ты даже не хочешь выполнять требования твоих врачей, а еще смеешь указывать, что им делать.

- Молчать, - теперь мы уже вдвоем на пару с главным остужаем их пыл. Я быстро взглянул на него, хмыкнул и показал ему большой палец в жесте одобрения. Это заметил мой бывший врач и его лицо пошло пятнами, когда он возвращал свое седалище обратно на диван.

- А можно узнать, что же это за такие странные требования ЧунСон мне выдал, что я отказалась выполнить. И почему он так сделал? - повернулся я теперь к тем двоим.

- У тебя амнезия, - встряла снова бабка, когда тот промолчал, все еще негодуя от моего неуважения к нему, - и поэтому не помнишь, что доктор Пак ЧунСон запретил тебе покидать палату и передвигаться самостоятельно. А ты нарушила все это и еще смеешь что-то требовать, неблагодарная глупая школьница, лучше скажи спасибо, что он так заботиться о тебе.

- Это называется, он так заботился, - хмыкаю снова. - Чтобы со мной стало, если бы он хотел навредить мне? - А сам быстро оцениваю новую информацию, что сболтнула старуха и как это можно использовать. - Это ты сейчас будешь умолять меня и просить прощение, старая тупая пенсионерка. Я не закончила еще, - и снова обратился к главному. - И так мое требование и суть претензии в следующем. Ты только что сам мог убедиться, что мой лечащий, на тот момент, врач без моего предупреждения и разрешения передал частную конфиденциальную информацию о пациенте другому постороннему человеку. Заметь, о несовершеннолетнем пациенте. Это уголовное преступление. И после того, как ты и твоя больница проведете расследование по этому поводу, я хочу увидеть его результаты. Сколько врачей нарушают закон. Какие последствия этого для пациентов. - Я смотрел на белеющие лица двух местных диванных экспертов. - Ну что, доктор, не пора ли тебе сейчас пойти и начать освобождать свой кабинет, чтобы самому отправиться на пенсию, - усмехнулся я, - как думаешь, кто быстрее покинет больницу, ты или я?

- Он сейчас не может быть уволен. У него много других пациентов, госпожа Пак ЮнМи, - вдруг заступился за него главврач.

- Спихнуть меня другому врачу, гораздо моложе, но уже более профессиональному, у него получилось быстрее, чем я успела моргнуть. Месяц на проверку вам хватит? Или мне все же стоит обратиться, как я уже упоминала, к адвокатам и журналистам.

- Нет. Нужно полгода, - кажется, смирился с неизбежным главный.

- Тогда четыре месяца. Мой врач сказала, что после того как меня выпишут, я буду приходить сюда для осмотров еще полгода. Так что хотелось бы, чтобы к окончанию моего лечения уже было все готово. А то будет как обычно. Что-то не успели, что-то забыли. Так вот, четыре месяца на проверку, месяц на то, чтобы ознакомить меня, на шестой месяц, если не увижу отчет, я обращаюсь в суд.

- И почему вы попали именно в нашу больницу. Вы же за полмесяца поставила на уши половину клиники, - сокрушался главврач, при этом не забывая про уважение. Вот оно, воспитание, что делает.

- Я постараюсь это учесть. Когда в следующий раз буду без сознания, то, конечно же, выберу другую больницу для этого. Мне у вас не понравилось. А то память мою так и не нашли. Потеряли где-то.

- Кстати память... так вы двое, выйдете, - приказал он остальным. Они переглянулись в недоумении. - Это врачебная тайна, а вы не ее лечащие врачи, а посторонние.

Они повиновались.

- Мы можем договориться как-то иначе? - неожиданно переменил тему и серьезно заговорил он.

- Вы что предлагаете мне взятку? - сообразил я. - Доктор, послушайте. Вам же будет лучше, если вы сейчас проведете проверку и прикроете свою задницу в будущем, если подобная история снова произойдет, - он опустил голову. - А-а-а. У вас самого рыльце в пушку, - понимаю я ситуацию.

- Что? Какое рыльце. Хотите сказать, я свинья? - снова взъярился он.

- Нет. Это такое выражение. Что тот, кто виноват, строит из себя саму невинность, но по лицу все видно. Понятно, что вы и сами наболтали кому-то лишнее.

- А вы точно потеряли память? Что-то не похоже, а то больно много вы всего видите, знаете и подмечаете. Твое поведение. Да еще и выражения эти.

- Вот просто свежим незамутненным взглядом посмотрела на все. Это все остальные своими узкими глазенками, - и еще больше сузил свои глаза, при помощи рук превратив их просто в щелочки, - ничего не замечают. Привыкли тут заглядывать в рот старшим.

- Так что, договориться не хотите?

- Давайте сделаем так. Вы проводите свое расследование неофициально. Пусть эти бумажки остаются у вас. На всякий случай. Да так будет даже лучше, если никто не будет знать и не будет предупрежден. Или если вы боитесь скандала. А потом показываете отчет мне. Только тогда вы сейчас, напишите мне расписку, что я, такой-то, такой-то, обязуюсь предоставить отчет о проверки предъявителю сей расписки. Что-то подобное, с подписью и печатями. Чтобы все было по серьезному. А после сами потом разберетесь со всеми, накажите кого надо, а если данные пациентов все же уплывут, то сможете быстро и оперативно поймать виновных и наказать, вам же потом еще и поощрение выдадут за свою работу. - Закончил я свое предложение о договоренности. - Вот это хорошая сделка и справедливые требования. Что скажите?

В общем, мы договорились, а я еще сумел потроллить остальных двоих, что ждали в приемной, когда обернулся попрощаться.

- Всего доброго доктор. Приятно общаться с адекватными людьми. Не то что с некоторыми, - и посмотрел в их сторону. Доктор Пак