или сдалась в плен. Многие австрийские части, спасаясь от огня и ракет, залезли в озеро. А плавать умеют не все… Да хоть бы и умели – в давке и панике многие просто топят друг друга.

– Пора, – негромко сказал Владимир, и воздушный шар опустился на землю.

– По коням! – И кавалеристы, сели на нервно фыркающих коней.

Ещё раз напомнил командирам полков:

– Австрийцев и пруссаков бить без жалости, прочих – только если сопротивляются. И помните – недорубленная трава вырастает!

Конная лава понеслась вперёд – больше сорока тысяч кавалеристов, это чудовищно много. Да, добрая половина – ополченцы, прекрасно владеющие оружием, но не умеющие воевать в составе больших отрядов. Но сейчас это не важно – для атаки разрозненных отрядов противника и дальнейшего преследования они вполне сгодятся.

Следом выступила пехота – скорым шагом, но равнение держали, пусть вначале пути и не слишком уж сильно. Это потом они теснее сомкнут ряды, и к лагерю коалиции подойдут прямо-таки идеальные шеренги.

Сами Грифичи в этот раз не стали лезть вперёд. Даже Богуслав, которому хотелось возглавить такую атаку.

– Нельзя, – жёстко сказал ему отец, – слишком большой риск. Сейчас там полно спятивших людей, и если кто из них тебя опознает, то могут не спасти даже «Волки».

Как показала практика – он был прав. Пусть большая часть врагов просто бежал, не думая о сопротивлении, но встречались как отдельные люди, так и целые отряды, бросавшиеся на венедов с пеной на губах.

Через пару часов Грифичи въехали во вражеский лагерь. Жутко, до блевоты воняло: гарью, сгоревшим порохом и напалмом, сожжёнными людьми и лошадьми. Да и вид был… Убитые редко лежат эстетично, а уж когда взрывы сочетаются с огнём, дымом и паникой… Пробрало даже попаданца, привыкшего к ужастикам и прошедшего не одну войну.

– Вот так и становятся пацифистами, – тихонько пробормотал он себе под нос, проблевавшись и прополоскав рот вином из фляжки. Богуслав и остальные тоже успели… облегчить душу.

Раненых врагов в этот раз не лечили – добивали всех.

– Сир, – негромко сказал подъехавший Юрген.

– Докладывай, – велел герцог.

– Фридрих умер – сердце. Фердинанд Австрийский с придворными и генералитетом взят в плен.

– Неплохо…

– В давке погибло около двадцати тысяч. Ну то есть не все погибли… – замялся фон Бо.

– Но покалечились, и мои солдаты их добили, – спокойно произнёс герцог Померанский.

– Да, сир… Погибло в воде примерно столько же, но тут сложнее подсчитать – позже выясним точнее. От огня погибло около тридцати тысяч, но тут сложно сказать – больше от ракет или от разгоревшихся в лагере пожаров. Ещё около пятидесяти тысяч убили ваши солдаты в самом лагере или на расстоянии версты от него. Ну и… преследуем пока.

Преследовать будут все более-менее крупные отряды – «недору-бленный лес вырастает». Особо жёсткое отношение было к пруссакам и австрийцам – Владимир прекрасно понимал, что их надо не просто победить, а если не уничтожить, то максимально ослабить государства. С этой же целью чехов, словаков и прочих венгров с баварцами было велено по возможности брать в плен. С баварцами и саксонцами такое милосердие позволит заключить выгодные для него торговые и таможенные договоры, оккупировать и тем более «переварить» их… Людей не хватит. Пока.

Славян же и венгров… Здесь другие планы, играющие на руку сторонникам отделения. После разгрома Австрии с Пруссией и последующего ограбления, а оно планировалось прямо-таки эпичным (!), сторонники независимости от Австрии получат серьёзные козыри: наличие собственных, национальных вооружённых формирований – и почти полное отсутствие таковых у «титульной нации». А ещё – отсутствие реквизиций и контрибуций – независимое государство Венгрия (Чехия, Моравия, Словакия) не нападало на Померанию! Но это если оно независимое, а нет, так готовьтесь к оккупации и поборам…

Глава тринадцатая

Преследование убегавших длилось несколько дней, и уйти удалось немногим. В общей сложности было убито почти двести тысяч солдат коалиции и менее пяти тысяч венедов. Ну да оно и понятно: преследовать убегающих – совсем не то, что идти на пушки…

Нужно сказать, что солдаты померанской армии уничтожали врагов без всяких сантиментов. Если венгров или чехов просто брали в плен, то немцев и австрийцев даже не пытались. Солдаты, будь то венеды или немцы, прекрасно понимали – пожалеешь пруссака или австрийца, возьмёшь в плен – и через несколько лет придётся снова с ним сражаться. К венграм и славянским частям коалиции особых претензий не было – «Мене, текел, фарес» было широко известно в Европе, и развал Австрии в армии Померанского дома считался делом решённым. Ну так зачем убивать солдат потенциально независимых от Австрийской империи стран? В будущем они могут стать если не союзниками, то хотя бы помогут развалить Австрию!

Среди солдат Грифичей хватало людей с весьма неплохим, по местным меркам, образованием, так что понять «политику партии» и растолковать её товарищам они считали своим долгом. Да и пропаганда делала своё дело, так что хотя бы примерное направление политики Померании более-менее понимал каждый гражданин.

Через несколько дней после Фридландской битвы пришли известия от Савватея Ворона и Святослава. В битве у Оденсе датский флот разгромили. Откровенно говоря, ожидаемо… Датчане, по сути, надеялись больше на внезапность да на низкую боеспособность померанского и шведского флотов, старательно раздуваемую контрразведкой. В количественном же отношении объединённые флоты Унии превосходили датский более чем на треть, а в качественном – минимум вдвое. Плюс – более грамотные тактические построения.

Здесь сильно отличился Святослав, командовавший в битве брандерами. Принц не просто успешно командовал, но и сам стоял за штурвалом одного из них, после чего прыгал с горящего судёнышка в мартовские воды Балтики. Узнав об этом, Владимир долго вдыхал и выдыхал воздух сквозь стиснутые зубы, поставив в памяти «галочку» – выпороть сына (и нужно сказать – выпорол).

После битвы и пленения доброй половины датского флота адмирал Ворон собрался было жечь ракетами Копенгаген, но… Сдались, и снова Святослав, который с тремя батальонами морской пехоты принял капитуляцию.

Уничтожив и захватив вражеских солдат, войска растеклись по вражеским городам, захватывая их. Какого-либо внятного сопротивления не было – после Фридландской бойни, многократно преувеличенной слухами, как-то не тянуло… Тем более – эти дьявольские ракеты…

Берлин, Вена, Прага, Будапешт, Франкфурт, Копенгаген и многие, многие другие города приняли оккупационные гарнизоны. Дошло до того, что Владимиру пришлось исполчать вовсе уж престарелых ветеранов, так как