же не зря ворочалась моя подозрительность. Был подводный камень. А я его чувствовал и не мог расслабиться. Зато теперь все встало на свои места. Как говорил Христос: «Кто без греха, пусть бросит в меня камень». А уж Спаситель кое-что в людях смыслил.

— Антон-ага… Позволь я все же попытаюсь отблагодарить тебя…

— Опять?!

— Нет-нет… — замахал руками татарин. — Я не вознаграждение предлагаю. Кто знает, может, даже совсем наоборот. Но, человек вроде тебя, должен любить тайны. А у меня как раз имеется одна. Настолько давно, чтобы понять, что сам я ее решать не стану.

Кара-мурза вынул из-за пояса небольшой кожаный футляр или пенал, нечто вроде мини-тубуса, снял туго приделанную крышку и вытряхнул на достархан небольшой рулончик пергамента. Развернул его, прижав углы апельсинами и жестом предложил приглядеться повнимательнее.

Передо мной лежала карта. Начертанная в той же манере что и уже имеющиеся у меня, только изображающая какую-то совершенно неизвестную мне местность, с жирным крестом чуть вверх и правее от центра. Татарин выждал немного и ловким жестом факира перевернул пергамент. С обратной стороны страницу украшал план какого-то строения. Весьма просторного. Скорее всего крепости, если судить по наличию на рисунке внешних стен. И весьма толстых, даже в масштабе.

— Вот… — Кара-мурза говорил весьма серьезно.