она уже улавливала отдельные звуки.

Слова странного, непонятного языка разлетались над пустынной местностью, как стайки щебечущих и вспархивающих птиц.

Мертвые головы были уже на расстоянии километра и летели к ним клином: одна голова впереди, две другие по бокам и чуть поодаль.

— Это… это их голоса?

— Не знаю, голоса ли это, но звуки идут из их нутра, — сказал Фермитракс.

Мерле заметила, что лев навострил уши. У него было не только зрение лучше, чем у нее, но и слух острее; он мог слышать не только далекие шумы, но и определять источник звучания.

— Как так, не их голоса?

— Кто-то другой говорит из них, изнутри. Они — мертвые. Их каменная материя…

— Хочешь сказать — неодушевленная?

— Да, точно.

Фермитракс не ответил и сосредоточился на своем полете. Мерле полагала, что они постараются уйти от мертвых голов, но лев вдруг замедлил движение как раз у них на пути. К ее ужасу, он развернулся и понесся… Не в сторону, а прямо к головам. Он в самом деле летел им навстречу.

— Фермитракс! Ты спятил?!

Обсидиановый лев молчал. Лишь его крылья заработали еще быстрее, поднимаясь и опускаясь со свистом. Вот он взял несколько левее и полетел медленнее.

— Ты с ума сошел?!

— Он что-то задумал.

— Ой! — Мерле, наверное, стала бы багровой от ярости, если бы уже не была бледной как мел от страха, — Они же летят прямо на нас.

Таинственные голоса свиристели и рокотали все ближе и громче, их отрывистая речь — если это была речь — повторялась многократным эхом среди каменных стен. Мерле чудилось, что она попала в водоворот каких-то диких звуков или слов; что вокруг нее то бурлят и журчат водяные струи, то лязгает металл. Даже если бы она знала этот непонятный язык, ей все равно не удалось бы в нем ничего разобрать, так оглушительно перекликались пронзительные голоса. Мертвые головы были уже почти рядом, и Мерле едва не оглохла от жуткого резкого свиста.

Фермитракс затряс головой, словно хотел вытряхнуть этот свист из своих чутких ушей. Его мускулы напряглись, как струны, и он ринулся прямо к передней мертвой голове, в последний момент отпрянул чуть в сторону, рыкнул что-то неразборчивое — видимо, чтобы Мерле держалась за него крепче, — и нырнул к правой скуле круглой каменной махины. Мимо Мерле гранитной горой пронеслось лицо, слишком большое, чтобы охватить его одним взглядом, и так быстро, что можно было только представить себе, как тяжела и огромна эта голова, мчавшаяся со скоростью снаряда.

Мерле окликнула Фермитракса, но встречный ветер унес с собой его имя, а голоса летучих голов перекрыли все звуки.

Тут вдруг Мерле едва не сорвалась со льва, ее тело рывком откинулось назад, но пальцы судорожно ухватились за гриву. Фермитракс на лету уцепился когтями за ухо мертвой головы и повис на нем, сложив крылья и прижав ими Мерле к своей спине. Лев прилагал титанические усилия, чтобы не сорваться с камен ного уха, подтягивая задние лапы, скользившие по каменной поверхности.

Наконец ему удалось вползти внутрь. И вот они уже сидели в ушной раковине гигантской головы, как в пещере, и с бешеной скоростью неслись над пустынной местностью.

Мерле с трудом пришла в себя и перевела дух, но не могла произнести ни слова. Беспорядочные мысли роились у нее в голове, как туча мотыльков над огнем, и она никак не могла заставить себя осознать происшедшее, никак не могла толком понять, что же такое случилось? Наконец она ударила Фермитракса кулачком по мохнатому затылку. Но он даже не обернулся.

— Почему? — хрипло спросила она, — Зачем ты так сделал?

Фермитракс все глубже вползал в каменное ухо. Мерле вместе с ним погружалась в темную бугристую воронку, в какой-то черный тоннель. Сюда дикий шум, свист и другие звуки почти не доходили, ибо здесь мог быть слышен голос только одной головы, а не трех, да и он грохотал и визжал теперь где-то снаружи.

Мерле сползла со спины льва, а Фермитракс без сил растянулся в ухе между двумя каменными буграми. Он тяжело дышал, его длинный язык касался передних лап.

— Наш шанс — пятьдесят на пятьдесят, — прорычал он, пыхтя и отдуваясь.

— Какой такой шанс? — Мерле еще злилась на него, но гнев понемногу уступал чувству облегчения и радости оттого, что они все-таки остались в живых.

— Или эта голова доставит нас к Лорду Свету, или унесет куда-то в противоположном направлении. — Фермитракс втянул язык и положил морду на лапы. Мерле только теперь осознала, каких сил стоил ему прыжок на мчавшуюся каменную голову и как близки они были к гибели.

— Каменная голова, — сказал устало Фермитракс, — о чем-то кого-то оповещает. Слов я не понимаю, но она все время выкрикивает одно и то же, как будто передает какой-то сигнал или послание. Похоже, играет роль вестника, глашатая.

— Может, послание Лорда Света своему народу?

— Вполне возможно, — сказала Королева Флюирия, — Фермитракс, наверное, прав.

— Что можно еще предположить? — спросил лев.

Мерле закатила глаза.

— А я откуда знаю? Здесь, в адском подземелье, все по-другому. Тут неизвестно, чего ждать. — И она покосилась на каменный тоннель. Как это ни неправдоподобно звучит, но они действительно сидели внутри гигантского уха.

— Каменные головы — мертвые предметы. — сказал Фермитракс. — В этом их главное отличие от лилимов. Их кто-то сделал. И делал с какой-то определенной целью. Поскольку Лорд Свет — хозяин здешних мест, он их, наверное, сам и сотворил.

— А почему наш шанс — пятьдесят на пятьдесят?

— Потому что несущая нас голова, возможно, возвращается к своему господину после выполнения задания, а может быть, она только что отправилась в путь и, значит, удаляется от Лорда Света. Одно из двух.

— Выходит, нам надо сидеть и ждать?

Морда льва слегка дернулась, что означало согласие.

— А ты что скажешь? — спросила Мерле Королеву.

— Я думаю, он прав. Мы могли бы месяцами блуждать по Аду и не напасть на след Лорда Света. А так по крайней мере у нас есть надежда.

Лев что-то проворчал, кажется, «да», и уткнулся своим большим, как яблоко, носом в руку Мерле. Засопел от удовольствия, шевельнул хвостом и закрыл глаза.

Мерле немного посидела с ним рядом, потом встала, потерла онемевшие коленки и поползла из глубины уха обратно, к ушной раковине гигантской головы.

С замиранием сердца смотрела она вниз с высоты нескольких сот метров. Повсюду, куда хватало взора, простиралась унылая каменистая пустыня, где ничего, абсолютно ничего не было. А может быть, они слишком быстро летели. Она была уверена, что Фермитракс не мог бы лететь с такой безумной скоростью.

— Что за гиблая местность, — вздохнула она. — Хоть бы уж Лорд Свет попытался здесь что-нибудь посадить, какой-нибудь кустик. Так, для разнообразия.