же местный! Наверняка он тут и женился, когда из армии пришел, или что-то в этом роде. Двадцати лет от роду, тогда все так женились.

– А что от меня-то требуется?

Тонечка перевела дыхание.

– Можете документы посмотреть? Наверняка в местном ЗАГСе есть на этот счет записи! Мне не покажут, я чужая, да еще из Москвы. А вас тут все знают! И уважают, – добавила она, подумав.

Отец Илларион опять почесал бороду.

– Это, пожалуй, можно, – согласился он. – В ЗАГСе у нас Зоя Федоровна, хорошая женщина, ответственная. Прихожанка моя.

– Попросите ее посмотреть архивы, батюшка, – умоляющим голосом проговорила Тонечка, словно от этих архивов зависела жизнь. – Если жена была, значит, нам нужно ее найти. Она может многое знать о его делах, понимаете? Вторая-то, скорее всего, ничего не знала, раз она королева красоты, жена-трофей! А первая, вполне возможно, была жена-товарищ! И он мог ей рассказывать и про ковчежец, и… еще про что-нибудь, – быстро закруглилась Тонечка.

– Попрошу, попрошу непременно! – уверил отец Илларион. – Дал бы бог ковчежец вернуть, я бы, кажется, в паломничество на Афон собрался. Такая тягость на плечах, не уберег реликвию. Упекут служить за полярный круг, и поделом мне!..

– Мы попробуем найти, – сказала Тонечка. – Постараемся.

– Помогай Господь, матушка.

Домой возвращались веселые. В «Рублевочке» купили свежего мармелада и предвкушали все самое прекрасное – горячие плюшки, чай с мятой, карандаши и альбомы для Родиона и хорошую книжку для Тонечки.

Дома никто не станет обзывать Бусю «крысюком» или «таракашкой», не примется о них судачить, не уставится вслед. За хлипким заборчиком простирается их собственный мир – надежный, прочный, уютно устроенный. Этому миру не угрожают никакие беды и несчастья, он со всех сторон защищен, словно древняя крепость.

А в случае чего из Москвы примчится отец и моментально наведет порядок!

Так представлялось Родиону.

Свернув на Заречную, они остановились как вкопанные.

Из распахнутого окна Сашиного домика вылетела табуретка и обрушилась в палисадник. Следом за табуреткой вылетел дуршлаг, а за ним цветочная корзинка.

– Господи, – пробормотала Тонечка и ринулась к дому.

За ней топал Родион.

– Не ходи за мной! – на ходу скомандовала она, но мальчишка дунул еще быстрее, опередил мачеху и первым вскочил на крыльцо.

В дом они ворвались одновременно.

В большой комнате царил полный разгром. Стол сдвинут, книжные полки выпотрошены, посуда из горки составлена на пол, почему-то в центр расстеленной там же скатерти. За отодвинутым от стены диваном лицом вниз лежал человек.

Тонечка вскрикнула.

– Родька, беги в участок, зови людей! Быстро!..

И осторожно шагнула к лежащему.

Тот зашевелился, поднял голову и оказался… Сашей Шумаковой.

– Привет, – сказала она как ни в чем не бывало. – Тонь, там под диваном что-то застряло, не могу вытащить. Подтолкни с той стороны.

Как под гипнозом, Тонечка подошла, присела на корточки и стала шарить под диваном. Нашарив нечто мягкое, она дернула и потащила на себя.

– На меня, на меня толкай! – пропыхтела Саша. – С той стороны не вытащить, я уже пробовала.

– Саш, ты чего? – спросил Родион в изумлении.

Подошел, приподнял диван и заглянул под него. Саша вытащила огромного пыльного слона – мягкую игрушку, – встала и швырнула в окно.

Тонечка и Родион проводили слона глазами.

– Что здесь происходит? – спросила Тонечка строгим голосом. – Мы подумали, что на тебя напали!

– Я убираю свой дом, – объяснила Саша. – Никто на меня не нападал.

– А зачем ты выкидываешь на улицу вещи?

– Затем, что они мне не нужны.

Тонечка подошла и пощупала ей лоб, как делала, когда дети внушали ей опасения. Саша отстранилась.

– Нет у меня температуры!

– Температуры нет, – согласилась Тонечка. – Но ты почему-то кидаешься вещами из окна.

– Вы мне пока не мешайте, – попросила Саша. – Мне нужно закончить.

Тонечка подумала немного:

– Хочешь, мы тебе поможем? Вместе мы вышвырнем вещи втрое быстрее.

– Нет, я сама.

Тонечка посмотрела на нее.

Она была одета в широкие штаны, тесную футболку, на голове повязка, лицо бледное, вид решительный.

– Ты должна мне все объяснить, – сказала Тонечка.

– Хорошо, хорошо, – быстро согласилась Саша. – Только не сейчас, ладно?

– А когда? – Тонечка решила, что ни за что не отстанет.

– Вечером, – пообещала Саша. – Вот прямо сегодня вечером. Я потом позову Родиона, когда мне нужно будет вытащить кровать, ладно?

Тонечка кивнула, словно это было самое обычное дело – среди бела дня вытаскивать из собственного дома свою кровать.

– Пойдем, ребята! – позвала она Родиона с Бусей, и через разгромленную кухню все трое вышли на заднее крыльцо и террасу.

– Что она делает, а, Тонь? Она сегодня странная какая-то!

– Странная, – согласилась Тонечка. – Но мы не должны ей мешать. Так бывает.

– Как?

Тонечка промолчала.

Вдвоем они накапали собаке на шею несколько капель гадкого масла, и как только Родион отвернулся, Тонечка салфеткой стряхнула масло с собачьего загривка. В то, что Бусю на участке укусит какой-то залетный клещ, она не верила, зато была убеждена в том, что отрава может сильно навредить такой маленькой собаке. Поход в аптеку и капли были придуманы для успокоения Родиона, и только.

И он на самом деле успокоился! Подхватил альбом и собаку и помчался на ручей рисовать березы. Он старался рисовать их каждый день, чтоб видно было, как постепенно распускаются листья.

Тонечка принялась за хозяйство. Дел было много – плюшки, бульон, а к вечеру она хотела еще утку запечь! Она налепила плюшек, чтоб много изюма и сахара, так любил Родион, поставила бульон, замариновала утку, убрала посуду, протерла внизу полы, прикинула, можно ли на втором этаже помыть завтра, но сказала себе, что лень – мать всех пороков, и на втором этаже помыла тоже.

Все это время она напряженно размышляла. Сценарист в ее голове прилежно писал.

…Значит, так.

Некто в тихом Дождеве замышляет несколько ограблений. Этот некто, вернее даже эти, потому что их двое, осведомлены о том, что в храме спрятана небывалой цены реликвия, когда-то пожертвованная бандитом по кличке Дима Бензовоз. Они же осведомлены о том, что в доме старой княгини хранятся какие-то сокровища. Под видом волонтеров – сейчас самый удобный для этого момент, про волонтеров с утра до ночи говорят по телевизору и показывают людей в масках, перчатках и халатах – эти двое отправляются в будку сапожника, чтобы на нем проверить, сработает ли план.

План срабатывает.

Сапожник ни о чем не подозревает, дает сделать себе укол, засыпает, бандиты в качестве трофея прихватывают единственное, что есть в будке более или менее ценного, – старое обручальное кольцо. Дядя Арсен остается в живых, впрочем, если бы он помер, никто не хватился бы! Он один