Черт. Как же не хочется будить Дарину сейчас.

– Поль, может я тебе чем помогу? Ты скажи, я подам или принесу что надо.

Кнопка лишь недоверчиво смотрит на меня, словно я самый злейший ее враг. Игрушечный мишка лежит с ней рядом, и это радует меня. Там не знаю чего, просто хорошо, что она приняла его обратно.

На мой вопрос эта малышка лишь плечами пожимает, а потом выдает такое, от чего у меня мороз пробегает по коже.

– Ничего мне на надо. Ты мой папа?

Сглатываю. Черт, ну и вопросы у нее.

– Поль, спроси это у мамы лучше.

– Она не говолит. Я сплашивала. А еще она сказала, чтобы я тебя не боялась.

Становится только хуже с каждым словом этой крошки.

– А ты что, боишься меня?

Кивает быстро, смотря прямо мне в глаза. Ребенок.

– Малыш, я никогда тебя не обижу. Слово даю. Медведь вон твой, свидетель.

Полина пристально так смотрит на меня, и в этот момент по телу словно молния ударяет. Глаза у нее такие же серые, как у меня. Вдруг она моя…Теоретически просто. Ну мало ли…Черт, документы не врут. Быстро отмечаю эту идею. Наверное уже нихрена не соображаю.

Подбираю одеяло с пола и укрываю девочку им, в кокон заворачиваю. Как только свет хочу выключить, Поля не дает.

– Малат, не выключай! Я боюсь темноты…

– Хорошо. Да не бойся, я тут посторожу тебя, пока ты не уснешь. Давай, ложись на бок и глазки закрывай.

Девочка моститься еще несколько минут, после чего я слышу ее размеренное дыхание. Сам же сажусь на кресло напротив, и дежурю ее почти до шести утра, пока не просыпаюсь от слабого пинка в плечо, хотя наверное, она все силы в него вложила. Поднимаю голову. А вот и мамаша. Дарина метает молнии в меня, готовая растерзать на месте, точно голодная львица. Шипит на меня змеей гремучей и ядовитой:

– Что ты здесь делаешь?!

– Тихо. Поля ночью проснулась, я уложил снова.

– Почему я не слышала, давно это было?

Поднимаюсь и вплотную к ней приближаюсь, чтобы лишь она меня слышала.

– После вчерашнего у тебя не было сил ни на что, кроме как уснуть в моей кровати, дикая кошка.

В ответ Дарина одаривает меня презлейшим взглядом и идет к Поле. Проверив ее, кажется, остается довольна.

Выхожу из комнаты и уже через двадцать минут еду на работу. Перед глазами снова и снова лицо кнопки. Черт, не дает мне это покоя. Я должен узнать, кто ее настоящий отец. И это не может ждать до вечера. Набираю начальнику службы безопасности. – Слушаю, господин Батуров.

– Помнишь, три года назад мою бывшую проверяли?

– Конечно. Все в папке. Вам передали.

– Так вот проверьте еще раз. Лучше и детальнее. Мне нужен новый материал. С кем встречалась, с кем спала, будучи замужней. Любые связи, подруги. Бабка ее еще тогда жива была, но потом померла.

И еще, мне нужны все детали жизни Дарины после того, как съехала от меня. До мелочей разберите. Она тогда была беременна. Наверняка, где-то наблюдалась. Все анализы притащите, дату рождения ребенка, и особенно, кто отец.

В общем, откопайте все. Я хочу знать, как жила моя бывшая после развода со мной, чем питалась, чем дышала, с кем трахалась. Все понял?

– Понятней некуда. Дайте нам пару часов.

– Жду.

Выключаю телефон и невольно ломаю карандаш на пополам. Черт, снова это наваждение и персональный ад, в который я сам себя втащил. Выпиваю две кружки кофе, но становится еще хуже. Дарина меня до ручки доведет.

Едва ли выдерживаю, и не выбрасываю телефон от ожидания ответа Паши. Наконец, он лично приезжает. Собран и лаконичен как всегда. Ценю его за это.

– Входи. Нарыл?

– Да, есть кое-что.

Перехватываю папку из его рук. Не могу больше ждать.

– Спасибо, отблагодарю как всегда. Двойную за срочность.

Паша выходит, а я принимаюсь читать все эти факты. Часть из них я уже видел. Анализы, что я бесплоден и фото как ебут Дарину быстро откладываю в сторону. Черт, столько раз их уже видел, но каждый, мать его раз, мне больно. Не могу на это больше смотреть.

Что еще, ну же…Вижу сводки анализов бывшей, снимок с УЗИ. Вглядываюсь, и сначала вообще ничего так не вижу, но уже спустя минуту нахожу в этой абстракции голову, ручки и ножки. Это Поля. Она уже была полностью сформирована, когда я узнал, что не моя вовсе эта девочка.

Про Полинку особенно много документов. Родилась семимесячной, недоношенной, сидела в колбе, очень маленький вес. Потом болела, часто и в итоге то, что сейчас имеем: астматический бронхит. Один раз был кризис. Сжимаю зубы. Хоть это и не мой ребенок, все равно мне такое читать не в сладость.

Листаю документы дальше. В конверте стопка фотографий. Дарина. На похоронах бабки, после родов, на работе. Особенно хреново она выглядела после рождения дочери. На скелет больше похожа, но потом вроде лучше стало. Хотя…жизнь ее нехило потрепала. Черт, чего же ей не хватало, когда со мной была?

Вот она на работе официанткой, вот на другой работе. Снова что-то делает. Стоп, нихрена уже не пойму, даты везде одинаковые. Она что, в одно время на трех работах работала?!

Быстро пробегаюсь по оставшимся документам. В основном Дарина передвигалась с больницы на работу. Редко в продуктовый выходила. Общалась только с той полоумной Таней. Все.

Черт, ну и где отец Полины? Хоть какое-то подобие мужика рядом? Он что, блядь, призрак у нее? Или так тщательно скрывает его под юбкой. С силой сжимаю папку и в урну выбрасываю. Кроме того, что Дарина с кнопкой хреново жили все эти годы, я ничего нового не узнаю. Неужели у нее и правда там любовь до гроба, что боится рассказать о нем.

Выхожу на улицу и закуриваю. Это еще не все. Я должен найти этого козла, который мою еще тогда жену…Проклятье. Даже произнести не могу. Бросаю окурок на снег, и возвращаюсь обратно. Лихорадочно достаю все те же фото с урны, и снова смотрю на этого урода. Видно лишь пол лица и то со спины. Черт, не густо, но это не мои проблемы.

– Да, Паша, снова я. Найди мне, кто на этих фото. Лично хочу с ними побеседовать. Нет. Мне не важно, что их там почти не видно, и это может быть миллион человек. Найди. В долгу не останусь. Жду твоего звонка.

Кое-как удается сконцентрироваться на работе, и