своих подчинённых, с уважением к ним относитесь! Не будьте солдафонами, а сочетайте жёсткую требовательность с заботой о людях. Вот тогда ваши бойцы пойдут за вами в огонь и в воду!

Эти слова командира полка, ставшего впоследствии Героем Советского Союза, запечатлелись в сознании старшего лейтенанта Годыны, как и напутствия отца. Он всегда старался следовать этим наказам и в ходе боевых действий, и в повседневной жизни. Приняв от боевого офицера, старшего лейтенанта Березина, уехавшего по замене в Союз, гранатомётный взвод третьего мотострелкового батальона, он участвовал в ряде боевых рейдовых операций, а через полгода сам стал опытным боевым командиром.

В один из декабрьских дней батальону была поручена очередная боевая задача. Командир батальона майор Иванов Н.В. собрал офицеров и прапорщиков:

— Нам поставлена боевая задача: силами батальона провести блокировку бандформирования, активно действующего западнее уезда Мирбачакот провинции Кабул, для последующего его уничтожения силами нашего полка во взаимодействии с отдельным разведывательным батальоном дивизии. В устроенные душманами засады на Баграмской дороге неоднократно попадали афганские и советские колонны, — подчеркнул командир батальона. Затем, сделав небольшую паузу, вытащил из планшета свою рабочую карту местности и продолжил:

— А сейчас прошу всех достать рабочие карты. Отмечаем маршрут движения.

Перечислив кишлаки, вдоль которых необходимо было провести прочёсывание местности пешим порядком, порядок движения подразделений и взаимодействия с бронегруппой, командир батальона обозначил:

— Я с гранатомётным взводом и взводом связи следую сзади, на удалении трёхсот метров. Вопросы есть?

— Нет вопросов. Всё ясно, товарищ майор! — ответили командиры рот, привлечённые к операции.

Впереди управления батальона следовало гранатомётное отделение во главе с заместителем командира взвода сержантом Германчуком, за ними — майор Иванов со взводом связи, а в замыкании с двумя гранатомётными отделениями шёл старший лейтенант Годына. В движении среди арыков, виноградников и небольших населённых пунктов трудно было определить, насколько далеко вперёд ушли две мотострелковые роты, но связь с ними была бесперебойной. По ходу пути показался небольшой кишлак, вдоль которого теснились террасы с полями и виноградниками. Обогнув несколько крайних глинобитных домиков, взяли в сторону и пошли вдоль поля с полуразрушенным дувалом. Вскоре вышли к небольшой террасе и виноградникам. Стояла мёртвая тишина, только слабый декабрьский ветер обдувал лица бойцов и командиров.

Одной из особенностей местности в районе, где проходили боевые действия, оказалась разветвлённая сеть многоярусных подземных тоннелей — кяризов, соединённых между собой. Исторически кяризы играли роль колодцев, по которым местные жители добирались до грунтовых вод для орошения своих полей. В них часто при опасности прятались душманы и отсюда же совершали налёты. Так получилось и в этот раз.

Просочившись по кяризам, душманы пропустили основные силы батальона, а затем внезапно открыли огонь по управлению батальона. Вначале тишину разорвала пулемётная очередь, треск автоматов, выстрелы английских винтовок «Бур». Одновременно из разных колодцев-кяризов изрыгался огневой шквал. Основной кинжальный огонь стрелкового оружия обрушился на центр цепочки, где находился командир батальона.

После первых выстрелов, сделав решительный рывок, старший лейтенант Годына, пригнувшись, вместе со своими бойцами изо всех сил рванулся вперёд, но тут же пришлось крикнуть:

— Ложись!

В полуметре от Годыны стремительно пронеслась пулемётная очередь, а затем пошёл огонь с фланга. Пули фонтанчиками впивались в землю, рикошетили от камней, прорезали воздух, впивались в дувал, откуда во все стороны отлетали куски глины.

— Укрыться и занять оборону! — скомандовал командир гранатомётного взвода. Вжимаясь в землю, прячась за естественными укрытиями, бойцы переползали в небольшую лощинку с садовыми деревьями и к дувалу. Распластавшись в небольшой выемке, старший лейтенант стал осторожно и внимательно всматриваться, откуда ведут огонь мятежники. Вначале не понятно было, откуда конкретно стреляют. Казалось, что ото всюду, но мысль сработала быстро.

— Из кяризов бьют, гады! Матицын, попробуй их накрыть из гранотомётов! — приказал он лежащему рядом командиру гранатомётного отделения.

Противник не давал возможности поднять голову. Трассы пуль сбивали кору и ветви деревьев, под которыми расположились командир взвода с бойцами. Младший сержант Матицын, перепоясанный гранатомётными лентами, внезапно метнулся к гранатомётам, передвинул их в укрытие и быстро развернул два расчёта АГС-17.

Под командованием старшего лейтенанта Годыны был организован огонь на подавление противника. Годына понимал, что необходимо хотя бы кратковременно лишить врага боеспособности, дезорганизовать его, затруднить видимость поля боя и помочь ведущим ближний бой связистам и гранатомётчикам, находящимся с командиром батальона. Однако через несколько минут по цепочке командир взвода связи передал:

— Командир батальона майор Иванов, заместитель командира гранатомётного взвода сержант Герменчук, радиотелеграфист рядовой Новгородцев убиты, ряд бойцов получили ранения.

И тут командир гранатомётного взвода понял, что управление действиями батальона потеряно. Настала минута, когда офицер по-настоящему узнал цену тех слов, которые говорил командир полка.

Быстро оценив обстановку, старший лейтенант Годына организовал силами гранатомётного взвода и взвода связи оборону и отражение превосходящих сил противника. После чего по радиостанции связался с командиром полка и доложил ему обстановку.

— Держитесь! Действуйте по обстоятельствам! — приказал подполковник Высоцкий.

Временно взяв на себя управление батальоном, командир гранатомётного взвода обеспечил вынос из боя убитых и раненых, выход подразделения в указанный район и выполнение боевой задачи. К сожалению, обеспечивая огнём автоматического гранатомёта возможность пройти обстреливаемый участок, при отходе расчёта на новую позицию, погиб бесстрашный командир гранатомётного отделения младший сержант Матицын…

Воспоминания прервал голос Безгодкова:

— Разрешите войти! Вы не спите?

— Что у тебя, Рыжий? — неохотно поднявшись с кровати и пристально посмотрев на стоящего у входа Безгодкова, спросил ротный.

— Вы ужинать будете?

— Да нет, я сыт после посещения выносного поста. Кстати, Рыжий, проследи, чтобы свежезасоленное мясо, которое мы привезли, не испортилось.

— Мы его сразу на кухню отнесли, а презенты с фруктами и сладостями остались в десантном отсеке командирской боевой машины.

— Вот иди и проверь ещё раз. Часть презентов от афганцев отвезём завтра на наш пост на верхней точке серпантина, а остальное всё — на склад, — распорядился командир роты.

— Есть! — ответил Безгодков и хотел было идти.

— Стой! — остановил его ротный. — Проверь ещё готовность к выезду боевых машин пехоты. Завтра едем на серпантин.

Отдав честь, сержант вышел из помещения. После его ухода старший лейтенант Годына вышел на улицу. На небе ярко горела одна большая звезда и бледно светила набиравшая силу серповидная луна. Вскоре стали появляться и другие звёзды. Их становилось все больше и больше, а луна потихоньку уходила в закат.

— Товарищ старший лейтенант! — вновь рядом раздался голос Безгодкова. — Всё исполнено. Полный порядок! Машины к завтрашнему выезду тоже готовы, — чётко, по-военному отрапортовал он.

Годына улыбнулся:

— Значит, всё нормально, порядок, говоришь?

— Так точно, товарищ старший лейтенант, —