– Конечно, ты парень богатый, две с половиной «штуки» баксов тебе лишние...

– Извини, сейчас я скажу резкость, но ты либо дура, либо не слушаешь меня. Но даже если допустить невозможное... Мне жаль отдавать свои деньги неизвестно кому. Пусть уж они останутся на бедность «Сети». Вот такой я альтруист.

– Ты идиот.

– Знаю. Иди к гостю, неудобно... Обещаю прилично вести... Постой. – Он ухватил ее за запястье, легко поднялся и сказал: – Не целуйся с ним сегодня. У тебя перегарный выхлоп.

– Хам, – бросила она, вырвала руку и вышла из кухни.

Он потер лицо ладонями и двинулся следом.

– Пап, посмотри, что мне дядя Витя подарил! – Ванька подбежал к нему и сунул оседлавшему свой стул Косте огромное пластиковое чудовище стального цвета, напоминающее некое фантастическое оружие. – Лучемет, как у роботов Империи в «Звездных войнах»!

Мельком глянув на гостя, Егоров увидел, что тот снисходительно наблюдает за ними.

Костя покрутил странную игрушку в руках, почувствовав вес, разглядел крошечный, набивший оскомину китайский лейбл, нашел спусковой крючок и нажал. Чудо заорало, засверкало разноцветными огнями по бокам, завибрировало. От неожиданности Костя выронил игрушку, а Ванька, в совершеннейшем восторге, захохотал и запрыгал вокруг отца.

Егоров перехватил его и заставил успокоиться.

– Скажи-ка мне, сынок, – он смотрел мимо Вани, на бывшую жену; и она, как загипнотизированная, уставилась на него, – кто такой дядя Витя, который подарил тебе эту... замечательную игрушку?

– Как... кто? – Иван глядел на него огромными удивленными глазищами. – Пап, ну чего ты глупости какие-то спрашиваешь?! Вот он сидит, дядя Витя, вот он, мамин знакомый!

– Ага, я понял. А для тебя он уже дядя Витя? В который же раз вы встречаетесь?

– Что ты пристал к ребенку, – раздраженно сказала Маша. – Как он, по-твоему, должен называть Виктора?

– А ну-ка, ребенок, – преувеличенно бодро сказал Костя и улыбнулся сыну, – шагом марш в коридор! Там в большом пакете подарок от меня...

Ванька убежал.

Костя взглянул на Виктора. Тот преувеличенно спокойно маленькими глотками отпивал мартини и смотрел в сторону. Чего я на него взъелся, подумал Егоров. Нормальный парень! Помочь хотел... Но сегодня – не самый лучший день для знакомств. Прежде чем приезжать, следовало позвонить. Испортил Машке всю обедню!..

Он посмотрел на бывшую жену. Та ответила гневным взглядом.

В этот момент раздался восторженный Ванькин вопль:

– Вот это да! Папка!

Он примчался, сияя, прыгнул на Костю, чмокнул в щеку и снова унесся. Вернулся через минуту, неся в руках большую красно-синюю коробку.

По дороге в гости Егоров заехал в «Детский мир» и купил для Ивана шикарную немецкую пожарную машину: металлическую, красную, лакированную, с мигалками, лестницами, шлангом и двумя баллонами, куда можно было налить воды. Машина управлялась с пульта и стоила баснословных денег, но, делая что-то для сына, Костя никогда не думал о цене.

Иван выключил в комнате свет и запустил машину. Она ездила по паласу, натыкаясь на мебель и стены, разворачивалась, мигали огни, вопил ревун, а трое взрослых и ребенок завороженно наблюдали за ней. Совершенно счастливый Иван время от времени издавал восторженные нечленораздельные звуки.

Костя не отрываясь следил за переливами огней мигалок и думал о Книге. Она основательно поселилась в его душе и грела изнутри.

Он тряхнул головой и поднялся со стула. Машина подъехала и ткнулась ему в ноги.

– Мне пора, – объявил Костя. – Спасибо за гостеприимство.

До метро он шел пешком. В воздухе разливался едва ощутимый аромат надвигающейся весны.

Настроение было такое, будто собрались судить, да вдруг закрыли дело и отпустили восвояси...

Как там у Пастернака?

«Гул затих. Я вышел на подмостки»...

Так и для Кости – затих гул и остановилось время. Он читал.

Но теперь это была не беллетристика и не классика, а научная литература, которая, как он полагал, способна помочь ему в подготовке к написанию сложного многопланового художественного произведения.

Егоров с детства привык подходить к решению любого вопроса, основательно подготовившись. Так учил его отец. Тем более, если речь идет о деле, которым прежде ему никогда не приходилось заниматься.

Он читал все, что мог найти по интересующему вопросу, а нашел он не так уж и мало. Читал, жадно впитывая, как сухая почва впитывает долгожданную влагу, все, что попадалось, до чего удавалось дотянуться. Задавал в поисковой системе на «Яндексе» параметры «Литературное творчество», «как писать книги» – и машина выстреливала многостраничным списком авторов, наименований книг и статей, зачастую с прикрепленными текстами, в которых литературоведы, писатели, критики раскрывали тайны собственного и чужого мастерства, делились секретами успеха у читателей, рассказывали о своем видении литературного процесса вплоть до того, в какое время суток и в каком настроении следует этим заниматься, чтобы обеспечить регулярные визиты «большепопых сисястых муз».

Михаил Веллер: «Технология рассказа». Мастер-класс Леонида Жуховицкого. Нора Галь: «Слово живое и мертвое». Ян Парандовский: «Алхимия слова». И. Викентьев: «Правила хорошего текста».

Он читал все подряд, продираясь сквозь дебри терминов («самоактуализация»; «способность структурировать восприятие мира»; «позитивность общего начала»; «осмысление процесса и тайн души, за ним стоящих»), до изнеможения роясь в словарях, которыми обложился так, что со стороны стал за ними почти невиден. Голова раскалывалась, к концу дня перед глазами все плыло, и он уже не понимал смысла прочитанного, но продолжал вгрызаться, даже не с упорством – упрямством. Останавливался лишь тогда, когда появлялось ощущение, что под веки насыпали горячего песку. Выключал компьютер, ложился на диван и ставил на глаза примочки из слабого раствора марганцовки. Кот устраивался в ногах. Иногда оба – Фолиант и измученный хозяин – засыпали. Костя просыпался резко, ночью. Раздевался и ложился в постель, уже до утра.

Жена не была свидетельницей этого процесса: у нее заболела мама, и Оксана на некоторое время перебралась к родителям. Звонила регулярно. Костя разговаривал бодро, живо, врал вдохновенно; продолжает ездить на собеседования, в нескольких организациях предложили выйти к ним. Думает. Все хорошо, золотко, не беспокойся. Главное, чтобы теща поправилась. Питаюсь регулярно, кот тоже всегда накормлен и, кажется, еще больше растолстел. На собеседования езжу в чистых выглаженных рубашках. Созвонимся...

Фолианта Костя действительно старался не забывать кормить... остальное было трепом. Всех звонивших по поводу работы он просил перенести собеседования на после мартовских праздников. Сам питался плохо и нерегулярно, съедал бутерброд с сыром и черствым плесневеющим хлебом лишь тогда, когда ощущал себя на пороге голодного обморока. Обычно это происходило раз в день-полтора. Тратить время на еду было жаль. Не брился и не мылся – опять-таки жалел времени, боясь не успеть за процессом. Сейчас подготовлюсь к написанию романа, уговаривал он себя, и дальше все покатится само, тогда отъемся, как Фолиант, и отмоюсь...