— Тогда тебе микроскоп точно никто не купит.

Маленький Бабарский служил на «Амуше» большим суперкарго и цепко держал в пухлых ручках все финансы цеппеля. ИХ обожал делать прибыль и любоваться на нее, с наличными же расставался неохотно, но если Помпилио приказывал купить оборудование, приобретал только самое лучшее.

— А это еще что за цепари? — вяло осведомился Галилей, тыча трубкой в сторону входа.

У дверей «Дуба» осматривались шестеро мужиков в военной форме.

— Вояки с «Дер Каттера», — определил Бедокур.

— С какого еще «Каттера»?

— Пока ты в отключке валялся, в Даген Тур доминатор прибыл, — сообщил Бабарский. — У вокзала трепыхается.

— Я не валялся, а дремал перед сэнским раствором, внятно? — объяснил астролог, продолжая таращиться на военных. — Надо было сил набраться.

Из всех офицеров Галилей Квадрига выглядел наиболее молодо и одновременно — болезненно. Точнее — расслабленно, поскольку астролог «Амуша», как, впрочем, почти все его коллеги, отходил от Пустоты с помощью проверенных, но запрещенных препаратов разной степени тяжести. Роста он был невысокого, а телосложения хлипкого, идеально гармонирующего с вялыми движениями. Одевался Галилей просто: тельник с длинными рукавами, штаны с накладными карманами, в холодную погоду — цапа, но обожал яркие детали. Сейчас, к примеру, левое запястье астролога перехватывал шелковый платок кричаще-желтого цвета.

— А что вояки делают в нашей харчевне, ипать-копошить?

— Поужинать притащились.

— А-а…

Окружающая действительность занимала астролога не всегда, а потому проявленный интерес вызвал понятное удивление друзей.

— Тебе-то что? — осведомился Бабарский.

— Мне? Мне срочно надо поесть. — И Галилей схватил за руку направляющуюся к цепарям с «Дер Каттера» официантку. — Красавица, мы скоро улетаем.

— Неужели?

Квадрига почесал короткую русую бородку и мило полюбопытствовал:

— Вы будете по нам скучать?

— Ну… — Девушка неодобрительно покосилась на трубку астролога, что распространяла сладковатый запах чего-то незаконного, но ответила вежливо, хоть и неопределенно: — Не знаю.

— Массаж и упражнения эффекта не дают, — пробубнил себе под нос Хасина. — Нужно нечто иное, но что?

Замечание Бедокура заставило медикуса погрузиться в размышления.

— А давайте устроим прощальный ужин? — с энтузиазмом предложил Галилей. — Что вы посоветуете для нашей компании, красавица?

Палубные и механики «Амуша», что скромно выпивали неподалеку от офицеров, поддержали щедрое предложение астролога довольными возгласами. А вот умный Бабарский помрачнел.

— Денег жалко? — ехидно осведомился Мерса.

— Галилей, за что ты взъелся на харчевню? — поинтересовался ИХ, не обратив внимания на каверзный вопрос алхимика.

— Мы хотим сделать заказ! — громко сообщили военные. — Милая, подойди к нам!

— Может, поросенок? — быстро предложила официантка.

— С пятачком? — игриво уточнил Квадрига, не отпуская девушку.

— Кажется, после сэнского раствора Галилей не забыл побаловаться ухской пылью, — вздохнул Бабарский.

— Он пыль не употребляет.

— Откуда ты знаешь?

— Милая!

— С костями все в порядке, а вот состояние мышц оставляет желать лучшего. — Хасина сделал большой глоток пива и провел рукой по лысому черепу. — Думай, думай…

— Вы пока подумайте…

— А с чем вы подаете поросенка?

— Что э-э… происходит?

Смысл отрывистых фраз, мрачных взглядов, подмигиваний и улыбочек полностью ускользал от алхимика, но с объяснениями никто не спешил.

— Милая, ну что ты прилипла к штафиркам? — не выдержали военные.

— Иди к нам!

— К настоящим мужчинам!

— Ипать-копошить, кто пустил в приличное заведение животных? — Астролог печально покачал головой. — Расскажите мне о поросенке, красавица, как он выглядел, когда был жив? Упитанным?

Квадрига широко улыбнулся, а вот официантка, сообразившая наконец, куда клонит Галилей, насупилась.

— Не хами военным, заморыш!

— Не ипите мне мозг, девочки, он и так перезрелый.

— Как ты нас назвал?

Бедокур укоризненно посмотрел на астролога, вздохнул и хрустнул пальцами, неспешно разминая руки. Самый высокий из военных последовал примеру Чиры и тем привлек внимание офицеров. Здоровенный цепарь был одет в стандартную черную форму, по-уставному подчеркивающую мускулистую фигуру, а его лицо испещряли мелкие шрамы, свидетельствующие то ли об аварии кузеля, то ли о многочисленных драках.

— Я плохо разбираюсь в знаках различия, — лениво протянул Бедокур. — Кто это?

— Шифбетрибсмейстер доминатора, — доложил подскочивший механик.

— Глыба Штокман, — растягивая слова, представился здоровяк.

— Чира Бедокур.

— Слышал.

— Тогда знаешь, что должен отступить.

— Почему?

— Мы заказываем ужин.

— Добавляете шафран? Великолепно! А сколько времени готовится поросенок?

Ненавидящий взгляд официантки развеселившийся астролог полностью игнорировал.

— Ты вроде местный? — уточнил Глыба.

— Я чту традиции, — мгновенно отозвался Бедокур. И обвел взглядом сидящих вокруг дагентурцев: — Это наше дело! Только наше. Никто не вмешивается, чтобы не испортить себе карму.

— Если согласно традиции, мы подписываемся.

— Традиционные методы не работают, — вздохнул Хасина, продолжая массировать голову.

— Сорок минут? Надо подумать.

— Чира, остановись.

ИХ взял Бедокура за плечо, но тот одним движением сбросил руку суперкарго.

— Конечно! — Заметивший жест Альваро хлопнул себя по лбу. — Усилие! Если обычные упражнения не помогают, следует увеличить нагрузку! — Медикус гордо оглядел окружающих, сообразил, что его гениальное открытие никто не услышал, и осведомился: — Что происходит?

Поднявшиеся из-за столов цепари выстроились в ряд: шестеро против шестерых. И во главе каждой линии возвышались массивные фигуры шифов. Выглядела сцена настолько внушительно, что стихли даже споры о фотографиях.

— Галилей обкурился и затеял «вышибалу», — доложил Бабарский. — А Чира повелся.

— Вы, человеки, как дети малые, — вздохнул Хасина. — Даже на минуту нельзя отвлечься.

— А что, красавица, посоветуешь к поросенку? Овощи или кашу?

— Что еще э-э… за «вышибала»? — насторожился Энди. Ему не понравился тон, которым перебросились фразами ИХ и медикус.