– Пошли, – говорит Эдди. – Нельзя от него отставать.

Они идут, сбившись в кучку, при других обстоятельствах этовызвало бы смех. Но не сейчас. Сейчас трое друзей жмутся друг к другу в поискахподдержки.

Роланд стоит, глядя на кровать у левой стены. Смотрит нанее, как загипнотизированный. Может, пытается представить себе Мартена вкровати своей матери; может, вспоминает Сюзан, с которой никогда не спал внастоящей кровати, не говоря уже о такой роскошной, с пологом. Джейк видитпрофиль стрелка в трехстворчатом зеркале, что стоит напротив кровати, валькове. А перед этим тройным зеркалом мальчик видит маленький столик. Мальчикего узнает: почти такой же есть и в спальне его родителей – туалетный столик,за которым мать обычно наводит красоту.

По телу стрелка пробегает дрожь, он сбрасывает с себя грузтех мыслей, что одолевали его. Ноги его обуты в эти ужасные сапоги: такоеощущение, что он пересекал в них кровавый поток.

– Мама!

Шаг к кровати, и Роланд наклоняется, словно думает, что матьможет прятаться под ней. Если она и прячется, то в другом месте: туфли, которыевыглядывали из-под портьеры, – женские, и в конце короткого коридора, за дверьюв спальню, сейчас стоит женщина. Джейк видит подол ее платья,

И он видит кое-что еще. Джейк лучше Сюзанны с Эдди понимаетсложные взаимоотношения Роланда с матерью и отцом, потому что родители Джейкаочень похожи на родителей Роланда: Элмер Чеймберз – стрелок в своейтелевещательной компании, у Меган Чеймберз – длинная череда любовников, Джейкуничего такого не говорили, но он знает, непонятно как; он разделяет кхеф сматерью и отцом, и он знает то, что знает,

Знает он кое-что и о Роланде: тот видел свою мать вколдовском кристалле. Именно Габриэль Дискейн, только что вернувшаяся спокаяния в Дебарри, после банкета должна во всем повиниться мужу и испроситьпрощения, чтобы вновь оказаться в его постели, а затем, когда Стивен задремлет,расслабившись от любовных утех, вонзить нож ему в грудь… или чуть оцарапатьруку, даже не разбудив его. С таким ножом результат будет один.

Роланд увидел все в хрустальном шаре, перед тем как отдатьего отцу, и Роланд предотвратил эту трагедию. Чтобы спасти жизнь СтивенаДискейна, сказали бы Эдди и Сюзанна, исходя из того, что им известно. Джейк, всилу своего несчастного детства, знает, что это не все. Чтобы спасти и жизньматери. Дать ей последний шанс внять голосу разума, встать рядом с мужем,твердо взять его сторону. Последний шанс порвать с Мартеном Броудклоуком.

Конечно, она порвет, конечно, она должна порвать! Роландвидел ее лицо в тот день, видел, какая она была несчастная, так что онаобязательно должна порвать с Мартеном! Не может же она выбрать колдуна! Если онтолько сможет…

Вновь сказывается неопытность юности: Роланд и представитьсебе не может, что несчастье и стыд не соперники страсти. Он пришел, чтобыпоговорить с матерью, чтобы уговорить ее вернуться к отцу, пока еще не поздно.Однажды он спас ее от себя, скажет он ей, но второй раз такого не будет.

А если она не согласится, думает Джейк, или начнет юлить,притворяться, что понятия не имеет, о чем говорит сын, Роланд предложит ей навыбор: покинуть Гилеад с его помощью, этим же вечером, или встретить завтрашнееутро в кандалах, чтобы потом повторить судьбу Хакса, повара, повешенного запредательство.

– Мама? – зовет Роланд, все еще не зная, что за его спинойкто-то прячется. Еще шаг, и тень приходит в движение. Поднимает руки. Что-тоона в них держит. Не револьвер, Джейк в этом уверен, что-то похожее на змею,что-то…

– Роланд, берегись! – визжит Сюзанна, и ее голоссрабатывает, как магический выключатель.

Что-то лежит на туалетном столике… разумеется, хрустальныйшар. Габриэль выкрала его, чтобы принести своему любовнику как утешительныйприз, раз уж ее сын предотвратил убийство Стивена. И тут он вспыхивает, словновопль Сюзанны включает его. Отбрасывает розовый свет на тройное зеркало,освещает спальню. В этом свете, в этом тройном зеркале, Роланд наконец-то видитстоящую за его спиной фигуру.

– Господи! – в ужасе вскрикивает Эдди Дин. – Господи,Роланд! Это не твоя мать! Это…

Это даже не женщина, нет, уже не женщина, это ходячий труп вгрязном черном платье. На голове лишь несколько островков волос, вместо носа –проваленная дыра, но глаза сверкают, а змея в ее руках очень даже живая. ИДжейк, скованный страхом, все же успевает подумать, не взяла ли она эту змеюиз-под той самой скалы, где в свое время нашла другую, которую убил Роланд.

Это Риа, которая ждала, пока Роланд придет в апартаментыматери. Это Риа с Кооса, которая пришла не только для того, чтобы утащитьмагический кристалл, но и прикончить юношу, который причинил ей стольконеприятностей.

– Твоя шлюха уже получила свое! – пронзительно кричит она. –Теперь заплатишь ты!

Но Роланд ее увидел, увидел в кристалле, Риа предал тотсамый кристалл, за которым она пришла, и теперь он поворачивается, руки его сневероятной скоростью хватаются за новые револьверы. Ему пятнадцать лет, онпотрясающе быстр, превзойти его в реакции невозможно.

– Нет, Роланд, нет! – кричит Сюзанна. – Это иллюзия, это всепроделки шара!

Джейк успевает перевести взгляд с зеркала на женщину,стоящую на пороге, успевает осознать, что и его провели.

Возможно, в последнюю долю секунды Роланду тоже открываетсяистина: женщина на пороге – его мать, и в руках у нее не змея, а пояс, которыйона вышила для него, может, с тем, чтобы замириться с ним, а шар обманул егоединственным доступным ему способом – отражением.

В любом случае уже поздно что-то изменить. Револьверывыхвачены из кобуры, ярко-желтые вспышки освещают спальню. На каждый спусковойкрючок он нажимает дважды, прежде чем ему удается сдержаться, и четыре пулиотбрасывают улыбающуюся (в этой улыбке читается надежда на примирение) ГабриэльДискейн в коридор.

Она так и умирает с улыбкой на лице. Роланд застывает наместе, из револьверов идет дымок, его лицо перекашивает гримаса изумления иужаса, до него только начинает доходить, что случилось непоправимое: изревольверов отца он убил мать.

И тут каркающий смех заполняет комнату. Роланд неповорачивается; он завороженно смотрит на женщину в синем платье и черныхтуфлях, которая вся в крови лежит в коридорчике, соединяющем ее спальню сгостиной; женщину, которую пришел спасти и которую вместо этого убил. Она лежитсо связанным вручную поясом поверх окровавленного живота.

Джейк поворачивается вместо него, и его не удивляет женщинас зеленым лицом, в остроконечной черной шляпе, плавающая в шаре. Это же ЗлобнаяКолдунья-с-Востока; она же, он это знает, Риа с Кооса. Она смотрит на юношу сревольверами в руках и скалит зубы в самой жуткой ухмылке, какую толькодоводилось видеть Джейку.