но что-то подсказывает мне, что не клеиться у них разговор. Уже через минуту Поля как ураган несется ко мне, обхватывая за ногу. Марат же так и остается стоять на месте и сверлить нас взглядом.

– Поль ты чего?

– Малат! Он мне куклу давал, а я не взяла…Блосила.

Дочка всхлипывает, горькие слезы катятся по ее щекам. Ничего не понимаю, что у них там произошло.

– Пошли в дом. Ты вся дрожишь.

Отвожу ее в дом, снимаю куртку, обувь и шапку, оставляя ее в теплом комбинезоне.

– Доченька, зачем ты сделала так? Разве можно выбрасывать игрушки?

Полинка лишь слезы руками вытирает.

– Не знаю. Не моя она. Мне мой мишка нужен, а не эта кукла. Мам, Малат плохой?

Глажу ее по спинке, заправляя волосы за ушко. От произнесенных слов дочери что-то колет в сердце.

– С чего ты взяла? Нет малыш, он не плохой.

– Ты плачешь часто, я знаю, он обижает тебя! Я боюсь его…

– Полюш, все нормально, тебе не о чем беспокоится. Марат не обидит тебя. Ты же помнишь, как он тебя из той ямы вытащил, как ножки грел, помнишь?

– Да…

– Вот видишь, иди играй, скоро обедать будем.

– Мам, я с тобой!

Дочка хватает меня за руку и за собой тащит, но вроде успокоилась, и это уже хорошо. Как бы я не относилась к бывшему, не хочу чтоб Поля хоть как-то это видела. Она очень маленькая еще, ей незачем все это. Вырастет поймет, но уж точно не сейчас, когда самый дорогой для нее объект – это сшитый мишка со старого бабушкиного свитера.

Мы играем с ней долго, пока дочка совсем не выматывается и просит кушать. Беру ее на руки, и несу на кухню, вот только останавливаюсь как вкопанная, когда вижу…Полинкиного мишку. Того самого.

– Мишка! Мой мишка, мама!

Полинка вырывается с моих рук и бежит к нему, хватает и обнимает его. Радуется.

– Поль, он грязный наверняка…

Подхожу ближе и внимательно осматриваю игрушку. Сухой и чистый, как новый. Словно и не лежал в мокром люке последние сутки. Копию подделать нельзя, уж точно не с самодельного медведя с кривоватыми глазами и заношенной тканью. Марат. Больше некому. Он позаботился об этом, вот только я не понимаю, что заставило его. Бывший не обязан. Зачем делает это, если до сих пор считает Полю не родной…

Рядом на столе замечаю продукты, а еще лекарства для дочки. Все по списку, вот только производители намного качественнее. Раньше я просто не могла позволить себе покупать такие для Полины, а теперь они все передо мной.

Дочка обедает и принимает лекарство. Она явно довольна, что ее мишка снова с ней, а я лишь тревожусь о приближении вечера. Сегодня я не имею права отказать Марату, вот только как пережить эту ночь, представить страшно. Вчера мужчина был словно изголодавшийся зверь, и я даже не представляю, чего ждать от него сегодня.

Стрелка часов неумолимо идет вперед. Укладываю Полю спать, принимаю душ и иду к чужому мужу. Долго стою под дверью, настраиваю себя, но понимаю, лучше я сама. Не хочу снова…как вчера.

В голове мелькает сегодняшнее утро, когда Марат впервые прижал меня к себе, слишком близко. Просто чтоб почувствовать запах моих волос. Он никогда так не делал, поэтому я даже не знала, как реагировать. В бетонную статую просто превратилась. Аромат дорогого парфюма, исходящий от его белоснежной рубашки напрочь парализовал меня.

А теперь я снова перед дверью. Его личная шлюха, игрушка на ночь. Продаю свое тело за крышу над головой. Хуже быть просто не может. Я и правда отдаю себя ему…

Медленно нажимаю на ручку двери. Вхожу внутрь. В комнате царит полутьма. Тускло горит светильник, отдавая красные тени на стены. Быстро смотрю на кровать. Пусто. Дверь в ванную тоже открыта. Где он?

– Пришла все-таки.

Хриплый голос сзади заставляет вскочить на месте.

– Не могла не прийти. Шлюха обязана. Отработать.

Голос сбивается, когда говорю это. Сама не верю в то, что произношу. Поворачиваюсь и вижу Марата. Сидит на кресле. В одной только расстегнутой рубашке и брюках.

– Умница. Мне нравится твоя покорность.

Сжимаю желваки, но не показываю своего раздражения. Пусть думает что хочет.

– Что мне делать? Чего ты хочешь?

– Разденься. Хочу видеть тебя. Полностью.

Сглатываю. В нос снова ударяет его сильный мужской аромат. Все еще чужой и непривычный. Устала спорить с ним. Не хочу больше боли.

Молча киваю, отворачиваюсь и иду к стене. Все туда же, где мужчина брал меня…в тот наш новый первый раз. Не хочу его видеть. Закрываю глаза. Мне так проще. Медленно снимаю с себя юбку и рубашку. Скидываю на пол и переступаю. Распускаю волосы. В сердце до невозможного жжет что-то, закусываю губу, чтоб не реветь.

Быстро снимаю трусики и расстегиваю бюстгальтер. Хорошо, что у меня длинные волосы, часть спины тут же прикрывается ими, создавая хоть какую-то видимость защиты.

Вздрагиваю, когда чувствую горячую ладонь мужчины на своих лопатках. Он берет мои волосы, и в сторону их отодвигает, пробираясь руками к моей груди, стоя позади меня. Соски тут же становятся твердыми от его прикосновений. Проклятье.

– Такая чувствительная…Как ты хочешь?

– Шлюх не спрашивают. Им все равно, и мне тоже.

Говорю предельно тихо, но он все прекрасно слышит. Улавливаю шумное дыхание мужчины и не понимаю, чего он недоволен. Он хотел шлюху без права голоса, он ее получил.

– Повернись.

– Нет, пожалуйста. Я не хочу видеть тебя.

Опираюсь руками в стену. От близости с чужим мужем становиться не по себе. Чувствую дрожь в коленях.

– Зато я хочу видеть тебя! Всю. Каждый сантиметр твоего тела, Дарина. Я сказал повернись.

В его голосе сталь. Лучше послушаться. Поворачиваюсь, переступая через сопротивление. Не знаю, чего ожидать от бывшего. Теперь он совсем другой. Не мой любимый, нет. Он чужой муж. Чей-то муж.

– Ложись на кровать. Иди сюда.

Берет меня за руку и ведет к кровати. Ложусь на подушку и снова ощущаю этот запах. Он притягивает меня как магнит. Заставляет испытать что-то новое, необычное.

– Я хочу видеть, как ты ласкаешь себя. Сделай это для меня.

Кажется, у меня даже кончики ушей краснеют от услышанного. В душе поднимается волна гнева.

– Что? Нет! Еще чего!

– Поласкай, или я сам это сделаю. Покажи, как тебе хорошо. Ты же умеешь это делать, наверняка эти годы не теряла времени. Ну смелее, что ты как девочка? Дотронься до клитора. Возбуди себя. Ноги шире расставь. Да, так. Умница.

Марат стоит напротив