— Это какое-то безумие. Я не знаю ничего особенного, включая и то, зачем меня сюда забрали.

— Мы думаем, что вы что-то знаете.

— Это уже слишком.

— Рядовой Мэтлин, выполняйте приказ!

С неохотой Мэтлин подчинился приказу. Он рассказал им все, что вспомнил относительно пришельца за последние пять дней. И были такие вещи, много вещей, которые, по сути, казались ему безумными или искаженными, пока он не решил, что начинает сходить с ума. Видения дома на планете другой звезды. Видение долгого, многолетнего путешествия. Образ спрятанного корабля на озере, где тысячи атомных бомб находились в процессе размножения. Его слушатели побледнели, но Грехем настоятельно потребовал:

— Продолжайте.

Мэтлин продолжал. Там было только одно живое существо, которое доставило несколько запасных телесных форм, но могло вырастить гораздо больше. Тут Мэтлин прервал рассказ.

— Проклятье, — прорычал он. — Я не намерен рассказывать больше эту гадость. Почему вам хочется слушать это, а? Ведь все, что я говорю, похоже на страшный сон.

Грехем взглянул на морского офицера, потом на Мэтлина.

— Мэтлин, мы думаем, что это вовсе не сон. Вы резонируете — каким-то непонятным образом — мысли пришельца. Нам необходимо знать, что у него на уме, поэтому, ради всего святого, продолжайте.

История, которую Мэтлину приходилось складывать из отдельных кусочков в единое целое, обрела определенный смысл.

Чужеземец прибыл в солнечную систему на двух кораблях вместе с запасными телесными формами в различных стадиях роста. Они были размещены поровну в двух кораблях. Один из кораблей вместе со своим грузом тел оказался уничтожен. Пришелец создал дубликат, и теперь кораблей снова два. Тела, которые были уничтожены одно за другим, теперь восстановлены и росли гораздо быстрее. Они просыпались вполне взрослыми, затратив на это всего два дня.

Каждое новое тело имело совершенную «память» и знало о том, что произошло с его старшими предшественниками. Те автоматически записывали на информационную пленку все, что происходило с ними в процессе жизни — для «памяти» последователей.

По прибытию на землю первое тело обладало повышенным восприятием. Оно хотело наилучшим образом скопировать мысли и чувства жителей новой, найденной ими планеты.

«Быть как они, думать как они, знать их язык», — существо находилось в беспомощном состоянии, когда наткнулось на Стива Мэтлина. Вот и вся история. Когда отштамповали новое существо, оно уже имело в памяти образ Мэтлина.

— Стив, вы сознаете, что это позволит пришельцу узнавать обо всех наших планах нападения через вас? — спросил Грехем.

Мэтлин заморгал и тяжело вздохнул. Грехем вспомнил что-то, о чем говорила ему Кора.

— У вас есть друзья, Стив? — вдруг спросил он. — Кто-нибудь, кто вам нравится? Где-нибудь?

Он сделал ударение на последнем слове.

Мэтлин не мог вспомнить никого. Конечно, за исключением Коры и детей, но его чувства к ним были неодинаковы. Кора в свое время настояла отправить троих старших детей учиться в город. Он спокойно перенес разлуку. Скорее всего, он лишь изображал отцовские чувства на должном уровне для жены и детей.

— Вот почему она жива. Вот почему пришелец не уничтожил ее в тот день, когда сжег вашу ферму, — заключил Грехем напряженно.

— Но… но… почему тогда он уничтожил ферму? — запротестовал Мэтлин.

— А вы никогда не проклинали с ненавистью это место?

Мэтлин молчал. Конечно, он произносил это тысячу раз.

— Стив, как вы думаете, что бы следовало сделать примерно с половиной населения этой страны?

— Я думаю, что следовало бы стереть человеческую расу с лица земли и начать все сначала, — ответил Мэтлин автоматически.

— А как, вы думаете, следует поступить с русскими?

— Если вы хотите знать мое мнение, то вы должны переступить через них и покрыть всю Азию атомными бомбами.

Помолчав немного, Грехем мягко сказал:

— Вы не хотите изменить какое-нибудь из своих намерений, Стив?

Мэтлин, уже одетый по всей форме, хмуро разглядывал свое отражение в зеркале.

— Смотрите, вы не можете дать мне знать, когда я получу удар в спину. Я покроюсь вшами прежде, чем эти идиоты генералы расхлебают эту кашу. Скажите мне, наконец, чего вы от меня ждете?

* * *

Именно в этот момент существо прекратило лихорадочное дублирование атомных бомб и занялось собой. Его принудительная связь с Мэтлином была разорвана. Сосредоточившись, существо сделало отчет, пользуясь мгновенным, переменно-волновым радиопередатчиком, приемник которого находился на расстоянии многих световых лет.

— То, чего мы всегда опасались, приближаясь к новой, еще незнакомой нам планете, произошло со мной.

Пока я затрачивал огромные усилия на восприятие мыслей, поступавших с новой планеты, мое первое тело было разрушено двуногим представителем обитателей этой звездной системы, имеющим самые невероятные намерения, которые появились из-за дурного обращения. Неумение сбрасывать шоковое состояние, кажется, будет единственным феноменом жителей этой планеты. Понимая, что я оказался в западне, а он, несмотря на это, остался жив, я предпринял несколько попыток убить его. Они оказались безуспешными потому, что он проявил неожиданную изобретательность. Но сейчас он носит костюм, который называется формой, и это сразу сделало его миролюбивым человеком. Таким образом, я смог освободиться. Естественно, я до сих пор могу чувствовать, где он находится, но он не может больше воспринимать мои мысли так же, как я его. Однако я должен сообщить, что меня осаждает воздушный флот. Мой образ доброжелательного гостя полностью разрушен после того, что произошло. Очевидно, что я не должен был использовать никакого оружия против них, поэтому, скорее всего, эта экспедиция обречена на провал.

Группа астронавтов была отправлена в помощь. Она успешно разместилась на борту второго космического корабля существа; и корабле расположились четыре телесные формы в различных стадиях роста.

* * *

Так же спокойно, как и стартовавший корабль на своей безмолвной орбите, Мэтлин скользил по краю озера. Ему предоставили правительственный быстроходный катер. В то время как Грехем и генерал Дэй наблюдали за ним в бинокль, Мэтлин причалил судно стоимостью в тридцать тысяч долларов прямо к пляжу острова, нисколько не заботясь о том, что может повредить его.

— Я думаю, он все же разобьет катер, — произнес Грехем.

— Ну и хорошо.

— Хорошо?

— Вся моя теория относительно Мэтлина была бы разрушена, если бы он обращался с правительственным имуществом так бережно, как со своим собственным. Теперь же я убежден, что он именно такой, как я о нем думаю.

* * *