одинаково участвуют только жена Соловья и дочери, зятьев нет), но в целом текст Пахоловой не восходит непосредственно к былине матери. Сюжет в его основной части (победа над Соловьем, тщетная попытка семьи Соловья откупить его, приезд Ильи в Киев и сцена свиста) построен традиционно, но отсутствует эпизод освобождения города, и сцена в палатах князя передана с меньшей социальной остротой, чем в многих других обработках данного сюжета (во лжи Илью укоряют только бояре, конфликта с самим князем по существу нет).

П. М. Пахолова не помнила точно, от кого именно она усвоила былину, говорила, что от кого-то из стариков в семье отца.

93. Младой Подсокольничок. Запись 3 сентября 1939 г. Варианты Зимнего берега: Марк., 4, 70, 94 (к.); Крюк., I, 14.

Все три варианта, записанные в 1900-е годы на Зимнем берегу, совершенно отличны друг от друга и не дают возможности выделить какие-либо устойчивые, характерные для местной традиции черты. Текст Пахоловой наиболее близок к материнскому (Марк., 4), но имеет и свои отличительные черты. С текстом Аграфены Матвеевны его сближает: отсутствие предварительного рассказа о матери Подсокольника (рассказ начинается сразу с изображения заставы богатырской), обнаружение чужеземного богатыря в поле самим Ильей Муромцем, посылка в первую очередь Добрыни, победа в бою Ильи Муромца сразу — без предварительного случайного его падения на землю (как это мы видим в большинстве вариантов, в частности и в других золотицких), одинаковый способ одоления врага (Илья «подкорючивает» его «правой ножечкой»), имя матери — Маринка Кандальевна, — принадлежащее женскому персонажу былины о Глебе Володьевиче. Общность всех этих деталей подтверждает указание самой Пахоловой, что былину эту «слышала от матушки родимой».

Отличие ее текста от источника заключается, во-первых, в упрощении композиции. У Аграфены Матвеевы более развернуто изображение заставы (кроме Ильи, Добрыни и Алеши, на ней Ванюшко боярский сын и Ваня енеральский сын), и в эпизоде выбора богатыря для посылки за Подсокольником дана сословная характеристика богатырей. Более упрощенно передана Пахоловой встреча Ильи с врагом — у Аграфены Крюковой Илья бьет врага палицей по голове, и когда тот даже не обертывается, он дважды проверяет свою силу ударом в камень. Нет у Пахоловой и рассказа Ильи Муромца о том, как он попал в землю Маринки Кандальевны. Опущен также весь конец: покушение Подсокольника на жизнь отца, убийство им матери и захват русских кораблей, после чего Илья разыскивает сына и убивает его. Сама Пахолова ясно не осознавала — то ли всю былину она исполнила, то ли должно быть продолжение («Боле не помню. Так вся и есть»).

Обращения Добрыни, Алеши и Ильи Муромца к богатырю (см. стихи 61—67, 109—114, 151—156) напоминают соответствующие обращения Добрыни и Ильи в известном шенкурском варианте о заставе из сборника Киреевского, I, стр. 46:

«Вор, собака, нахвальщина!

Зачем нашу заставу проезжаешь?

Атаману Илье Муромцу не бьешь челом?

Податаману Добрыне Никитичу?

Есаулу Алеше в казну не кладешь

На всю нашу братию наборную?»

Вариант этот мог быть известен П. С. Пахоловой по хрестоматии А. В. Оксенова «Народная поэзия», которая имелась в доме Крюковых, и данное выразительное обращение, дважды повторенное, естественно могло запомниться Пахоловой.

Посылка Ильей Алеши Поповича после Добрыни — эпизод, не свойственный общерусской традиции этой былины и не встречающийся в ранних золотицких вариантах, — имеется в тексте М. С. Крюковой записи 1937 г. (Крюк., I, 14), где он не вяжется с предпосланным ранее отводом Алеши Поповича. Кто из сестер заимствовал у другой этот эпизод, неизвестно.

94. Поездка Ильи Муромца во чисто поле. Запись 10 сентября 1939 г.

Варианты Зимнего берега: Марк., 1 (к.); Крюк., I, 4.

Текст представляет собой один из эпизодов былины «Три поездки», оформленный как самостоятельное произведение. Две другие дороги — «где богату быть» и «где убиту быть» — упоминаются только в надписях на железных столбиках на распутье.

Былина о трех поездках Ильи Муромца не была, по-видимому, в Зимней Золотице популярной: А. В. Марков записал только один вариант и то в контаминации с былиной о Соловье-разбойнике. По словам младшей сестры Пахоловой, Серафимы Семеновны Крюковой, эту былину «в Крюкоськом роду все пели». Действительно, единственный вариант, записанный Марковым, принадлежит Аграфене Крюковой, от Марфы Семеновны Крюковой тоже был записан вариант, но уже в качестве отдельной былины, а в 1948 г. был записан вариант и от младшей сестры (текст № 117).

Вариант П. С. Пахоловой по общей композиции и содержанию основных эпизодов близок ко всем этим трем вариантам, но выгодно отличается от текстов сестер большей сжатостью и строгостью стиля. У ней отсутствуют, например, загромождающие былину многословные размышления Ильи Муромца на распутье трех дорог, нет неуместно вставленного сестрами мотива злой мачехи, от преследований которой бежит королевна, нет излишних словесных повторений. Вместе с тем Пахолова развертывает эпизод угощения Ильи Муромца королевной, вводя троекратное подношение чары с вином, которую богатырь незаметно для хозяйки выливает под стол: это еще более подчеркивает проницательность, мудрость Ильи (этого мотива ни в одном из других вариантов нет).

По словам П. С. Пахоловой, она усвоила эту былину непосредственно от матери: «Матушки покоенки Аграфены Матвеевны эта старина». Влияние стиля былины старшей сестры, довольно заметное в других текстах Павлы Семеновны, в этом варианте незначительно сказывается лишь в лексике (королевство «очунь прекрасное», «диваны» и «ковры» «заморские», «премла́дая королевична», «премладенькие царевичи».

95. Микитушка Залешанин. Запись 31 августа 1938 г.

Варианты Зимнего берега: Марк., 44 (к.); Крюк., I, 5.

Сюжет о столкновении с князем Владимиром Ильи Муромца, пришедшего на пир под именем Никиты Залешанина, не узнанного князем и им не «учествованного», записана была Марковым всего в одном варианте от А. М. Крюковой. При этом вариант контаминирован с былиной о нашествии на Киев татар под предводительством Идолища, своеобразно претворившей некоторые мотивы былины об Илье Муромце и Идолище. Сама Аграфена Матвеевна, указав Маркову, что былину она восприняла от свекра, Василия Леонтьевича, призналась, что помнит ее «худо». Однако первая часть былины — конфликт Ильи-Никиты Залешанина с князем — отмечена четкой композицией и большой социальной остротой.

У П. С. Пахоловой, так же как и у ее сестры Марфы (Крюк., I, 5), сюжет оформлен как самостоятельная былина. По общей композиции и отдельным мотивам она близка к материнскому варианту, но отличается от него развернутой картиной тщетных попыток насильно вывести Никиту вон (в записи от Аграфены Матвеевны этого эпизода нет) и указанием на намерение Ильи Муромца спустить стрелу в князя Владимира. Оба эти эпизода имеются и в былине М. С. Крюковой, а первый передан близко к варианту середины XIX в. из Онежского уезда бывш. Архангельской губ. (Кир.,