— Ты глупая маленькая девчонка, которой вино ударило в голову, — оборвал ее Том, — и если я еще хоть раз услышу дурное слово о Моргейз, то разложу тебя на коленях и отшлепаю, хотя ты и умеешь направлять Силу. Твоя мать — прекрасная, достойная женщина!

— Правда? — Голос Илэйн дрожал, неожиданно она поняла, что плачет. — Но почему же тогда она… Почему? — И вдруг оказалось, что она всхлипывает, зарывшись лицом ему в куртку, а он нежно гладит ее по голове.

— Потому что королева всегда одинока, — тихо ответил Том, — потому что многих мужчин влечет к ней власть, а она — женщина. Я видел в Моргейз женщину, и она это чувствовала. Возможно, то же самое было с Брином и с Гэйбрилом. Ты должна понять, девочка, в жизни каждому кто-то нужен. Любовь и участие нужны всем, даже королеве.

— А почему ты ушел? — пробормотала Илэйн. — Ты так меня смешил, я ведь помню. И матушка тоже смеялась. А еще ты катал меня на плече.

— Это долгая история, — промолвил Том, горестно вздыхая. — Я расскажу ее тебе как-нибудь в другой раз. Если попросишь. А если повезет, к утру ты обо всем позабудешь. А сейчас иди, Илэйн. Тебе пора в постель.

Том довел девушку до двери, и она, воспользовавшись случаем, снова дернула его за ус.

— Вот так, — удовлетворенно заявила она. — Вот так я тебя дергала.

— Верно, дитя. А ты сможешь сама спуститься по лестнице?

— Конечно, смогу! — Она смерила Тома возмущенным взглядом, но он, похоже, намеревался проводить ее вниз. Желая доказать, что в этом нет надобности, она — очень осторожно, держась за перила, — начала медленно спускаться по лестнице. Том стоял в дверях и озабоченно смотрел ей вслед.

К счастью, пока Илэйн оставалась у него на виду, ей удалось ни разу не споткнуться, зато она с трудом отыскала дверь своей комнаты.

Наверное, все дело в этом яблочном желе: чувствовала ведь, что не стоит на него налегать. Лини всегда говорила… Что там говорила Лини? Вроде бы что-то насчет того, что есть много сладкого вредно.

В комнате горели две лампы: одна на маленьком круглом столике рядом с кроватью, другая на полке над кирпичным камином. Найнив лежала на кровати поверх покрывала, полностью одетая. И локти выставила — приметила Илэйн и вдруг выпалила первое, что пришло ей в голову:

— Ранд, должно быть, считает, что я спятила. Том — бард, а Берелейн мне не мать.

Найнив посмотрела на нее как-то странно.

— У меня почему-то голова кружится. А один юноша, симпатичный такой, с красивыми карими глазами, хотел проводить меня наверх.

— В этом я не сомневаюсь, — произнесла Найнив, отчетливо выговаривая каждое слово. Она поднялась и, подойдя к Илэйн, обняла ее за плечи. — Идем-ка со мной на минуточку, я хочу кое-что тебе показать.

Выяснилось, что показать она хотела всего-навсего ведро с водой.

— Давай-ка встанем на колени, — предложила Найнив. — Вот так, иначе ничего не увидишь.

Илэйн опустилась на колени, но все равно увидела в воде лишь собственное отражение, причем с какой-то кривой ухмылкой. И почему она такая красивая?

Но тут Найнив ухватила ее за шиворот и окунула головой в воду. Размахивая руками, Илэйн попыталась выпрямиться, но не тут-то было. Оказалось, что у Найнив стальная хватка. Кажется, под водой надо задерживать дыхание. Только вот как это делается, хотелось бы знать? Оставалось лишь молотить руками, булькать и пускать пузыри.

Наконец Найнив вытащила ее из воды. Едва успев набрать в легкие воздуху, Илэйн возмущенно затараторила:

— Как ты смеешь… ты… — Воздуха не хватило, и пришлось снова перевести дух. — Я… я Дочь-Наследница!.. — На этом ее излияния прервались, поскольку Найнив вновь с плеском окунула ее головой в ведро.

Девушка вцепилась в ведро руками, застучала ногами по полу, но все без толку. Сейчас она утонет. Найнив ее утопит.

Прошла целая Эпоха, прежде чем Илэйн вновь удалось наполнить легкие воздухом. Мокрые пряди волос прилипли к лицу.

— По-моему, — пробормотала она, стараясь, чтобы голос звучал как можно тверже, — меня сейчас вырвет.

Найнив торопливо, со звоном поставила на пол большой глазурованный тазик с умывальника — и как раз вовремя. Она же держала голову Илэйн, пока та извергала все, что когда-либо в жизни ела. Час, а может, и год спустя Найнив принялась мыть ей лицо, а также растирать ладони и запястья. Особой теплоты в ее голосе при этом не слышалось:

— И как тебя угораздило? Что на тебя нашло? Слыханное ли дело — так нализаться! Когда мужчины напиваются до бесчувствия, это еще можно понять, но ты!.. В первый же вечер в чужом городе!..

— Я выпила всего одну чашу, — протестующе пролепетала Илэйн. Конечно же, так оно и было. Ну, в крайнем случае две, — учитывая, что тот юноша подливал и подливал. Никак не больше двух.

— Чашу, — хмыкнула Найнив, помогая ей подняться на ноги. — Не иначе как твоя чаша была с бочонок. Ну да ладно, скажи лучше, можешь ты некоторое время не спать? Я хочу поискать Эгвейн в Тел'аран'риоде, но побаиваюсь, что не смогу оттуда выбраться, если ты меня не разбудишь.

Илэйн растерянно уставилась да подругу. Они безуспешно искали Эгвейн каждую ночь с тех пор, как она так неожиданно исчезла во время встречи из Сердца Твердыни.

— Не спать? Найнив, но ведь теперь моя очередь отправляться на поиски. Ты же знаешь, что можешь направлять Силу, только когда рассердишься, и… — Но тут Илэйн увидела, что Найнив окружена свечением саидар. Кажется, уже некоторое время. Сама же Илэйн чувствовала себя так, будто ее голова набита шерстью, она почти не ощущала присутствия Истинного Источника. — Пожалуй, ты права, сегодня лучше идти тебе. Я не засну.

Найнив посмотрела на нее с сомнением, потом кивнула. Илэйн вознамерилась было помочь спутнице раздеться, но пальцы почему-то не слушались ее. Ворча что-то себе под нос, Найнив разделась сама. Оставшись в одной сорочке, она нацепила перекрученное каменное кольцо на кожаный шнурок, который носила на шее. На шнурке уже висело одно кольцо — тяжелое золотое кольцо Лана, с которым Найнив не расставалась никогда.

Илэйн поставила рядом с кроватью низенький деревянный табурет, а Найнив снова растянулась на постели. Илэйн неудержимо клонило ко сну, но она надеялась, что, сидя на табурете, все же не заснет. Главное — не свалиться на пол.

— Я буду ждать ровно час, а потом разбужу тебя. Найнив кивнула, потом закрыла глаза и сложила руки на груди, прикрыв ладонями кольца. Дыхание ее стало ровным и глубоким. Она вскоре уснула.

* * *

В Сердце Твердыни было совершенно пусто. Всматриваясь в полумрак между массивными колоннами, Найнив обошла со всех сторон сияющий Калландор, ронявший отблески света на плиты пола, прежде чем сообразила, что она так и осталась в сорочке, а кожаный шнурок с висящими на нем кольцами болтается на шее. Она нахмурилась, и в следующий миг оказалась в добротном шерстяном платье двуреченского покроя и в крепких кожаных башмаках. Похоже, у Эгвейн и Илэйн подобные превращения не вызывали никаких затруднений, а вот ей это давалось нелегко. Во время прошлых посещений Тел'аран'риода она не раз обнаруживала себя в самом нелепом виде, главным образом из-за совершенно не относящихся к делу мыслей о Лане. Всякие глупости получались сами собой, а вот чтобы сознательно изменить наряд, требовалось изрядно сосредоточиться. Вот и сейчас, стоило ей отвлечься, как ее платье стало шелковым, да вдобавок еще и прозрачным, как вуаль Рендры. В таком наряде и Берелейн бы покраснела. Покраснела и Найнив, представив себе, что ее мог бы увидеть в подобном облачении Лан. Коричневое шерстяное платье удалось вернуть, но не без труда.