– А давай… давай, я у тебя поживу! – отчаянно заявила Юля. – Ну, цветы там поливать буду, что-нибудь еще поделаю. Квартиру посторожу.

– У меня нет цветов. А квартиру сторожить не надо – не Алмазный фонд. Оставить тебя здесь я не могу, но ты вот что, подруга. Откуда ты приехала, говоришь? Из Южно-Сахалинска? Уезжай обратно на свой Сахалин и как можно скорей.

– Выгоняешь, значит? Фу, как грубо, – отодвинула она от себя тарелку с недоеденной котлетой. – Не хочешь, так бы и сказал, а то отмазки придумываешь: ехать надо, дела…

– Я не выгоняю, а настоятельно рекомендую живее убираться из города, пока не поздно.

Из глубины коридора резко, напоминая звук бормашины, задребезжал дверной звонок.

– Похоже, уже поздно, – пробормотал Олег и пошел открывать.

Юля замерла. В прихожей послышался топот ног, вскоре на кухне появились двое мужчин: один – невысокого роста щуплый блондин лет тридцати, второй – рослый атлет постарше. Они пристально посмотрели на Юлю.

– А это, надо понимать, наша ночная гостья, – произнес атлет. – Что же это вы не просигнализировали, Олег Алексеевич? Нехорошо, укрывательством пахнет.

– Капитан Суров, угрозыск, – представился он Юле. – Попрошу предъявить документы, гражданочка.

– У меня их с собой нет, – соврала она на всякий случай.

– Плохо. Собирайтесь, поедете с нами.

– Но куда? Олег!

Олег развел руками, дескать, ничем не могу помочь.

Не понимая, что происходит и почему полиция пришла за ней, Юля стала собираться. Может, убежать? – взбрела в ее голову сумасшедшая мысль, но стоявший в дверях блондин и шестой этаж заставили эту идею забыть.

* * *

Статная, рыжеволосая, с симпатичным лицом, которое отчаянно портили запущенная кожа и неумелый макияж, – Александра Владимировна Леванцева, ссутулившись, сидела в кабинете Семируковой и молчала. Глядя на ее ярко накрашенные лиловой тушью ресницы и нарумяненные, как у матрешки, щеки, аляповатую одежду из гардероба тинейджеров, Валентина думала, что либо она безнадежно отстала от моды и ничего в ней не смыслит, либо Леванцева совершенно лишена вкуса. Сама Валя декоративной косметикой пользовалась редко, поскольку краситься не умела и считала, что ей это ни к чему – раз уродилась с внешностью «так себе», то макияж не спасет. Поэтому Валя никогда не рассуждала о модных тенденциях, вместе с подружками не перемывала косточки дивам подиума, листая женские журналы. Но сейчас она склонялась к мысли, что сидящая перед ней девица разбирается в пудрах и помадах гораздо хуже ее. Это казалось странным – к тридцати годам пора бы научиться если не наносить макияж, то следить за собой уж точно. Впрочем, неумелый макияж и нелепо смелая одежда не так коробили, как речь Александры. Как только девушка открыла рот, Валя поняла, что перед ней типичная представительница социальных низов, окончившая от силы девять классов. Сплошной сленг, междометия, слова-паразиты. Леванцева старательно подбирала выражения, как догадалась Валя, чтобы избежать мата. Девушка родилась на Сахалине, до недавнего времени жила там же. В ее речи отчетливо слышался нездешний говор. Провинциальность многое объясняла, но все равно Валентина не могла понять, как Леванцева с ее чудовищным лексиконом получила диплом вуза. И не один! Среди вещей, найденных при ней в момент задержания на квартире у Сальникова, были паспорт, трудовая книжка, диплом Южно-Сахалинского института экономики, диплом Сахалинской современной гуманитарной академии. Из них следовало, что Леванцева Александра Владимировна, тридцати одного года, окончив институт экономики, трудилась на предприятии «Свобода» сначала помощником бухгалтера, затем стала главбухом и одновременно училась в гуманитарной академии на факультете менеджмента. И вот в самом расцвете своей карьеры уволилась и зачем-то приехала в Петербург. По ее словам, такое решение было вызвано тем, что ей захотелось пожить на материке, в большом городе.

– Не, ну а че ловить в нашем болоте? Сколько себя помню, я всегда хотела в Москву. У нас все хотят в Москву. Я бы даже на Хабар согласилась, лишь бы на материк перебраться. А тут открываю мыло, и у меня сразу челюсть прямо-таки фигакс – отвисла. Я реально в осадок выпала! Мне предложили работать в Питере! Конторе «СОН» требовался администратор с проживанием. Вот, блин, думаю, подфартило так подфартило! То, что мне надо. У вас в Питере цены на жилье зашибись какие дорогие. Офигемши от счастья, я по-быстрому манатки собрала и пришкрябала в Питер. Сначала все пучком было. Встретили меня как родную. Директор этого «СОНа» – Сережа – мы между собой его Сережей называли, а так он Сергей Олегович Новиков, оттого и название конторы – «СОН»… Так вот, Сережа выделил мне комнату для жилья, где раньше склад был. Распорядился, чтобы убрали из нее рухлядь и бумаги, ну там, че на помойку, че куда… В общем, ниче так хата получилась. И работа непыльная: кофе по утрам заварить, туалетную бумажку заказать, водичку там, газеты-журналы у курьера принять. А вечером, когда все уйдут, свет в рабочей части конторы погасить и двери закрыть. Ну еще там убраться – чашки-ложки помыть и письма по мылу клиентам разослать. Короче, письма напрягали больше всего. Там охрененный список адресов был и несколько вариантов текста. Надо было отсортировать, кому какой текст слать. Я, если честно, замудохалась их сортировать! Бывало, путала, за что получала втык. Ну а в остальном все по кайфу. Нормально, короче, было. А через месячишко Сережа решил переехать в другой офис, и меня сократили и деньги зажали. Вы за это их привлеките!

– Значит, вы приехали по приглашению компании «СОН» на должность администратора и жили в служебной квартире. Через месяц вас сократили, не выплатив зарплаты.

Юля кивнула.

– Вас не смутил тот факт, что пригласили именно вас, жительницу другого, очень отдаленного региона?

– Тогда не смутило, а сейчас до меня, конечно, доперло. А тогда я как думала? Не, ну а че? Офис охранять надо? Надо. Кто ж из местных согласится жить в офисе?! Никто. На фиг надо! А мне самое оно. А то, что я из Южного, так это мой плюс. Ко мне родня не припрется. А если бы взяли кого из ближайшего Гадюкина, через неделю уже вся семья в офисе ошивалась бы.

– Резонно, – заметила Валентина. А сама подумала: у тебя, милая, случись что, выбора не осталось бы. Ты так сразу не встала бы и не уехала домой, а терпела бы до последнего.

– И все же мне непонятно, почему вы не вернулись домой после того, как остались без работы? Ведь вам стало негде жить.

– Ну… – протянула Юля. – Я надеялась здесь зацепиться, другую работу найти.

– И как, нашли?

– Да так… – неопределенно ответила она. – Сначала наклевывалось кое-что, а потом сорвалось. Мне сначала предложили какую-то лажу типа продавцом. Ну я думала, хрен с ним, покантуюсь немного за прилавком, пока что-то другое не подвернется. Как лохушка делала эту гребаную санитарную книжку, а потом оказалось, что нужна еще и регистрация. Сами мне ее делать отказались, а та, что в «СОНе» у меня была, закончилась. И так, по ходу, везде – все берут только с регистрацией.