– Когда в роддом поедем?

– Завтра уже, Кирюша. Сегодня награждение, банкет, и наверняка до утра. Но я на всякий случай наши телефоны главврачу оставила, так что все будет в порядке.

– В небе летчики отдельной краснознаменной гвардейской воздушной армии Резерва главного командования! – торжественно объявил Левитан. – Под командованием маршала Чкалова пилоты одержали десятки тысяч воздушных побед и по праву представляют авиацию Советской армии над Красной площадью.

После прохода над площадью Ту-700 и стремительных И-180, в небе появились две пары Су-310, оставляющие за собой быстро тающий инверсионный след, а закрывали парад штурмовые вертолеты Камова, которые едва-едва успели появиться в войсках к окончанию войны.

Наконец с грохотом и лязгом на площадь выкатились БТР-42, которые возглавляли колонну первых и вторых ИСов, идущих в парадном строю.

Голос Левитана тоже грохотал, временами перекрывая шум бронетехники и звучание сводного военного оркестра.

Наконец, на тяжело проминающейся резине, на площадь вкатились муляжи ракет, и Новиков с улыбкой наблюдал, как «журналисты» отчаянно засуетились, жужжа кинокамерами так, что казалось, от аппаратов скоро повалит дым.

Оживились и союзники, внимательно прислушивающиеся к переводчику, который едва успевал за новым наркомом обороны Климентом Ефремовичем Ворошиловым.

Император Хирохито едва заметно улыбался и размышлял над тем, что они в сущности совсем не знают русскую цивилизацию. Они не только умело воевали, но и вели интенсивную информационную войну, в которой, как это ни печально признавать, японцы пока еще ничего не смыслили. Но быстро учились.

А Сталин был просто счастлив. И от того, что не случилась адская бойня той истории, и от того, что война, начавшись позже, длилась всего два года, и тому, что в его доме наконец-то появилась хозяйка.

Полковник сил специального назначения Евгения Сталина стояла недалеко и профессиональным взглядом оглядывала окрестности, везде подмечая или людей Власика, или новиковских специалистов. Несмотря на жесткий характер, она смогла быстро наладить отношения с детьми Сталина от прежних браков, став им настоящей мамой, причем с полковником Василием Сталиным, героем-летчиком, сбившим тридцать самолетов противника, отношения были наиболее доверительными. Единственное, чего боялась Евгения, это последующей после победы борьбы за власть. Но тут у нее как у старшего офицера спецназа были довольно крепкие позиции. Корпус, разросшийся за время войны до ста тысяч человек боевого состава, был тем мостиком между армией и спецслужбами, который не допустит никакого вооруженного противостояния и не позволит политическим спекулянтам использовать вооруженные силы для всякого рода переворотов.

Первое после Победы заседание Политбюро состоялось уже двадцатого мая, как только Сталин и Хирохито вернулись из Абхазии.

По сути вопрос был только один. Что делать с гигантскими суммами репараций и контрибуций, взятых с европейских государств. Всего было начислено тридцать семь миллиардов золотых рублей, и по общему соглашению, лишь небольшая часть этой суммы была взята оборудованием и станками. Основная масса долга была пересчитана в золото и изымалась также в виде драгоценных металлов. Где и как будут добывать столько металла руководители побежденных стран, Сталина и Хирохито не интересовало, но проценты за просрочку были такими, что золото опять подскочило в цене в два раза, а владельцы золотых приисков в одночасье становились миллиардерами.

Экономический блок Политбюро предлагал пустить все деньги на промышленное переоборудование и социальные выплаты, а военные требовали начать масштабную программу перевооружения армии и вообще резко увеличить оборонные расходы.

Новиков, как самый молодой член Политбюро, взял слово последним, когда основные оппоненты уже выдохлись.

– Армия. – Новиков поднял глаза от своих записей. – Тут даже говорить не о чем. Если не будем влезать в региональные конфликты, а это вообще тупиковый путь, нам нужна армия, достаточная для отражения внешней агрессии и общего кондиционирования социального пространства. Ну, чтобы наиболее агрессивные граждане находили себя на военной службе, а не где-нибудь в криминале. Примерная численность такой армии – два миллиона человек, включая флот. Войска НКВД – там особая история, но тоже не более полумиллиона, включая внутренние войска и пограничников.

– А ну как соберутся снова, товарищ Новиков? – Молотов удивленно приподнял брови.

– Так для того мы их и ободрали до трусов, чтобы они еще лет тридцать об этом не думали. – Новиков улыбнулся. – Самое главное в текущем перевооружении армии в том, что гарантом нашего спокойствия на ближайшие пятьдесят – восемьдесят лет станут ракетные войска стратегического назначения, а армия будет выполнять задачи скорее тактического плана. За ближайшие двадцать лет мы совершим как минимум два технологических рывка, и никакой кошелек не выдержит столько перевооружений. А сбагривать устаревшую боевую технику третьим странам означает гарантированно поджечь тот регион. И если это в наших интересах сегодня, никто не может сказать, будет ли это выгодно нам завтра. Поэтому новые машины будем проектировать по модульной схеме, позволяющей проводить модернизацию с поэтапной заменой всех необходимых узлов и агрегатов.

Это же справедливо для массированной программы перестройки заводов. Сейчас мы работаем на станках второго поколения, но уже сейчас на некоторых опытных предприятиях создаются станки третьего поколения, а в чертежах – четвертое. Как только наладим массовое производство полупроводников, начнем переход к производству готовых полупроводниковых блоков. – Новиков достал из кармана небольшой коробок и вынул оттуда крошечную пластмассовую деталь с тремя десятками отводов.

– Вот это звуковой усилитель мощностью в десять ватт. А будут блоки управления станками, когда по программе станок без участия человека будет выдавать сложные детали и заменит собой полтора десятка квалифицированных мастеров.

– Сколько лет, вы говорите, до этого? – Николай Александрович Булганин внимательно рассматривал микросхему, поднеся ее к глазам.

– Такими темпами, лет десять максимум. Я предлагаю проводить станочное перевооружение только там, где необходимо – менять совсем старые станки на современные, и так далее. Но делать это в спокойном и плановом режиме.

Но самое главное не в этом. – Новиков спокойно посмотрел на сидящих в зале заседаний руководителей партии. – Мы не сможем быть везде первыми. Надорвемся. Даже с учетом того, что мы втянули в себя много тысяч высококвалифицированных специалистов, и того, что мы обладаем невероятной ресурсной базой и важным технологическим заделом. Я предлагаю выделить несколько стратегических направлений, где мы можем и должны быть впереди планеты всей, а что-то отдать тем же японцам. Пусть они возьмут на себя, например, строительство гражданских автомобилей и надводных кораблей. Оснащать их оружием будем уже сами.

Оптику, электронику и вообще наукоемкие производства нужно, конечно, развивать у себя. Но опять-таки в разумных пределах. Космос не ради космоса, а ради спутников связи и навигации. Авиация не для «быстрее, выше, сильнее», а для «дешевле, дальше и больше».