охламон. Редкое сочетание. Но на него сейчас целый народ все свои упования возлагает. Никуда он не денется.

— А Савон?

— Толкиенист-то наш? Да он только рад будет остаться в своем любимом Средиземье. А уж если выпадает шанс его спасти…

Лестница разворачивала перед ними свои бесконечные петли.

— Павол, а ты как, тренируешься? — заинтересованно спросил Раин.

— Конечно, — засмеялся тот. — Каждый вечер. Знаете, в темноте это даже интереснее.

— А если кто до ветру пойдет и ты ему голову отхватишь?

— Нет, не бойтесь. Во-первых, я достаточно далеко отхожу, к тому же слушаю, не идет ли кто. К тому же меня Пирон обучает обычно.

— Здорово, — сказал Калей.

— А что делать-то? Эти-то… они ведь тоже на месте не стоят. Схватка с ними нам еще предстоит…

Раин вдруг испытал острое чувство вины — он-то ночами, вместо того, чтобы упражняться, дрыхнет как суслик. Это при том, что тот же Стальф — он несколько раз это слышал — перед сном обязательно хоть немного, но работает либо с посохом, либо с той палкой, что они вырезали ей на замену. И дыхательные упражнения выполняет…

Раин только-только решил, что будет делать то же самое, и даже начал составлять в уме программу, как они пришли. Лестничная лента развернулась и вынесла их на ровную поверхность.

Мирт не ошибся в том, что этот ярус явно относился к числу жилых. Правда жили в нем явно не богачи — справа и слева от центрального прохода лепились небольшие клетушки, в три ряда друг над другом. Подняться к верхнему этажу можно было по лестницам — их было по три с каждой стороны. Больше всего это напоминало американскую тюрьму — такую Раин видел в сериалах.

Что самое интересное, у комнат не было дверей и из прохода можно было заглянуть внутрь каждой. Обстановка была простой — каменный топчан и стол перед ним.

Раин остался стоять в проходе, Калей прошел чуть вперед и начал зарисовывать обстановку, Павол заглянул внутрь одной из комнат.

— Как в гостинице, — донесся его голос. — Над дверным проемом какие-то крючки — возможно, что двери все же были.

— Что еще интересного?

— Ничего, ровным счетом, — сказал Павол, появляясь из проема. — Никаких секретов, подвалов или чего-то в этом роде. Сейчас посмотрю на других этажах.

Там тоже было все то же самое — крохотные комнаты для, как выразился Калей, командированных. Все — пустые, все чистые, никаких следов.

— Вода здесь не побывала, — заметил Раин.

— Так, а откуда ей взяться-то?

— Кстати, здесь что — один вход?

Действительно, на первый взгляд войти в «гостиницу» можно было только по лестнице, которую они только что одолели.

— Но это же абсурд! — выразил общее мнение Павол. — Так долго подниматься только ради того, чтобы зайти в комнату? Должен быть еще выход! Надо поискать.

Поиски продолжались недолго. Одна из комнат была снабжена дверьми, открыть их оказалось непросто — прикипели к косяку, либо для ее открытия нужна была не грубая сила, а какая-то хитрость, до которой они не додумались. За дверью их ждал прямой высокий коридор, пройдя которым они оказались перед другой дверью. В нее ломиться не стали — на стене была заметная выпуклость, одно нажатие — и обе створки распахнулись в огромный зал.

Чтобы его осветить, Раину пришлось поднапрячься — но даже на максимальной яркости вершина зала терялась в полумраке. Пол перед ними был весь расчерчен канавками — повинуясь каким-то сложным правилам, они разбегались в разные стороны, сливаясь у массивного сооружения, напоминающего сложенный из темно-красного кирпича усеченный конус. В нем было прорезано несколько отверстий, одно — самое большое, находилось прямо перед ними и заканчивалось желобом, который упирался как раз в место, от которого брали начало канавки. К конусу слева прилегало огромное колесо, полуприкрытое закопченным кожухом. Над колесом были проложены трубы, они уходили куда-то вверх. Справа торчало несколько конусов поменьше — каждый со своим колесом и желобом посередине. За конусами угадывались еще какие-то механизмы, теряющиеся по полутьме.

Павол прокашлялся, Калей постучал его по спине.

— Ну, понятно, — сказал Раин. — Это, по всей видимости, литейный цех. А в этой гостинице жили рабочие, которые его обслуживали.

Глава 45. Когда тишина сменяется ревом

Калей уселся прямо на пол и начал набрасывать план помещения, Раин и Павол бродили по нему, разглядывая все, что им попадалось.

— Ты разбираешься в таких вещах? — спросил Раин, пытаясь отвести в сторону дверцу в стенке одного из конусов.

— Нет, — откликнулся тот. — Фоли или Гонд — наверняка. Только зачем это тебе? Запустить хочешь?

— Да, было бы здорово. Но, конечно, времени на это нет совсем. Но ты знаешь, мне тут пришла в голову мысль…

Их отвлек Калей.

— Раин, — просительно сказал он, — ты не мог бы меня вверх подбросить? Ну, как Савона. Я хочу сверху глянуть, чтобы не бродить там между…

— Хмм, — Раин взялся за посох. — Только у меня сейчас жезла-то нет…

— Попробуй без него!

Павол отошел на несколько шагов, Раин раскрутил посох. Шар наверху стал ярче, словно напряжение прибыло. Калей смотрел прямо на него, кажется, даже дыхание затаил. Раин попробовал потянуться к нему и обнаружил, что в принципе сделать это можно, но нужно что-то, чем можно оформить направление. Руки были заняты, ногу поднимать было неудобно, так что Раин решил воспользоваться головой — сконцентрировался и наклонил ее в сторону Калея. Получилось — картограф придушенно взвизгнул и оторвался от земли.

— Ой! — сказал Калей.

— Больно? — спросил Раин сквозь зубы. У него опять все получилось не так, как он задумал — поток управления вышел не через лоб, а через подбородок. Ему пришлось запрокинуть голову до упора для того, чтобы приподнять товарища еще немного.

— Нет, не больно, — придушенно сказал Калей. — Просто зажало, как в тисках. Но ничего. А зачем ты такие рожи корчишь?

Вопрос был резонный — чтобы поднять картографа повыше раину пришлось максимально выдвинуть вперед челюсть. Он попробовал еще выше поднять голову — благодаря этому Калей взлетел к самому потолку.

— Достаточно, — крикнул он сверху. — Блин, интересно тут. Подержи так немного, а потом вперед продвинь, хорошо?

Это было уже наглостью, но разговаривать Раин не мог, только еще сильнее выдвинул челюсть. Калей болтался вверху, каким-то образом умудряясь что-то там рисовать.

— Теперь вперед! — раздалось сверху.

Раин зарычал — это возымело действие и Калей медленно поплыл над верхушками домен.

— Вот, отлично! — Калей извернулся так, что казалось сидел в воздухе со всеми удобствами. Чего нельзя было сказать о Раине —