Один из самых богатых людей Сьерра-Марино щедро выделял средства на борьбу с партизанами, подразумевая под этим борьбу с родным племянником, а непримиримый левый – Хервасио Арриан, пламенно боролся за социализм, пуская красных петухов капиталисту-дяде. Красавица же Христа категорически отказывалась от выгодных партий для замужества и трепала нервы отцу экстравагантными скандальными выходками. Страсти пылали огненными кострами, сталь звенела, глаза сверкали… В общем, ситуация была крайне тупиковая.

Отсюда следовало, что версию о контактах Аррианов можно с чистой совестью исключить. Если предположить, что Хервасио как-то причастен к делу Осколовых, то возможность участия в этом его дяди абсолютно нереальна. Вадим вынужден был с этим согласиться, хотя ему не давала покоя непонятная слежка. В конце концов все должно когда-то проясниться, а сейчас необходимо было выходить на явный след, на Хосе Диоса, участвовавшего в террористическом акте.

Викинг попросил дать ему подробную информацию о действиях отряда Хервасио Арриана. Эти сведения ему представили. Материал был объемный, на его изучение пришлось потратить более двух часов. Надежда Алексеевна занималась своими делами сначала с помощью Сергея Сергеевича, а потом – переводчика, вызванного из посольства.

Вадим с интересом оглядел переводягу – как ни крути, свой парень, несостоявшийся коллега. Это был молодой человек лет двадцати пяти. Вид, правда, хиловатый и вполне цивильный – явно из гражданских специалистов.

Видя, что процесс налажен, второй секретарь попрощался с ними. Скоро и Вадим, изучив то, что ему было необходимо, решил покинуть эту гостеприимную, хотя с виду и не совсем приветливую организацию. У него были свои неотложные дела.

Надежда Сергеевна попрощалась безразлично и почти холодно, показывая, что каждый из них занимается своим делом. И, в общем, она была права. Посольский автомобиль и переводчик остались в ее распоряжении. Вадим остановил такси и поехал в центр, к знакомой площади Пресвятой Девы Лусии, названной в честь одноименного собора. По дороге он внимательно осмотрел пластиковую карточку, полученную им в конторе полковника Руэнтоса. Вверху был герб Сьерра-Марино – леопард в прыжке на фоне пальмы. Слева – фотография Вадима, переданная заранее из посольства, и короткий текст, удостоверяющий его принадлежность к работе антитеррористического департамента. Еще ниже стояла черная печать с изображенными на ней перекрещивающимися мечами.

Вадим убедился, что слежки за ним нет. Знакомый «Мустанг» исчез из поля зрения, а новых преследователей не появлялось. Погуляв по супермаркету, он купил местную газету «Новедадес» – «Новости» и присел на лавочку в сквере рядом с собором. Время до встречи у него оставалось, и можно было насладиться отдыхом, тем более что к вечеру жара немного спала и легкий ветерок с побережья приятно обволакивал тело.

Газета была официальной и рассказывала о политических и экономических достижениях Сьерра-Марино, работе Президента и Ассамблеи – по-нашему Государственной думы, ценах на хлопок, кофе и табак, криминальных новостях. Одна заметка привлекла внимание Вадима. В ней кратко говорилось, что в страну прибыла неправительственная российская делегация для заключения договоров по поставкам нефти. У Викинга появились смутные ассоциации, связанные с фамилиями, указанными в заметке, и он, отложив их в память, решил получить более подробную информацию об этих переговорах у Сергея Сергеевича.

Время подходило, и Вадим отправился на запланированную встречу. Его внешний вид – смуглый, с темными волнистыми волосами, не выделял Викинга из толпы. Он походил на среднестатистического гражданина страны, может быть, только более европеизированного. Крови здесь перемешано было много: испанской, индейской, африканской – креолы, метисы, мулаты…

Ровно в восемнадцать часов Викинг остановился у цветастой афиши на входе в Галерею современного исскусства. Любуясь яркими каракулями и надписью, сообщающей о выставке мексиканского художника-авангардиста, он не заметил, а точнее – не показал виду, так был поглощен созерцанием красочного плаката, как рядом остановился смуглокожий крепкий мулат в легком светлом пиджаке, соломенной шляпе.

Его лицо и манеры как-то не предполагали в нем особой любви к искусству современному или классическому.

Шрамы на лице заставляли думать о более прозаическом хобби, а на место изящной тросточки, которую вертели руки мулата, просилось что-то более серьезное, с виду схожее со станковым пулеметом или базукой.

Мулат тросточкой показал на афишу и о чем-то спросил Викинга. После недолгого оживленного разговора они вместе вошли в галерею, вежливо уступая друг другу дорогу. Со стороны могло показаться, что встретились два завзятых любителя современной живописи и графики. Минут через двадцать они вышли на ступеньки. Судя по их довольным лицам, время на посещение экспозиции было потрачено с пользой для обоих.

Сразу по возвращении Вадим созвонился с Сергеем Сергеевичем, и они договорились о встрече. Особых новостей не было. Информаторы пока молчали. На вопрос о российской делегации, прибывшей на переговоры по поставкам нефти, Сергей Сергеевич немного скривился и процитировал Высоцкого:

Проникновенье наше по планете

Особенно заметно вдалеке:

В общественном парижском туалете

Есть надписи на русском языке.

Потом перечислил лиц, входящих в состав делегации: пара незнакомых фамилий, один бывший известный высокопоставленный чиновник и еще более популярный в определенных кругах Монгол, вор в законе, передислоцировавшийся на крупный бизнес.

Два брата Монтуровых – Монгол и Монах – имели на двоих двадцать четыре года отсидки и сибирскую нефтяную компанию с Председателем совета директоров в лице одного из бывших вице-премьеров. Делегация прибыла в Сьерра-Марино для заключения договоров на поставки российской и, по слухам, иракской нефти, закрытой международным эмбарго. Переговоры проходят не только на уровне частных компаний, но и с чиновниками Министерства топлива и энергетики на государственном уровне. Кстати, один из самых крупных воротил местного нефтяного бизнеса – не кто иной, как Эрнандо Арриан.

Прибыли «нефтяники» в тот же день, что и Вадим с Надеждой Алексеевной, только рейсом из Лондона. Родное российское посольство в этой акции не участвовало, так как визит носил частный характер.

Вадим опять почувствовал дискомфорт в ощущениях. Что-то вертелось в подсознании, но связать это «что-то» в единую цепь не получалось. Гибель Осколовых никак не пересекалась с этими событиями и лицами, а значит, ее пока можно загнать в память, в отдел «иметь в виду». Своих хлопот не перечесть.

В первую очередь надо было выходить на Хервасио Арриана и разбираться с его человеком. Пока были только наметки – сведения из конторы Руэнтоса и данные агента Сергея Сергеевича. Первые приблизительно знали месторасположение, а вернее – предполагаемый горный район базы Хервасио. Если бы знали точно, сами бы разбомбили его. Второго, хотя это был реальный и прямой выход на герильерос, не отдаст Сергей Сергеевич. Да и сам информатор не пойдет на контакт. Одно дело – передавать сведения незаинтересованному лицу, не рискуя ничем, зная, что от этого никакого вреда для повстанцев не будет, и при этом стричь небольшие дивиденды. Совершенно другое дело – организовать выход на них. Здесь можно потерять не только доход, но и голову.