Валентина Семирукова с детства отличалась совестливостью и чувством справедливости. В школе она не терпела, когда били слабых, нередко заступалась за других, рискуя получить по шапке. Однажды в пятом классе встряла в драку старшеклассников и заработала шишку на лбу. «Как же это тебя угораздило?» – встревожилась мама. «На ступеньках споткнулась», – соврала Валя. Ложь девочка считала вполне допустимой, если та во благо. Ни к чему родителям знать, что она сама лезет на рожон, иначе будут волноваться.

Выбором профессии Валентина была вполне довольна – стать следователем она решила еще в тринадцать лет, когда зачитывалась книгами Агаты Кристи и смотрела советские фильмы про милицию. Советские фильмы предпочитала бабушка – иные она на дух не переносила, поэтому, когда Валя у нее гостила, тоже смотрела только советское кино, привыкла к нему и полюбила за душевность и за неизбежное торжество справедливости. Она очень сомневалась: а возьмут ли ее в следователи? Ведь нужны особые способности, хорошо развитое логическое мышление, чтобы поймать преступника – в кино все следователи такие умные и ловкие, ими все восхищаются, а она? Обычная девчонка, со средней внешностью. Ну, учится хорошо, и что? Таких, как она, полным-полно, да разве же одной школьной успеваемости достаточно? О своей детской мечте Валя никому не рассказывала – боялась насмешек. Она представляла, как мама скажет: куда тебе в следователи?! Тебе замуж надо, только кто такую неумеху возьмет? Ни обед приготовить, ни порядок навести – вечно плинтуса в пыли. Хоть красивой была бы. И в кого такая уродилась?

Папа милицию не любил. Был в его молодости эпизод, когда его обобрали менты ни за что ни про что. Остановили вечером проверить документы, а документов у него не было. Забрали все деньги, ползарплаты, даже рубля на автобус не оставили – радуйся, что в отделение не отвезли. Отец «радовался» – пять часов топал по городу пешком. Так что при папе о работе в органах лучше было не заикаться, сказала, что планирует устроиться юрисконсультом в какую-нибудь контору.

Это потом, когда Валя училась на юридическом факультете, ей стало известно, что в следователи народ не особо рвется. Ее сокурсники мечтали о карьере адвоката или надеялись устроиться юристами в какую-нибудь солидную фирму. В госструктуру идти не желал никто, поэтому здесь у Вали конкурентов не было.

Принимая Семирукову на работу в прокуратуру, седой полковник Малкин сказал: подумай, что тебя ждет! Здесь никакой романтики, одни чужие слезы и горе, а контингент такой, что не приведи господь.

Малкин к Вале относился по-отечески, берег ее от жестокости и грязи, старался не поручать ей тяжелых дел. А Валя сердилась. Ну почему, почему мне достается одна бытовуха, где все просто и прозрачно?! Серьезных дел не поручают, не доверяют. Боятся, что я не справлюсь.

* * *

Холеный, с маленькими барсучьими глазками, длинным носом и огромным пузом, в дорогом костюме, нанятый Осипом адвокат Леонид Борисович Любарский Юле не понравился. Он сразу же выбил ее из колеи бесцеремонным вопросом:

– Леванцева – это ваша настоящая фамилия?

– Настоящая! – испугалась Юля.

– И паспорт у вас настоящий?

Юля кивнула.

– Если выяснится, что вы живете под чужими документами, то это усугубит ваше положение.

– А почему вы сомневаетесь?

– Мой заказчик, Осип Георгиевич, сказал, что прежде знал вас как Юлию Недорез.

– Ну… Мне моя фамилия никогда не нравилась, вот я ее и сменила.

– И имя тоже не нравилось? – усомнился Любарский. С тем, что Недорез звучит неблагозвучно, он не согласиться не мог, а вот имя у девушки было вполне заурядным.

– Мне всегда хотелось, чтобы меня звали Сашей, – потупила взор Юля.

– Что ж, я вас предупредил. Итак, моя задача в первом приближении – добиться вашего освобождения под залог. Деньги готов предоставить ваш родственник, Осип Георгиевич. Повезло же вам с родней! Деньги немалые, хочу заметить. Моя глобальная цель – сделать так, чтобы вас отпустили из зала суда, и над этим мы с вами будем работать. Для начала я хочу услышать откровенный рассказ, как все было на самом деле.

Юля молчала. Ни хрена себе запросы! А вдруг это подстава? Ха, нашел дуру! Так я ему все и рассказала! Уже бегу и волосы назад!

– Вы не беспокойтесь, здесь нас никто не подслушает, а если это случится, я устрою такой скандал, что мало не покажется! – адвокат погрозил кому-то незримому сарделькообразным пальцем.

Ответа не последовало. Девушка ему не доверяла. Совсем не так она представляла себе беседу с адвокатом, ох не так. Она-то думала, что он научит, что следует говорить следователю, а вместо этого задает вопросы.

– Хорошо, давайте я буду за вас рассказывать, а вы кивайте, если я прав. Итак, поздно вечером вы возвращались с прогулки через пустырь. Я верно излагаю?

Юля кивнула. В общем, все так и было, она шла поздним вечером через пустырь.

– Кстати, куда вы шли, позвольте узнать?

– Да так, к одной знакомой, – неопределенно ответила Юля. Ей совсем не хотелось говорить про Сашу. Еще не известно, каким боком ей выйдет та авантюра, которую они с Сашкой затеяли.

– Хорошо, предположим, вы направлялись к вашей знакомой. Рекомендую запастись правдоподобной историей, если никакой знакомой в районе пустыря у вас нет. Или есть, но вы отчего-то не желаете назвать ее имя.

– Это зачем? – удивилась Юля. А этот Любарский, как рентген, насквозь ее видит!

– Иначе не поверят, а вам это ни к чему. Вижу, вы соображаете туго. Что же, подарю идею. Скажем, вы познакомились где-нибудь на дискотеке… Вы ходите на дискотеки?

– Да. Один раз в «Шуршавеле» была. Это на станции Шушары.

– Отлично. Значит, в «Шуршавеле» вы познакомились с Машей (Леной, Олей). Обменялись телефонами, адресами, она пригласила вас в гости, нисколько не рассчитывая на ваш визит. Вы приглашение восприняли всерьез, и, когда вам некуда стало идти, вы пошли к ней. Телефон вы забыли, а адрес запомнили. Пришли туда, а там никакой Маши (Лены, Оли) нет. Наврала вам случайная знакомая, назвала чужой адрес. Почему так поздно вы шли в гости, сами придумайте. Допустим, Маша – ночная птица, раньше одиннадцати дома не появляется.

Юля внимательно слушала, она и не представляла, что важны такие подробности.

– Итак, поздним вечером шестого августа вы шли на Яхтенную улицу через пустырь в гости к вашей случайной знакомой. На вас были короткая юбка, босоножки на высоких каблуках, куртка. Ваша вызывающая одежда ввела в заблуждение оказавшегося на том же пустыре Плюшева Елисея Витальевича. Он принял вас за проститутку, стал приставать. Вы попросили оставить вас в покое и ускорили шаг. Отказ Плюшева только раззадорил. Он схватил вас за руку, вы попытались освободиться. Защищаясь, вы подняли с земли валявшуюся там керамическую фигурку и бросили ею в нападавшего. Ведь так?

– Да.

Да, да, она швырнула в него этот гребаный оберег. И разнесла ему жбан!