Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я поздно вернусь, — слегка раздраженно бросил Игорь.
— Спорим, я еще позже? — я попыталась утянуть блинчик у Макара, но тот накрыл тарелку двумя руками, и я признала поражение.
— Сядьте нормально позавтракайте, — предложила няня. — Я много блинчиков сделала.
— Все, убегаю уже!
— В смысле, еще позже? — заинтересовался муж. — Опять за полночь?
— И даже позже. Я же сказала…
— Я слышал. То есть, ты приволокла больного кота и свалила его на меня, детей и Зою? Лан, тебе кто-нибудь говорил такое слово — ответственность?
— Игорюш, не нуди, — предложила я. — Я ж не знала, что все так сложится. Кот здоровый. Один укол и корм — ну правда, было бы из-за чего спорить.
— Дело не в коте.
— А в чем?
— В том, что ты начинаешь заниматься одной игрушкой, бросаешь ее, начинаешь заниматься другой, тоже бросаешь, возвращаешься к первой — и все вместо того, чтобы вести себя как взрослая.
— В смысле? — я замерла на пороге кухни. — Что ты имеешь в виду под игрушками?
— Собак твоих, котов, агентство — все, что угодно, кроме собственной семьи.
— У меня, кроме семьи, есть другие интересы, — сдержанно ответила я и глазами указала ему на развесивших уши детей. — Давай это потом обсудим, мне правда надо бежать.
— Тебе всегда надо бежать, когда ты нужна детям.
— Зоя, дайте Игорю дополнительную порцию варенья к блинчикам, пожалуйста, — попросила я няню. — Он сегодня не с той ноги встал.
И все-таки сбежала, потому что телефон не замолкал ни на секунду.
Пришлось взять такси, чтобы начать работать уже в дороге.
Но проблема не рассосалась, как это бывало обычно.
Игорь охотно поддержал в самом начале мое турагентство, но, как оказалось, он ожидал, что я буду заниматься обожаемыми «пляжами и самолетиками» в свободное от детей и семьи время. Ничего не должно было измениться — мы должны ужинать все вместе, я должна быть дома на выходных, чтобы пойти с ним куда-нибудь развлечься, и я должна укладывать детей спать. Для всего остального он разрешил нанять няню.
Но с моими делами не получалось освобождать каждые выходные, да и вечера на работе частенько затягивались. Одно дело — работа по найму, когда в шесть вечера ты встаешь и уходишь, и гори все синим пламенем. И совсем другое — когда только ты отвечаешь за результаты работы. Больше некому.
Сердиться на мужа за такие претензии не получалось — он ведь просто хотел проводить время со мной и с детьми, потому что любил нас. Но и отказаться от турагентсва или приюта для животных я не могла. Так и разрывалась между ними, временами проваливаясь в чувство вины, когда часов в сутках катастрофически не хватало.
Особенно если мне еще хотелось встретиться с подругами или, о ужас, вообще побыть одной! Этого моя семья не понимала особенно.
— В смысле — одной? — удивлялся Игорь. — Тебе со мной плохо?
Мне было с ним хорошо.
Но очень нужно было хоть чуть-чуть своего собственного времени, когда есть только я, и никто больше на меня не претендует.
Почему-то он этого не понимал.
Вечером все стало еще хуже.
Тогда. Можешь в меня поплакать
День вышел настолько загруженный, что меня потеряли в соцсетях — я даже обедала, одной рукой держась за мышку, другой за бутерброд, и не отрывая взгляда от монитора.
Ближе к одиннадцати вечера раздался телефонный звонок, и я, жмякнув кнопку громкой связи, услышала обеспокоенный голос мужа:
— Ты чего даже ВКонтакт не заходишь?
— Не-ког-да… — пропела я, просматривая две таблицы на соседних мониторах и пытаясь не сбиться при сверке.
— Все еще работаешь?
— Все еще.
— То есть, скоро не ждать? — голос стал суше.
— Я же сказала…
— Никита отказывается спать без тебя.
— Слушай, ну придумай что-нибудь, не первый раз же! — я отвлеклась от таблиц, потому что почувствовала в голосе Игоря опасные нотки, обычно предшествовавшие скандалам.
Его не слишком часто заносило, зато когда заносило — это было надолго.
— Я-то придумаю, но как ты вообще можешь менять своих детей на свою ерунду?
— Кстати, о ерунде! — вспомнила я. — Ты персика покормил?
— То есть, тебя кот интересует даже больше детей?
— Я знаю, что ты отличный отец и справишься.
— А вот из тебя мать не очень!
— Ну… Хотя бы звание хорошей жены пока не отбираешь, — смиренно сказала я.
— Если в выходные не освободишься, то и его отберу.
— Смешно…
— Нисколько, Лана. Я реально не шучу. Тебе давно пора расставить приоритеты — кто ты в первую очередь: мать, жена, спасательница кабысдохов или одна из тысяч никому не нужных турагентов?
— Слушай, ну притормози, — попросила я, пытаясь держать себя в руках, хотя ужасно хотелось тоже сорваться и начать перечислять его прегрешения.
— Если б я знал тогда, во что выльются твои игрушки…
— Это не игрушки!
— Зачем тебе вообще этим заниматься? Я вас вполне обеспечиваю, а если уволить няню, то…
— Не надо увольнять няню, Игорь! Я ее оплачиваю на свои деньги! — Взорвалась я. — И я не стану покорной домохозяйкой в передничке, если меня насильно запереть дома!
— Ты кричишь, потому что понимаешь, что я прав!
— Мне что теперь — засесть дома и только детьми заниматься?
— Помнишь, мы еще хотели приемную девочку взять? Ты ее тоже будешь бросать на меня и няню?
— Не мы, а ты…
— Серьезно? Серьезно, Лана?
Он бросил трубку.
Некоторое время я сидела в ступоре. Гоняла мышкой по экрану одну и ту же строчку из таблицы в таблицу и не могла собраться с мыслями. Что ж, Игорь своего добился — работать я в таком состоянии, когда слезы подступают горячим прибоем к глазам, я уже не смогу.
Развлекательный центр уже закрывался, погружался во мрак. В магазинах вокруг был выключен свет, горели только вывески. Остался работать только кинотеатр на четвертом этаже
