шлема, я с облегчением выдохнул. Меня вновь окружала темень. На стене распласталась искривленная проекция окна, отливающая персиком от света уличных фонарей. Я поднялся с кресла. В ступни словно впились тысячи мелких иголочек. Страдая от этих покалываний и разминая затекшие руки и ноги, я добрался до выключателя. Вспыхнувшие на потолке светильники на мгновение ослепили меня.

Я вернулся к мыслям об игре. Анна — точно одна из тестеров. И она явно играет против меня. Спасает мне жизнь, чтобы сделать союзником. Затем пытается спрятать волхва, будучи уверена, что я отправлюсь именно к нему. Она всегда на шаг впереди. Везде меня опережает. И только по чистой случайности я не дал ей увести Веденея и получил от него штуковину с прикольным названием «вегвизир», которая выведет меня на след Темновита. Сейчас бы сесть на Ветерка и отправиться к Горемыслу (я уверен, что он поможет мне найти Звезду), но очень хотелось есть. Я потянулся к телефону. Ого, семь пропущенных звонков. Два от мамы и целых пять от Юлианы! Интересно, зачем она мне названивала?

Я поспешил набрать ее. Она ответила почти сразу.

— Андрей, как здорово, что позвонил. Ты сейчас можешь приехать?

Я глянул на часы. Почти девять вечера.

— Если ты меня накормишь. Я весь день играю в твою игрушку, ни травинки, ни росинки во рту.

— Слышу, в роль ты хорошо вошел. Как успехи в поисках?

— Пока не очень. Нахожусь в самом начале пути. Но одна зацепка уже появилась.

— Отлично! Ну, ты как? Мне тебя ждать?

У меня в груди завибрировало от этих слов. Я готов был крикнуть: «Да, конечно!», но вспомнил про два пропущенных от мамы. Все ли у нее в порядке?

— Я тебе сейчас перезвоню.

Она отсоединилась. Я набрал маму.

— Андрюш, наконец-то, — в ее голосе я услышал смесь тревоги с радостью. — Я уже не знала, что и подумать. Ты скоро домой?

— Мам, ты знаешь… — я запнулся. — Этот заказ срочный, он все еще висит надо мной, как дамоклов меч. Осталось два дня, а я очень мало сделал. Ты не сильно рассердишься, если я этой ночью не приду?

— Раз тебе надо, как же я могу сердиться? — она вздохнула. — Ты хоть ел что-нибудь?

— Да, мам. Меня накормили.

— Кто это, интересно? — в ее голосе послышались нотки ревности.

— Заказчик. Он желает, чтобы я быстрее выполнил работу, вот и старается как-то помочь, обеспечивает условия.

Я пожелал ей спокойной ночи и перезвонил Юлиане. Сообщил, что скоро буду. Мне не хотелось через весь город в такую поздноту тащиться на автобусе, поэтому я вызвал такси.

На улице вновь моросил дождь. Яркие пучки света вылетали из фар проезжающих машин и расплывались на мокром асфальте. Пряный запах опавшей листвы одурманивал своей свежестью и остротой.

Сидя в такси на заднем сиденье, я несся по вечернему городу. Я понимал, что между мной и Юлианой ничего нет, кроме контракта по поиску артефакта, но мне очень хотелось ее увидеть. И от этого меня пробивал мандраж. За окном проносились рекламные огни и сияющие витрины магазинов. Редкие в это время прохожие (кому захочется гулять под дождем в десятом часу вечера). Старые тополя, уже сбросившие листву, стоявшие корявыми изваяниями. Все это мелькало на заднем плане, как будто по ту сторону монитора, а я находился совсем в другой реальности, в той, где существовала только Юлиана. И ее загадочный артефакт.

Расплатившись с таксистом, я выскочил в непогоду.

Дверь квартиры, как и в прошлый раз, была слегка приоткрытой. Из прихожей на лестничную площадку падала узкая полоска света. С колотящимся сердцем, готовым пробить дыру в грудной клетке, я вошел.

— Разувайся, проходи в зал, — донесся голос Юлианы откуда-то издалека. Самой ее не было видно. Зато явственно улавливался запах вареных пельменей.

Я заглянул в комнату напротив с распахнутыми настежь дверями. Здесь светился большим экраном телевизор. На журнальном столике между двух кресел я заметил откупоренную винную бутылку, несколько сложенных пирамидкой апельсинов на тарелке, открытую коробку конфет и два бокала.

— Пельмени будешь? — услышал я. Голос звучал приглушенно и раздавался со стороны кухни.

Я протопал туда и увидел Юлиану. Она возилась у плиты все в той же пижаме, как и при первом моем визите.

— С удовольствием, — ответил я, остановившись в дверях. — Давненько их не ел, хотя очень люблю. А сейчас я вообще готов проглотить что угодно.

— Тебе с бульоном или без?

— Без.

Она деловито зачерпнула поварешкой из кастрюли, стоявшей на плите, и плюхнула в пустую тарелку пельмешки, которые как мячики слегка подпрыгнули, ударившись о твердую поверхность.

— Извини, ничего другого нет.

— А другого и не надо.

— Так. Не стой здесь как истукан. Иди в зал. Я сейчас.

Я вернулся в комнату, названную залом. Расположился в кресле. По телевизору мельтешили картинки, и доносилось приглушенное бормотание. Юлиана с тарелкой в руках появилась почти сразу. Поставила ее передо мной, а сама забралась с ногами на второе кресло. Взяв бутылку, наполнила свой бокал.

— Будешь?

— Мне еще играть.

— Не сейчас же.

— Верно, не сейчас. Но я хочу продолжить как можно скорее. Осталось всего два дня.

— Почему два?

— Ты же сама сказала, если уложусь в пять дней, заплатишь по тройному тарифу. Три уже прошло.

— А, ну да, — она продолжала держать бутылку. — Тебе нужно немного отдохнуть. И от одного бокала ничего не сделается.

С этими словами, не дожидаясь моего ответа, она налила и мне.

— Ну что, давай? — она приподняла бокал. — Без тостов и чоканий. Просто каждый за свое.

Мы молча выпили. В груди потеплело, в голове появился легкий шум. Я накинулся на манившие к себе пельмени.

— Почему ты не спрашиваешь, зачем я тебя позвала? — она держала перед собой бокал и задумчиво глядела в сторону телеэкрана, но ее явно не интересовало то, что там происходит.

— Зачем? — поспешил я исправиться, проглотив горячий и вкусный пельмень.

— Я боюсь оставаться одна, — Юлиана всхлипнула. — Боюсь, что он снова ко мне придет.

— Кто?

— Дядя Саша. Он, конечно, помогает мне и моему папе, но ведь он делает это не просто так.

— Ты обязана ему чем-то платить?

Юлиана перевела взгляд на меня. Ее глаза были серьезны. Я не мог долго их выдержать, и чтобы не показывать своего смущения, предложил:

— Может еще по одной? — и потянулся к бутылке.

— А как же игра?

— Играть буду утром, а до утра еще далеко.

После второго бокала все вокруг словно заплясало, а пельмени стали еще вкуснее.

— Дядя Саша неравнодушен ко мне, — продолжила Юлиана. — Но он