И это оказалось правдой. Рана, нанесенная Республике смертью Тиберия Гракха, расширилась и загноилась. Немногие люди, достаточно решительные, чтобы бороться с тиранией, сами быстро оказывались частью ее; и Сулла, встав во главе Рима (в 81 году до н. э. он был назначен диктатором, несмотря на тот факт, что на горизонте не было явного кризиса), тоже начал репрессии. «Я объявляю вне закона каждого, о ком могу плохо подумать, – сказал он в одной из публичных речей, – но если я забыл кого-нибудь, то объявлю их вне закона позднее». Друзья и родственники Мария и Цинны умерли или бежали из города; зять Цинны, молодой человек по имени Юлий Цезарь, был одним из тех счастливчиков, которым удалось спастись. Официальные убийства вскоре распространились за пределы политики, начался террор по личным мотивам: «Множество людей было убито за их имущество, – пишет Плутарх, – и даже экзекуторы отдавали себе отчет, что этот человек был убит за его большой дом, а этот – за его сад, в то время как тот – за его горячие источники».24

Двое ближайших помощников Суллы пользовались не большей популярностью, чем сам диктатор. Помпей получил работу по выявлению бывших союзников Мария, которые покинули Италийский полуостров. Он выслеживал мятежников на Сицилии и в Северной Африке, и так успешно расправлялся с ними, что потребовал парада победы в свою честь, когда вернулся в Рим.25 А Красс в это время помогал сжигать в Риме дома, на которые претендовали они с Суллой. Он имел также на довольствии группу пожарных и агентов по продаже недвижимости. Как только дом начинал гореть, появлялся агент и предлагал купить собственность за бросовую цену; владелец дома соглашался, чтобы дом не стал полной потерей. Тут откуда ни возьмись появлялись пожарные и тушили огонь.26

Взяв от Рима все, что мог, Сулла в 80 году до н. э. ушел в отставку и удалился в деревню. Тут он снова женился и взял себе в любовники мальчика – все это более-менее одновременно. Несмотря на всю активность, у него было слабое здоровье – вероятно, он страдал циррозом печени. Как сообщает Плутарх:

В таком отвратительном состоянии Сулла провел последние свои годы – как и Республика, смертельно больная, но все еще могущественная и мнящая себя здоровой.

Сравнительная хронология к главе 77

Между 78 и 44 годами до н. э. Спартак возглавляет мятеж, а Юлий Цезарь заключает союз с Помпеем и Крассом

В 78 году до н. э. Сулла умер в своем загородном имении. Он женился пять раз и произвел двадцать три ребенка; последний, Постум Корнелий Сулла, родился уже после его смерти.

Отзвук соперничества между Суллой и Марием все еще громыхал. Правая рука Суллы, человек по имени Помпей, повел армию на Иберийский полуостров, чтобы сражаться против одного из союзников Мария. Другая армия двинулась на восток, пытаясь завершить войну против понтийского царя, которую Сулла оставил незаконченной, вернувшись в Рим. Учитывая эти две войны и бесконечную войну римлян с пиратами в Средиземном море, большая часть римской армии находилась вне Италийского полуострова.

Отсутствие у Рима в метрополии вооруженных сил армии подтолкнуло другую группу рабов поднять мятеж. На этот раз это были опытные бойцы, тренированные для участия в публичных римских играх: гладиаторы.

Сражения, проводимые рабами для развлечения зрителей, устраивались со времен этрусков. С III века до н. э. на римских общественных праздниках все чаще наслаждались гладиаторскими боями.[281]

Зарубежные войны Рима давали все больше и больше рабов, пригодных для подобных игр – пленных солдат из Галлии, с Иберийского полуострова, из Фракии, Сирии и Греции.1 Успешный гладиатор мог заработать свою долю популярности и становился объектоом восхищения («Мужчины отдают им свои души, женщины – свои тела». – писал римский богослов Тертуллиан), но он оставался презираемым членом римского общества. «[Римляне] и превозносят, и растаптывают, унижают их, – заключал Тертуллиан, – и это правда, они открыто приговаривают их к позору и потере гражданских прав… Они принижают тех, кому поклоняются: искусство они возвеличивают, артиста – унижают».2

Одна из самых печально известных обучающих школ для гладиаторов находилась в городе Капуя, к югу от Рима, где хозяин гладиаторов держал взаперти целую группу рабов. «Большинство было галлами и фракийцами, – пишет Плутарх. – Они не делали ничего плохого, но лишь из-за жестокости хозяина их держали в закрытых камерах, пока не подходило время принимать участие в бою».3 В 73 году до н. э. семьдесят восемь этих гладиаторов смогли вырваться из своих казарм. Они напали на ближайшую лавку мясника, чтобы раздобыть ножи и шампуры, а затем бежали из города. Когда за ними прибыли войска из Капуи, гладиаторы разбили их и забрали их оружие.

Это стало началом войны, которая длилась около двух лет и получила название Гладиаторской.[282] Гладиаторы выбрали себе в вожди, человека по имени Спартак. Плутарх говорит, что он был фракийцем «из кочевых племен», но «весьма образованным и культурным, и казался скорее греком, чем фракийцем» (это являлось неким родом комплимента.) Спартак оказался блестящим стратегом. Против гладиаторов было послано три тысячи римских солдат; повстанцев загнали в горы, откуда оставалось лишь два пути спасения: через проход, охраняемый римлянами, и вниз по крутой скале с другой стороны. Но скала была покрыта дикой виноградной лозой. Под руководством Спартака пойманные в ловушку гладиаторы срезали лозы и сплели лестницы, по которым затем незаметно спустились вниз к подножию скалы. Потом они обошли скалу, подойдя к месту, где стояли лагерем ничего не ожидавшие римляне, атаковали их и захватили весь лагерь.4

После этого повстанцы разгромили еще несколько римских отрядов, высланных против них, и начали приобретать все более высокое представление о собственных силах. Согласно Аппиану, армия Спартака выросла до 75 тысяч человек, и римлянам пришлось полностью изменить свое мнение о сопернике. «Нелепая и презираемая вначале война, – говорит Аппиан, – стала грозной для Рима».5