Заткнув рот стража ладонью, я попытался ударить его головой о каменную стену, но он увернулся, запнувшись о мою ногу и повалившись на пол. В мгновение ока я навис сверху и собрал остатки своих сил, вцепившись в горло мучителя, взмолился богам, надеясь хотя бы на толику справедливости.

Все произошло настолько быстро, что я не сразу осознал происходящее. Единица, не желая сдаваться, бил меня по бокам, по больным ребрам, стараясь хоть немного зацепить даже не начавшие заживать раны. Белесая жидкость отвратительно размазалась по его выбритой щеке, еще ярче выделяясь на побагровевшем лице. Единственный глаз стража беспомощно закатился, и буквально через минуту он безвольно опустил руки, теряя сознание, но даже тогда мне не хотелось его отпускать. Я обязан был убедиться, что этот подонок точно умрет.

Позади раздался шум, крик ворона неожиданно оборвался. Не успев повернуться к двери, я ощутил, как затылок, словно кипятком, обожгла боль. Кто-то вцепился в мои руки, оттаскивая от трупа, вновь посыпались удары на этот раз тяжелых ботинок. Я, сгруппировавшись, постарался защитить голову, дрожащими пальцами коснувшись мокрого затылка.

Последнее, что я запомнил тогда, был лишь черный комок, лежащий у стены, и знакомое покалывание от выброса некроса.

Впоследствии явь часто менялась местами со сном. Я перестал понимать кто я и где нахожусь. Резь и боль сменяли друг друга, отпечатываясь росчерками кнута на спине или просто растекающимися по бледной коже синяками. Есть сам я также не мог, как бы ни старался, меня хватало лишь на пару глотков воды, но по ночам, когда в темнице было особенно холодно, кто-то вкладывал ягоды и коренья в мой рот, тихо уговаривая их съесть.

Так я, кажется, провел целую вечность, а за ней еще одну в тяжелом беспамятстве. Мне представали сны, более сложные и глубокие, чем те, что я мог бы себе представить, и такие же опасные. Там, в темноте и свете иных звезд, я будто бы ощущал свое родство с кем-то, стоящим в тени чужих богов, но моих глаз не хватало, чтобы различить очертания этой фигуры.

— Каин, я так по тебе скучаю.

— Я тоже.

Мои губы едва шевельнулись, отвечая на зов бессознательно, но голос показался знакомым и таким важным, что мысль о нем разъедала тот странный сон, что я наблюдал последние столетия.

— Каин.

— Я… здесь.

Тело не желало слушаться, не хотело просыпаться. Мерзкий червячок страха напоминал, что там, куда я вернусь, будет плохо и больно, что там я беспомощен и ненавистен, но голос меня не отпускал. Смутное воспоминание твердило, что я обязан ответить и показать, что все хорошо. Там меня ждут, но я не понимал кто.

— Сегодня уже год, как Ньярла не стало.

Новая мысль отозвалась неприятным жжением. Стало так обидно, грустно и стыдно, что я тут же постарался отгородиться от нее, но тихий всхлип на грани слышимости вцепился мне в душу сотней игл. Не глядя, не до конца понимая, что происходит, я поднял руку и погладил Аван по голове.

— Тише-тише, я здесь.

— Каин?

— Я рядом, не плачь, прошу тебя.

Сестра завозилась рядом, сев на постели, я почувствовал, как она обняла меня, но всхлипы, к сожалению, стали громче, заставляя сердце болезненно сжаться. Открыв веки, я, чуть прищурившись от яркого света чужой спальни, взглянул на Аван, перебирая пальцами ее черные локоны.

— Боги, я так боялась, что мы опоздали, я так испугалась.

— Аван, разве бы я тебя бросил.

Положив ладонь на плечи сестры, я прижал ее к себе крепче, ощущая, как предательски защипало глаза. Впервые слышал, чтобы Аван так плакала, во весь голос, надрывно, дрожа, но чувствовал, что это не только из-за меня. Я, как и она, неожиданно осознал себя сиротой без того, кто все эти годы учил и поддерживал нас.

За то время пока я был в плену, моя сестра, находясь в осаде, чудом спасла одного из светлых генералов, преданного собственными товарищами за связь его племянницы Ив с некромантом. Таранис, так его звали, не питая ненависти к темным, в благодарность помог Аван создать хрупкое перемирие, отдав земли Сомны под управление брату как колонию и вместе с этим отыскав меня в тюремных подвалах. Именно в его доме я очнулся впервые и там же проходил лечение, пока лекари не разрешили вернуться в Кадат.

Мои сны вновь терзали кошмары о боли, безумном свете чужеродных звезд и огромной бездне пространства, пронзающей мое тело тысячей спиц. Я бесполезно старался закрыться, спрятаться от этого ужаса, но он забытыми воспоминаниями возвращался ко мне, пусть реже, но так же мучительно, как и впервые.

— Господин, прошу вас, проснитесь.

Ласковый голос выдернул меня из сновидений, и, распахнув глаза, я увидел встревоженное лицо Миланы. Моя горничная вновь дежурила у постели и чутко следила за мной. Мягкие ладони легли мне на щеки, побледневшие губы коснулись лба, успокаивая. Запах бадьяна от ее тонкой сорочки пьянил меня не хуже вина, прогоняя последние отголоски тревожности. Руки сами собой сжали девушку в объятьях, позволяя уткнуться в нежную шею, но Милана протестующе зашептала.

— Простите, мой Господин, один из слуг сказал, что к вам пришел гость.

— Подождет, я не хочу сейчас вставать.

— Но это очень важный гость, и Аван еще не успела вернуться из Ултара. Прошу вас, спуститесь хотя бы ненадолго, а я подожду вас здесь. Обещаю, я вас дождусь, чтобы вы смогли отдохнуть.

С сожалением, я мазнул губами по ее тонкой коже за ухом и отпустил горничную, позволяя ей остаться в постели. Сам же, накинув халат, вышел из комнаты, спустившись в гостиную. В моей голове не было ни единой догадки о том, кто мог посетить наше поместье с утра, но, завидев стройный женский силуэт в одном из кресел, не поверил своим глазам, едва не потеряв дар речи.

— Бабушка?

— О, ты проснулся, прости я, наверное, рановато.

Подлетев к Гекате, я присел на одно колено и коснулся ее руки, стараясь выказать уважение, но ведьма просто склонилась ко мне и обняла за шею, поглаживая по голове.

— Мой бедный мальчик, прости меня, ты так натерпелся.

— Бабушка, что за глупости, я благодарен. Без тебя я был бы уже мертв.

Запах леса и лавра защекотал мне нос. Встретить Гету здесь, вне ее владений, было неожиданно и дико, я за свою жизнь наблюдал подобное лишь дважды: в далеком детстве, когда она отдала мне свою книгу, и потом, когда пришла нас навестить после откровения Ньярла.

— Я принесла вам немного лекарств, чтобы вы