В то время как на Zentrale Planung была возложена ответственность за организацию снабжения сырьем, производство вооружений в секторе Шпеера и до, и после февраля 1942 г. контролировалось системой комитетов, созданных Фрицем Тодтом после «кризиса боеприпасов» 1940 г.[1754] За работу этих комитетов в Министерстве вооружений отвечало так называемое техническое управление (Technisches Amt). Его главой был Карл-Отто Заур (1902–1966). Любые идеи о том, что министерство Шпеера являлось царством «неидеологизированной эффективности», становятся абсурдными в свете ключевого положения, которое занимал в нем Заур. Он представлял собой живое воплощение «инженера-политика». Этот бывший служащий сталеплавильной фирмы Thyssen вступил в партию в 1920-е гг. К концу 1930-х гг. он сделал карьеру в Национал-социалистической лиге германских технических работников и стал заместителем Фрица Тодта. После его гибели Заур быстро наладил тесные рабочие взаимоотношения со Шпеером. И он оставался цепным псом Министерства вооружений до самых последних дней войны. К тому времени Заур стал известен всей германской промышленности как прямолинейный и вспыльчивый грубиян, не останавливавшийся перед рукоприкладством. Известен как минимум один случай, когда Заур во время посещения завода лично набросился с кулаками на группу недовольных рабочих[1755]. В свою очередь, Шпеер не скрывал своего восхищения Зауром и даже любви к нему. И потому совершенно естественно, что Гитлер, разочаровавшись в Шпеере в апреле 1945 г., в своем завещании назвал Заура преемником Шпеера в должности министра вооружений.

Комитеты Заура представляли собой ключевую организационную структуру в сфере производства вооружений и в то же время играли роль ключевых звеньев между властями Рейха и германской промышленностью. После того как Вальтер Роланд в конце ноября 1941 г. вернулся из своего апокалиптического турне по Восточному фронту, в правлениях рурских компаний воцарились мрачные настроения. Этот кризис, несомненно, подорвал уверенность даже наиболее лояльных лидеров деловых кругов в нацистской Германии. Для некоторых, включая Вальтера Борбета из Bochumer Verein, первое поражение Германии оказалось слишком сильным потрясением. Борбет, прежде известный как один из наиболее восторженных сторонников перевооружения, 4 января 1942 г. был найден мертвым в своем кабинете. Однако большинство руководителей немецкой промышленности еще теснее сплотились вокруг режима. В 1939 г. элита страны была расколота, но первые яркие успехи вермахта в значительной степени сгладили эти противоречия. Чувство эйфории и безграничных возможностей, воцарившееся после поражения Франции, порождало такое стремление отождествлять себя с Гитлером и с его режимом, которого не наблюдалось ни до, ни после[1756]. В отличие от нападения на Францию в мае 1940 г., которого ожидали со страхом и трепетом, вторжение в Советский Союз сопровождалось самыми радостными предчувствиями. Начиная с осени 1940 г. грядущая кампания не была ни для кого секретом в Берлине. Сотрудники генерала Томаса регулярно встречались с представителями ведущих немецких корпораций, знакомыми с советскими реалиями. Своими знаниями об СССР поделились IG Farben, Siemens и AEG. Дело доходило до дискуссий о том, какие именно советские заводы достанутся тем или иным немецким фирмам[1757]. И после начала вторжения сотрудничество немецкого бизнеса с оккупационными властями лишь окрепло.

Эту империалистическую эйфорию подпитывал и золотой дождь первых военных лет. Промышленный бум, после 1933 г. организованный нацистским режимом, продолжался, не снижая темпов, и в 1940-е гг. Отрасли, связанные с войной, были завалены заказами, промышленные инвестиции достигли рекордных уровней, а начиная с лета 1940 г. наблюдалось заметное оживление и в сфере прибыльных экспортных заказов. Разумеется, предприниматели не одобряли бюрократизм военной экономики, контроль над ценами, борьбу за доступ к сырью и дефицит квалифицированной рабочей силы. Тем не менее в 1940 г., благодаря мощному внутреннему спросу, прибыли взлетели до беспрецедентных высот[1758]. И с точки зрения того, как распределялось влияние в рамках гитлеровского режима, несомненно, показательно, что двое партийцев, осмелившихся бросить наиболее откровенный вызов интересам деловых кругов – Пауль Вальтер в угольной промышленности и Йозеф Вагнер как комиссар по контролю над ценами – в 1941 г. были бесцеремонно отправлены в отставку. Более того, несмотря на то, что зимний кризис 1941/1942 г., безусловно, стал глубоким потрясением для немецкого общества, неожиданное возрождение Красной армии свидетельствовало и о том, что отныне война является вопросом жизни и смерти. Поражение означало бы не только национальное унижение и ликвидацию гитлеровского режима. Отныне над Германией нависал ужасный призрак сталинизма – а ни одна группа не имела больше оснований для того, чтобы бояться советской победы, чем вожди германского бизнеса.

Организационным выражением этого окрепшего альянса между режимом и германскими деловыми кругами стало расширение созданной Тодтом системы индустриальных организаций, произошедшее в декабре 1941 г. – мае 1942 г. Тодт уже в начале декабря объявил о реорганизации структуры его комитетов. В дополнение к уже существовавшим главным комитетам по боеприпасам, вооружениям, танкам и электронному оборудованию он создал главный комитет по общей материальной части вермахта (Allgemeines Wehrmachtsgerat). Он выполнял важную функцию объединения тех тысяч поставщиков вермахта, которые непосредственно не участвовали в производстве вооружений. Очевидным кандидатом на должность главы этого «генерального» комитета был Вильгельм Цанген (1891–1971), с 1938 г. возглавлявший рейхсгруппу по промышленности. Цанген был безжалостным карьеристом, в качестве генерального директора Mannesmann построившим крупную промышленную империю, фундаментом для которой послужил ряд оппортунистических «арииизационных» сделок. Тодт, уверенный в полной поддержке Цангена, 13 января 1942 г. выступил перед прочими вождями немецкой промышленности на совещании рейхсгруппы по промышленности, а 4–6 февраля 1942 г. провел трехдневную конференцию с участием всех ведущих производителей вооружений[1759]. В течение нескольких недель, последовавших за гибелью Тодта, Шпеер сохранил заданный им организационный импульс, создав еще два главных комитета – один по локомотивам, нехватка которых подрывала работоспособность Германской железной дороги, другой по кораблестроению. Параллельная реорганизация по инициативе Эрхарда Мильха осенью 1941 г. была произведена и в подконтрольных ему люфтваффе[1760].