Барли был в числе алкоголиков в нашей компании. Другим был Святоша, который пристально наблюдал за Барли. Именно Барли всегда раздавал выпивку.

Ром! У меня аж слюнки потекли. Лишь Святоша был способен меня перепить.

Колгрейв прогнал палубную команду, отправив их вниз по трапу у правого борта.

Почему наши таинственные благодетели не исцелили капитана полностью? Я огляделся. У нескольких человек тоже остались раны. Мы выглядели так же, как в тот день, когда угодили в ловушку итаскийского колдуна.

Колгрейв заговорил первым.

– Что-то случилось, – сказал он. Не слишком оригинальное умозаключение.

Мой ответ выглядел не лучше.

– Нас призвали обратно.

Голос Колгрейва звучал замогильно, словно доносясь из холодного, длинного и пустого коридора. В нем не было силы, громкости и было очень мало интонаций.

– Скажи что-нибудь, чего я не знаю, Лучник! – прорычал Колгрейв.

Наша нелюбовь друг к другу не была чем-то уникальным. Команда ходила вместе по морю и вместе сражалась, ибо на это нас обрекли боги. Мы помогали друг другу лишь для того, чтобы выжить.

– Кто это сделал? Зачем? – спросил я, снова обводя взглядом горизонт.

Я был не единственным, кто смотрел в ту сторону. Вдоль этих берегов кишели могущественные враги, которым помогали существа, подобные отправившему нас в это зачарованное море.

– У нас нет времени на размышления. – Колгрейв ткнул похожей на паучью лапу рукой в сторону берега. – Это Итаския, господа. Мы всего в восьми лигах к югу от дельты Серебряной Ленты.

Колдуна наслал на нас итаскийский флот. Итаскийцы нас ненавидели, в особенности итаскийские торговцы. Мы грабили их столь часто, что использовали золото и серебро вместо балласта.

Мы охотились за ними в течение многих лет, вырезая команды и сжигая корабли в неутомимых поисках цели, которой в конечном счете сами же и оказались.

Большая база флота в Портсмуте стояла в самом устье дельты.

– Береговая охрана нас уже заметила, – продолжал Колгрейв. – Новости скоро доберутся до Портсмута, и флот выйдет нам навстречу.

Нам не пришло в голову, что о нас могли забыть или – не узнать. Но мы понятия не имели, как долго отсутствовали, да и «Дракон» не выглядел прежним.

– Лучше направим корабль в море, – сказал Тор. – К побережью Фрейланда. Спрячемся там, в бухте, пока не выясним, что происходит.

В голосе боцмана чувствовался страх.

В островных королевствах нас почти не знали – мы редко устраивали там набеги.

– Так и сделаем. А пока что проверьте эту лоханку от носа до кормы. Проверьте, все ли люди на месте. Тор, осмотрись с мачты, – возможно, за нами уже гонятся.

Тор обладал самым острым зрением из всех, кого я знал.

Команда толпилась внизу, ощупывая друг друга и негромко переговариваясь. Их голоса тоже звучали приглушенно – не знаю почему. Вскоре это прошло само собой.

– Первая вахта! – крикнул Тор. – Подготовить паруса к повороту в сторону моря.

Все двигались медленно и неуверенно, но все же разошлись по местам. Некоторые вскарабкались на мачты.

– Готовы к смене курса, капитан, – сказал Худой Тор.

Колгрейв повернул штурвал. Тор дал команду матросам наверху.

Ничего не произошло.

Колгрейв попробовал еще раз. Потом еще и еще. Но «Дракон-мститель» не отзывался.

Мы стояли, тупо глядя друг на друга.

– Вижу парус! – вдруг крикнул Малыш.

V

– Боцман, раздать оружие, – приказал Колгрейв.

Я пристально посмотрел на него. Внутри его словно разгоралось пламя. Сражения было не избежать, и старик Колгрейв сиял от радости, несмотря на все, что мы пережили и узнали о самих себе.

– Проследи, чтобы палубу посыпали песком. Барли! По одной кружке каждому. Лучник, займи свое место на носу.

Наши взгляды встретились. Я был сыт убийствами по горло – по крайней мере, ради этого безумца.

Но мне некуда было деться – воля Колгрейва продолжала подчинять себе любого. Потупившись, словно отруганный мальчишка, я спустился на главную палубу.

Со мной поравнялся Мика:

– Лучник, что происходит? Что с нами случилось?

Он называл меня Лучником, поскольку не знал моего имени. Никто не знал, если только Колгрейв не проник в мою тайну. Я и сам теперь не ответил бы на вопрос, как меня зовут.

«Дракон-мститель» отбирал у людей воспоминания. Я не помнил, как оказался на его борту. Да, я помнил, что перед этим убил жену и ее любовников. Но как ее звали?..

Проклятие богов – тяжкое бремя. Помнить собственное преступление, помнить любовь, ненависть и боль, ставшие его причиной, но забыть само имя женщины, которую я убил… И что еще хуже – забыть собственное, лишившись основы человеческой индивидуальности… Наказания богов жестоки и изощренны – на то они и боги.

Некоторые из нас помнили свои имена, но забыли, каким образом согрешили. Это тоже было пыткой.

И все мы мало что помнили о жизни на «Драконе-мстителе».

Колгрейв, как и я, убил собственную семью. Но это не давало нам поводов для дружбы.

– Не знаю, Мика. Мне известно не больше, чем тебе.

– Я подумал, может, Старик… Мне страшно, Лучник. Если нас призвали обратно…

– Знаю. Только представь, какая в этом замешана Сила, какое зло выпущено на свободу… Пойдем со мной на нос, Мика.

Делать ему все равно было нечего. Он был парусным мастером, а паруса выглядели новенькими как с иголочки.

Мы встали у борта, глядя над спокойной зеленой водой на верхушки двух треугольных парусов.

– Это не итаскийский галеон, – заметил Мика.

– Нет. – Я поколебался, прежде чем высказать подозрения. – Возможно, боги забавляются с нами, Мика.

Над морем скользила чайка, и я на мгновение залюбовался ее изящным полетом. За ней последовала тень – черная птица.

– Может, они дают нам еще одну возможность? – Он несколько секунд следил за черной птицей. – Насколько у них хватит терпения, Лучник? У каждого из нас был свой шанс в жизни, но все они сидели в темнице, пока мы грабили побережье. И мы даже не знали о них.

– Возможно, и не могли знать. Этот корабль… Мы о многом забываем, мы перестаем думать – как Худой Тор, который не может вспомнить, что было вчера. Помнишь Умника и Вельбота?

Они были нашими друзьями и пропали во время страшного шторма незадолго до того, как колдун поймал нас в ловушку.

– Угу.

Мы никогда об этом не говорили, но от подозрений никуда не деться. Вполне вероятно, что Умник и Вельбот смогли искупить свои грехи. Между праведными поступками и исчезновениями с «Дракона» существовала некая связь. Наверняка это не случайность. Наши воспоминания простирались в прошлое лишь до той минуты, когда на борту появился Малыш, но с тех пор исчезло несколько человек. И каждый был виновен в том, что незадолго до этого совершил некий по-настоящему добрый поступок.