соавтора оказался удачным. Парень оказался легкий, вменяемый, довольно-таки остроумный, вполне образованный, симпатичный и достаточно опытный. Через час нам обоим уже казалось, что мы знакомы много лет и настроены на одну волну.

В те годы, да и теперь, мы, как, впрочем, и все телезрители, очень страдали в новогодние дни. По всем «ящикам», словно сговорившись, кривлялись, пели что-то незапоминающееся, смешили чем-то несмешным одни и те же артисты, юмористы, певцы, исполнители. Бессмысленные искаженные лица, пошлые глупые шутки, идиотские ситуации и трюки, — переключая кнопки каналов, зритель получал одну и ту же белиберду в одном и том же исполнении.

Казалось, идет какая-то вакханалия слабоумия, помноженного на апломб и самодовольство. Эдакий «тупоумный пир» во время чумы. Это было невыносимо! Мы сразу сказали себе, что никаких эстрадных придурков у нас не будет ни за что! Вон попсу! Вон шоу-бизнес! Вон одуревшую эстраду! Мы будем делать нечто другое — сюжетный фильм с талантливыми музыкальными артистами, которые почему-то никогда не участвуют в ежегодном новогоднем шабаше.

Но об этом потом.

Сначала речь пойдет о сценарии.

Мы работали с Плотовым каждый день вместе и порознь. Днем и ночью. Работка была та еще. Но через девять дней первый (и последний) вариант сценария был готов. Его можно было отдавать на суд руководства. Конечно, во время подготовки съемок, когда велись поиски исполнителей, работа над песнями и музыкальными номерами, мы еще много раз вторгались в сценарную ткань, что-то улучшая, дополняя, сокращая, изменяя. Тексты реплик, шуток, острот менялись и во время съемочных смен, и даже на озвучании. Короче, сценарий доделывался параллельно с подготовкой и со съемками. Но сюжетный костяк, образы, характеры вылупились к десятому дню работы. С самого начала мы решили, что изменять сюжет прежней ленты мы не станем. Но было ясно — та лента протестовала против сталинского догматизма, против доведения до абсурда социалистической (на словах вполне справедливой) идеологии, против окаменевших чиновников. Огурцов в то время был фигурой смешной, глупой, нелепой, ненавистной всем людям, обладавшим здравым смыслом. Нужно было найти нынешний образ, который вызывал бы такую же дружную ненависть, единодушное осуждение. Стало ясно, что главной фигурой нашего сценария станет демагог, выходец из комсомола, матерый взяточник, порочный до мозга костей субъект, родственный по духу криминалу, при этом трус и подхалим, с хорошо подвешенным штампованным языком. Мы дали ему фамилию Кабачков, подчеркивая тем самым прямую наследственность от Огурцова. Поскольку мы живем в странной стране, где ростки капитализма причудливо переплелись с пережитками социализма, то наш Дворец культуры носит имя Огурцова. Это нормально, ибо, скажем, в Москве нет улиц Пушкина, Чехова, Горького, Герцена, Чайковского, но есть улица Косыгина, проспект Гречко, Коммунистическая улица, улица Вильгельма Пика, улица Саморы Машела… Далее мы продолжали искать приметы нашего уникального времени. Власть срослась с уголовщиной. Мы ввели в сценарий господина Коляна, «помощника практически всех депутатов Госдумы», зловещего субъекта, олицетворяющего уголовщину, вооруженного всяческими легальными высокими «корочками». Он покупает недвижимость и, в частности, купил дворец, где будет проходить новогодний праздник. В новогоднюю ночь он намерен ввести туда ОМОН, который сейчас охотно служит любому толстому кошельку, и захватить здание. За солидную взятку он покупает согласие Кабачкова, который осуществляет организацию новогоднего шоу. Ситуация очень современная в стране, где законы управляются сильными и богатыми так, как им надо, как выгодно, как удобно. К примеру, стоматолог за взятку участвует в праздничном представлении, которое «главный» телеканал страны транслирует миллионам. Естественно, им противостоит молодая, свежая неиспорченная поросль — культорганизатор Алена Крылатова и радиоинженер Денис Колечкин. Лену Крылову в той ленте исполняла Людмила Гурченко, ставшая в одночасье знаменитой, в нынешней картине играет Алена Бабенко.

Алена — замечательная, живая, трепетная актриса, которая безупречно сыграла у меня в «Андерсене».

У нее оказались изумительные музыкальные данные: слух и голос. Электрика Гришу — Юрия Белова из первой картины — здесь замечательно заменил превосходный Сергей Безруков, один из лучших артистов нашего времени. Ну а незабвенную Тосю, секретаршу Огурцова в исполнении Тамары Носовой, в новой ленте сыграла непревзойденная Мария Аронова. Раз уж зашла речь об артистах, то, конечно, очень важен, очень принципиален для фильма был исполнитель роли Кабачкова. По моему разумению, это должен был играть Сергей Маковецкий и только он! Блистательный, многообразный, необычайно мастеровитый, наделенный тонким юмором. Но артист оказался занят, играл главную роль в другом фильме. Положение было безвыходным. Артисты заранее планируют свою творческую жизнь, а мы свалились в кинопроизводство неожиданно для всех (для себя в первую очередь!). Как говорится, нас никто не ждал! Поэтому немало шикарных артистов, которым я предлагал работу у меня, не снялись в этой картине, к примеру Светлана Крючкова, Валерий Гаркалин, Татьяна Васильева и другие. Но вопрос с Маковецким был принципиальным. И тут нам помог всемогущий Константин Эрнст. Он сумел договориться с фильмом, где был занят Маковецкий. Сроки той картины удалось перенести. Замечательным приобретением для «Карнавальной ночи — 2, или 50 лет спустя…» оказался Роман Мадянов. Я давно положил глаз на этого превосходного актера. А во время нашей совместной работы попросту влюбился в него. Он играет у нас того самого типа, который купил дворец и в новогоднюю ночь ввел туда ОМОН. Филигранная работа артиста, показавшего уверенного в себе подонка, сильного и трусливого в одно и то же время, человека, связанного с олигархами и мафией, депутатами и уголовниками, человека злобного, мстительного, страшного. Никакого нажима, точность и разнообразие актерских приемов. Мадянов показал чудовищное лицо одного из подлинных хозяев страны.

Маковецкому же досталось самое трудное. Он понимал, что все невольно будут сравнивать его работу с гениальным Игорем Ильинским. Но Сережа, как говорится, «пошел своим путем». В его исполнении огромное количество точнейших деталей, мимики, интонаций. Он совсем не похож на фигуру из прошлого, он наш современник, скрытый мерзавец, демагог, льстец, сатрап, хитрец, наивный болван. Своеобразная энциклопедия качеств «героя нашего времени», тем более опасного, что он умеет носить костюм, гладко говорить, у него лощеные манеры, то есть все необходимое, чтобы прикрыть гнилую, дурно пахнущую душу. Это блестящая работа, как мне кажется, еще ждет справедливой оценки критиков.

И невозможно хороша и смешна, как мне думается, фонтанирующая Мария Аронова в роли секретарши!

Я давно мечтал снять великую Инну Чурикову, но вечно не совпадали ее занятость и сроки съемок моих лент. Но здесь свершилось! Инна Михайловна великолепно сыграла хищную графоманку, богачку-стоматолога, помешанную на сочинении виршей. За взятку, элегантно данную ею Кабачкову, ее вставляют в новогодний концерт, где она исполняет (поет и танцует) дивный