– Извините.

Я немного продвинулась, чтобы мужчина тоже мог пристроить свою корзину. На нее-то я поначалу и обратила внимание. Апельсины, яблоки, грейпфрут, латук, орехи, огурцы-помидоры. Фруктово-овощная диета. Ни тебе пива, ни пельменей, ни майонеза.

Мазнула взглядом по хозяину корзины. Высокий брюнет с отличной фигурой. Густые волосы достают почти до плеч. Он равнодушно посмотрел на меня, и я заволновалась. В этот момент кассир пробила чек, и мне пришлось отвлечься, но, расплатившись, я отошла в сторону и принялась разглядывать парня, делая вид, что кого-то жду. Он деловито перекладывал продукты в пакет, не обращая на меня внимания, а я была готова броситься к нему с радостным воплем, потому что уже не сомневалась: это Илья, моя большая юношеская любовь.

Познакомились мы в лагере. Я только что окончила девятый класс, самое время влюбиться. Илья на шесть лет старше, к тому моменту уже работал тренером в спортивной школе и в лагерь отправился в качестве физрука. Но так вышло, что мы остались без вожатого, его спешно увезли в больницу с подозрением на аппендицит, и Илье пришлось его заменить. Само собой, он для нас был не Илья, а Илья Сергеевич, но, несмотря на это, к вечеру первого дня в него были влюблены все девчонки отряда. И лагеря, скорее всего, тоже. Ну, если только малышня не приняла участия в этой любовной горячке. Некоторые девчонки откровенно с ним заигрывали, в ответ он просто отворачивался и вел себя так, точно вовсе их не замечал. В общем, все быстро смекнули: подобная тактика не годится.

Я не только кокетничать, просто взглянуть на него боялась. Зато занялась спортом, решив обратить на себя внимание личными достижениями. И своего добилась. К концу недели он меня явно выделял. Девчонки раздобыли номер его мобильного и принялись писать ему эсэмэс, соревнуясь в остроумии. А я вечерами выходила на пробежку. И однажды на лесной дорожке он, поравнявшись со мной, сбавил темп и пару кругов пробежал рядом. Мы даже смогли немного поговорить, то есть он дал пару советов, а я от волнения в ответ несвязно мычала. На третьем круге я сошла с дистанции, пролепетав:

– Спокойной ночи, – всерьез опасаясь хлопнуться в обморок и все испортить.

У меня хватило ума никому не рассказывать о встрече в лесу, и на следующий вечер мы вновь столкнулись на лесной тропинке, а потом уже просто договаривались выходить на пробежку в определенное время. Само собой, это не было свиданием. Он ни разу не сказал и не сделал ничего такого, что могло бы показаться предосудительным начальнику лагеря, а мне дать надежду на некие чувства и вознестись на вершину блаженства. Иногда речь заходила о вещах далеких от спорта, книгах или кино, но и в этом самый въедливый охотник на педофилов не смог бы усмотреть ничего подозрительного. Я была счастлива и несчастна одновременно. Весь день томилась в ожидании вечера, а во время тренировок старалась не смотреть в его сторону и мечтала о том, как мы встретимся в городе, он пригласит меня в кафе, а потом где-нибудь в парке возьмет за руку, обнимет и губы наши сольются в страстном поцелуе.

На этом моя фантазия обрывалась, хотя недолгое пребывание в лагере заметно расширило мои познания в области секса.

А потом случилась беда: пропали парень и девушка из старшего отряда. Ушли после отбоя и не вернулись. Хватились их только утром. Но и после этого бить тревогу не спешили. Знали, что у них любовь, оба к дисциплине в лагере относились с прохладцей и запросто могли загулять. Но родителям, конечно, сообщили, и в полицию тоже. К вечеру они не появились ни в лагере, ни дома. В округе их тоже никто не видел. Они могли отправиться на озеро, это первое, что приходило в голову. Прибыли водолазы, но ничего не нашли. После этого решили прочесать лес. В помощь взрослым сформировали отряд добровольцев-старшеклассников, возглавлял его Илья, я, само собой, тут же вызвалась помогать. Мы цепью шли по лесу, постоянно окликая друг друга. Делом это оказалось нелегким. В лагерь вернулись, когда стемнело, поужинали и разошлись по корпусам.

Я направлялась к себе, когда вдруг подошел Илья и спросил:

– Очень устала?

– Все нормально, – пожала я плечами.

– Хочешь искупаться? – предложил он.

Прозвучало это абсолютно неожиданно. После исчезновения ребят в лагере ввели повышенные меры безопасности, говоря попросту, выйти за территорию было невозможно, то есть к озеру не попасть, но я ответила с готовностью:

– Хочу.

– Через полчаса за вторым корпусом.

За вторым корпусом была калитка, теперь запертая на замок. В корпус я возвращаться не стала, чтобы не привлекать лишнего внимания, тем более что с утра была в купальнике. Я провела полчаса на пустующей спортплощадке и направилась к калитке.

Илья уже ждал меня. Не говоря ни слова, снял замок, и мы пошли по тропе к озеру. Над озером висела луна, и мы, раздевшись и взявшись за руки, вступили в теплую воду, а потом поплыли по лунной дорожке. И это было прекраснее моих фантазий. А когда вышли на берег, Илья набросил на мои плечи полотенце и сказал:

– Надо возвращаться, на твое отсутствие могут обратить внимание.

Я кивнула, соглашаясь. Меня переполнял такой восторг и такое счастье, что его хватило с лихвой, и теперь я не сомневалась: у этой ночи будет продолжение, Илья любит меня, хоть и не сказал об этом ни слова.

Стоя спиной друг к другу, мы оделись, стянув мокрые вещи, я купальник, а он плавки, и пошли к калитке. Там, возле калитки, он меня и поцеловал. Это был первый в моей жизни поцелуй и до сих пор чемпион по произведенному впечатлению. Две длительные связи и последующие за ними три короткие ничем подобным похвастать не могли.

Мы расстались, и, открывая дверь своего корпуса, я видела, что Илья смотрит мне вслед. Собственно, на этом все и закончилось. Рано утром приехала мама и забрала меня из лагеря. Парня с девушкой так и не нашли, и многие родители решили, что лагерь – не безопасное место для их чад.

Мама согласилась подождать пятнадцать минут, и я бросилась разыскивать Илью, но в лагере его не оказалось. Еще на рассвете он вновь отправился на розыски с добровольцами, прибывшими из города. Я была в таком отчаянии, что даже не подумала узнать у девчонок номер его мобильного и не оставила свой.

Давилась слезами на заднем сиденье маминой машины, и мне казалось, что жизнь кончена. Но мало-помалу я успокоилась. Найти меня Илье труда не составит, он взрослый человек, и у него масса возможностей. Однако ни в тот день, ни на следующий Илья так и не позвонил. Сначала я решила: он слишком занят поисками пропавших, и ему просто не до меня. Потом начала думать: его обидел мой внезапный отъезд. Ведь я даже записки не оставила. Мама, видя мою маету, решила, что на меня так подействовало исчезновение ребят, и через три дня мы улетели к теплому морю, лучшему средству от депрессии, по мнению мамули. Я сопротивлялась, как могла, но мама была непреклонна.

Две недели я то погружалась в пучину страданий, то обретала надежду – все в лучших традициях юных дур. Вернулась загорелой и полной решимости немедленно встретиться со своей любовью. С трудом дождавшись, когда мама отправится на работу, бросилась в лагерь. Пробраться на территорию не представлялось возможным. Я затаилась в кустах возле озера, но среди тех, кто пришел купаться, Ильи не оказалось. Еще часа три я сновала вдоль забора в надежде его увидеть. Напрасно. Время шло, до возвращения мамы с работы оставалось полтора часа. Всю обратную дорогу я рыдала, припав щекой к оконному стеклу автобуса, а когда покинула его, с тоской подумала: заниматься поисками следовало бы Илье. Но он, похоже, далек от этого. Разумеется, я тут же решила, что Илья меня не любит, и пыталась понять, что это было там, на озере. Почему он меня поцеловал? Потом решила, что все-таки любит, но больше никаких действий не предпринимала. А то я найду его, а он с удивлением спросит, что мне надо.