И однако же, сейчас мы прятались именно от них.

– Пригнись! – прошипела Мирабель с такой яростью, что я смогла различить лишь звуки «р» и «г».

– Пойдём в дом, – возразила я.

Мирабель придвинулась так, что её волосы скользнули мне по лицу, и прошептала мне в ухо:

– Ты же знаешь, что они за ведьмы!

Я на секунду замерла и задумалась. А что я знала о Морганах? Только то, что они жили в каком-то тайном месте и считали себя лучше нас. И что у них есть некий план, и их не волнует, кому из-за него будет плохо.

Мы пригнулись к земле и навострили уши, чтобы ничего не пропустить.

– Вы напали на наш ковен, саботировали нашу работу и уничтожили защиту нашего дома, – перечислила прегрешения Морганов тётя Конни. – Но вы начали свою кампанию против нас задолго до этого. Морганы предали Мерлинов. Мы лишь хотим вернуть силу, которая наша по праву.

– Нет, ведьма, – сказал ледяной голос. – Или ты совсем не знаешь истории своего рода? Это ваша прародительница виновата в нашей октябрьской проблеме, и это мы, Морганы, пытаемся восстановить баланс.

Мы с Мирабель изумлённо переглянулись. Повисло тягостное молчание, но тётя Пруди быстро его прервала:

– Жулики!

– Осторожнее, Мерлин, – пригрозила Морган. – Думай, прежде чем в чём-то нас обвинять.

У меня задрожали колени.

– Между нашими семьями не существует никаких сестринских чувств, – процедила тётя Конни. – Зато их связывают столетия безответных обвинений.

– Прикуси свой лживый язык, ведьма!

С каждой репликой их голоса звучали всё злее: я кожей чувствовала хлещущие из окна волны гнева. У меня заискрили пальцы. Мне необходимо было увидеть, что там происходит.

Мирабель надавила ладонью мне на предплечье и прошептала:

– Не вставай!

Но я должна была узнать, как там мама. Бёдра взвыли от натуги, когда я приподнялась с корточек и заглянула в открытое окно.

Наш дом опять перестроился, расширившись, чтобы вместить весь клан Морганов. Они все стояли совершенно неподвижно, и лишь их мантии слегка развевались под неосязаемым ветром.

Мои родные стояли наготове с поднятыми руками.

Официального кодекса поведения, регулирующего схватки ведьм, не существовало, но нападение одной ведьмы на другую считалось дурным тоном. Я никогда не видела, чтобы тёти опускались до такого, как бы порой они ни выводили друг друга из себя. Но эта встреча грозила при малейшей провокации перейти в опасную бойню.

Тётя Пруди наклонилась вперёд, словно в любой момент была готова сорваться с места. Мама, наоборот, вытянулась во весь рост и вскинула руку над головой, чтобы молниеносным взмахом обрушить на врагов магическую ярость. И для этого она принарядилась как никогда, облачившись в жёлтое бальное платье с такой пышной юбкой, что все остальные на её фоне казались маленькими и незначительными. Никому другому не пришло бы в голову одеваться так в преддверии битвы – но стоило признать: она действительно выглядела устрашающе.

Тётя Конни вытянула одну руку вбок, перед сестрами, а указательный палец другой направила на стоящую напротив неё ведьму – тётю Морган. Ту самую, которая обратила на меня внимание в парке, когда на меня впервые снизошла магия. Я хорошо запомнила её кривую ухмылку, холодные глаза, паузу перед тем, как спросить моё имя. Сама она не представилась, видимо посчитав меня недостойной, и, глядя на неё сейчас, такую высокомерную и неприступную, я была почти готова поверить, что у неё нет своего имени.

Мантии тоже застыли в неподвижности, превратив Морганов в белые столбы. Они стояли треугольником, как какой-то танцевальный ансамбль, хотя вряд ли они бы оценили моё сравнение.

В любой момент кто-то в комнате мог пошевелить пальцем – и это стало бы началом полномасштабного хаоса.

– Морганы даже рук не подняли, Мирабель, они здесь не для того, чтобы драться, – заметила я.

Но она на меня шикнула и процедила сквозь зубы:

– Магию можно применять по-разному, Клем.

Я почувствовала, как она медленно приподнялась и тоже заглянула внутрь. Морганы стояли к нам спиной, но мамины глаза метнулись к нам и округлились. Она едва заметно мотнула головой, и у меня ушла секунда, чтобы сообразить, что это предостережение. Честно говоря, я и сама не знала, на что рассчитывала: что она позовёт нас внутрь, представит? Вместо этого она приказала нам оставаться на месте и перевела взгляд назад на тётю Морган.

– Две ветви одного семейного древа, взращенные из одной почвы под одними и теми же звёздами, – мягко сказала мама и лучезарно улыбнулась Морганам. Даже у меня потеплело на сердце. – В чужом ковене магия всегда ярче, но… несмотря на ваш неожиданный визит сегодня, я уверена, октябрьское перемирие всё ещё в силе.

– Тёте Петти их не остановить, – испуганно шепнула мне Мирабель.

Но не было такого, чего бы моя мама не могла добиться. Она была само олицетворение добрых чувств. Даже если бы Морганы были настоящими чудовищами, она бы и к ним нашла подход.

– Это общее дело для Мерлинов и Морганов, – продолжила она. – Магия принадлежит нам всем – либо никому.

– Тоже мне, нашла магических мушкетёров, – проворчала Мирабель. Но моя мама была главным дипломатом в нашей семье, и я не сомневалась, что у неё получится достучаться до Морганов.

– Как насчёт чашечки чая? – галантно и даже немного величественно предложила мама. – Знаете, это так тяжко, что нас всего три против вас тринадцати. – Она посмотрела прямо на меня. – Нас, Мерлинов, так мало. Даже звезду не собрать после того, как наши маленькие колдуньи нас покинули.

Я открыла рот и уже собралась встать, когда получила острым локтем в бок.

– Прекрати, – прошипела Мирабель. – Она нас прикрывает. Защищает нас.

– Нам не нужна защита, – возмутилась я в ответ.

– Да неужели? Готова вынести их всех в одиночку? – Мирабель кивнула в сторону тринадцати ведьм, сосредоточенных и свирепых.

Но когда тётя Морган заговорила, в её голосе звенела едва различимая нотка веселья.

– Мы, Морганы, не теряем ведьм. А из вашего разбитого ковена они буквально бегут. Не говоря уж о том, что мы, Морганы, не убиваем друг друга.

По Морганам пробежала волна тихого смеха. У Мирабель стало такое выражение лица, будто внезапно ей самой захотелось вынести их всех в одиночку. Я протянула к ней руку, чувствуя жар её гнева.

Я быстро пересчитала Морганов, затем ещё раз и ещё. Тринадцать.

Если начнётся бой, преимущество будет не на стороне моих родных. Мы – они – в подавляющем меньшинстве, и это не беря в расчёт магические способности. В сравнении с ковеном Морганов в полном составе мама