Она взяла в ладони его лицо.

— Ты, Ноа, особенный.

Он на мгновение отвернулся. Когда их взгляды снова встретились, в его глазах уже не было прежней страсти, осталась только горечь.

— Поверь, я хочу тебя… — Он провел пальцами по ее подбородку.

— Но? — Виктория затаила дыхание, не уверенная, что хочет услышать ответ.

— Но ты женщина, которая заслуживает большего. Больше, чем одну ночь, больше, чем утренний поцелуй мужчины, который не собирается оставаться здесь надолго, чтобы…

— Жениться на мне? Я этого и не жду, Ноа. Мне ничего не нужно.

— А зря, — нежно упрекнул он, — потому что ты заслуживаешь этого. Ты слишком хороша, Виктория, слишком хороша для такого мужчины, как я. Мужчины, который собирается уехать, как только уладит свои дела. — Он соскочил с кровати и накинул ей на плечи пижаму. — Я не могу давать обязательства никому, даже тебе, потому что в моей жизни еще столько незаконченных дел. Однажды… — Он недоговорил и покачал головой. — Ладно, не будем об этом. Отдыхай. — С этими словами он вышел из комнаты, оставляя Викторию наедине со своими мыслями и неудовлетворенным желанием.

Ноа заставил себя отправиться на кухню. Пока он спускался по лестнице, его сердце разрывалось от желания вернуться в спальню Виктории и завершить то, что они начали.

О черт! Ноа знал, что поступил правильно. Несмотря на это, еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким несчастным и одиноким.

Раздался звонок его мобильного телефона. Он откинул крышку и принял звонок.

— Мистер Маккарти? Это Лари. Ваш грузовик готов. Мне очень жаль, что не удалось починить его раньше, но нам пришлось заказывать нужную деталь в другом городе. Чтобы хоть как-то скрасить ваше ожидание, я сам решил пригнать его.

— О да, отлично. Большое спасибо. — Слова машинально слетали с его губ. Ему бы следовало радоваться. Его грузовик в исправности. Он может уехать в любое время. Уехать до того, как разобьет сердце Виктории. Уехать до того, как его ошибки испортят жизнь еще одному прекрасному человеку.

Уехать, прежде чем он всерьез задумается над возможностью остаться здесь, с этой женщиной, которая делает мир чуточку лучше.

Спустя какое-то время приехал Лари и вернул ему ключи от грузовика.

Больше ничто не держало Ноа здесь. Кроме него самого.

Он огляделся вокруг и понял, что, если уедет сейчас, это снова будет означать бегство.

Неужели он до сих пор боится посмотреть правде в лицо?

Виктория слышала, как завелся грузовик. Ноа уехал.

Она еще долго лежала на кровати, твердя себе, что это к лучшему. Но потом беспокойный сон все же сморил ее. Проснувшись, она почувствовала запах кофе и тостов.

На пороге ее спальни стоял Ноа с подносом в руках.

— Ваш завтрак, миледи.

— Ты здесь! — Виктория не смогла скрыть удивления.

— А где же еще мне быть? Конечно, пока ты спала, я ездил на поиски Джастина. Но сейчас вернулся, чтобы позаботиться о тебе.

Виктория рассмеялась, не в силах скрыть переполнявшее ее счастье. Он все-таки вернулся!!! — пело ее сердце.

— Спасибо. Я и понятия не имела, что здесь такое хорошее обслуживание.

— Подожди, ты еще получишь счет. — Ноа усмехнулся и сел рядом с ней. — Мой грузовик починили, — сообщил он. — Лари сам пригнал его вчера вечером, пока ты спала. Он оказался таким, как ты и говорила: хорошим в работе и честным в расценках.

— Я рада, — сдержанно ответила девушка. Это означало, что Ноа уезжает. Она отпила кофе, стараясь сглотнуть разочарование. — Спасибо, что принес мне завтрак перед отъездом.

Черт возьми, почему она так хочет, чтобы он остался?! У нее своя собственная жизнь, в которой нет места мужчине. По крайней мере сейчас.

И все же крохотная часть ее души хотела переписать план, оставить место для Ноа. Для очередных поцелуев, объятий… и всего остального.

Неужели невозможно одновременно сохранять независимость и близость?

— Я думаю, что пришло время объяснить тебе кое-что. — Он сделал глубокий вдох, потупив взгляд. — Мне нужно рассказать о себе, о том, как я вырос. Или скорее о том, как закончилось мое детство.

Виктория кивнула.

— Хорошо. Он улыбнулся.

— Именно это мне в тебе нравится. Ты не задаешь лишних вопросов. Просто… ждешь.

Девушка пожала плечами.

— Я дорожу своей личной жизнью и предпочитаю не вмешиваться в личную жизнь других людей.

Ноа покачал головой.

— Я впервые встречаю такую женщину, как ты. Женщину, которая не предъявляет никаких требований. Которая просто… принимает меня таким, какой я есть. С моими многочисленными недостатками. Уезжая из Род-Айленда на прошлой неделе, я намеревался стать отшельником. Но мой грузовик сломался перед домом женщины, которая делает все возможное, чтобы не быть отшельницей. Каково, а?

— Должно быть, это судьба.

— Да, я тоже так думаю. — Он подвинул ей тарелку с намазанными маслом тостами. — Ешь, а я буду рассказывать.

Она повиновалась, ожидая услышать продолжение.

— Когда я был ребенком, мой отец… ну, он не был образцом для подражания. Я до сих пор не понимаю, что моя мать нашла в нем, когда выходила за него замуж. Она была настолько опрометчива, что даже сделала его отцом двух своих детей. Конечно, его нельзя назвать злодеем или пьяницей. Но зато он был обманщиком и мошенником. За ним всегда числились грязные делишки. Не понимаю, как ему так ловко удавалось избежать тюрьмы. — Ноа с отвращением покачал головой. — Он сотни раз разбивал сердце моей матери. Она старалась, как могла, сохранить семью, потому что в те времена женщина не могла явиться в суд и потребовать развода. В конце концов он сбежал с какой-то потаскушкой, которую встретил в баре, и семья, если это можно было назвать семьей, распалась.

Ее сердце сжалось от боли. Подумать только, у этих мальчиков детство было намного хуже, чем ее собственное.

— Что случилось с тобой? И с Робертом?

— Роберт нормально перенес уход отца. Он взял на себя ответственность, стал хозяином дома несмотря на то, что был младшим. Он всегда был лучшим: в колледже, дома, на работе. Когда ему исполнилось восемнадцать, он, как патриот своей страны, пошел служить в армию и с тех пор уверенно делает карьеру. А я… я сбежал из дома, когда мне было пятнадцать.

— Почему?

— Тогда я думал, что оказываю матери услугу. Понимаешь, одним ртом меньше. Но на самом деле я собирался найти своего старика и сказать ему все, что о нем думал. Я был наивным подростком, который верил, что сможет покорить мир. — Он усмехнулся. — Черт, девяносто процентов тинейджеров, с которыми мне приходилось встречаться по роду своей деятельности, считают так же. Должно быть, дело в мужских гормонах. Меньше чем за два года я исколесил почти всю Америку. А нашел своего папашу в Оклахоме.