— Это опасно, — угрюмо предупредил Алестар, и Герлас опять фыркнул, закатив глаза и на мгновение став удивительно похожим на кариандца.

— Ваше величество, — тихо сказал Эргиан Алестару на ухо, когда жрец отвлекся на подведенного ему салту, — что бы вы сейчас дали за Сердце моря? Не целое! — поспешно добавил он, встретив взгляд рывком обернувшегося к нему Алестара. — Осколок! Но достаточно большой, чтобы послужить проводником вашей воли…

— Эргиан! — выдохнул Алестар с яростным изумлением. — У вас есть частичка Сердца, и вы собираетесь торговаться? Сейчас?!

— Да, а что? — удивился кариандец. — Самое время, я считаю! Разве вас не учили, что продавать нужно то, в чем у покупателя больше всего нужда? С осколком Сердца вы сможете найти точку резонанса гораздо быстрее, да и кровь использовать не понадобится. Я уж не говорю о сохранении тайны.

— Ваше величество, так мы отправляемся? — поинтересовался Герлас, усевшись в седло своего салту и перехватывая поданный ему лоур.

Мешок с таинственной защитой от глубинного яда он прикрепил к седлу, и Алестар закусил губу, понимая, что решать надо быстро. Что кариандец попросит за осколок? И откуда он у него? Впрочем, второе можно выяснить позже, сейчас главное заполучить драгоценную частицу Сердца.

— Что вы хотите? — тихо спросил он, махнув, чтобы подвели ожидающих неподалеку салту.

Серый опередил остальных, почти волоком притащив за собой парнишку из прислуги, и радостно ткнулся носом в ладонь хозяину. Алестар почесал сморщенную морду, складки на носу и чувствительное местечко между глазами, салту игриво боднул его в бок и потерся мордой о живот.

— А что вы дадите? — прищурился кариандец, принимая повод салту от своего начальника охраны, почтительно поклонившегося Алестару.

— Что угодно, — теряя терпение, процедил Алестар, одним движением оказываясь в седле Серого, и тут же поправился, вспомнив, с кем имеет дело: — В разумных пределах, конечно.

— О, какое ценное уточнение! — насмешливо фыркнул Эргиан. — Мои наблюдения показывают, что пределы разумного у всех разные, тир-на. У некоторых они и вовсе отсутствуют, причем это зачастую те, у кого с разумом все в порядке. Ладно, что угодно — это как раз подходящая цена! И я даже соглашусь оставить определение пределов на ваше усмотрение и чувство чести. Слово короля?

Где-то в этих хитросплетениях точно крылся подвох. Чтобы Эргиан был искренен? Да скорее Старший Брат успокоится без всякого вмешательства. Но если кариандец признает, что Алестар сам определит разумность платы, значит, она не будет непомерно велика? Ведь не враг же Алестар себе? Но все-таки, что может понадобиться глубиннику? В любом случае, придется это отдать. Усмирить вулкан — важнее всего, да и притворяться, что Сердце моря не похищено, с осколком будет гораздо проще.

— Слово короля, — кивнул он, стараясь говорить достаточно тихо, чтобы отплывший на несколько взмахов Герлас, нетерпеливо дергающий поводом своего салту, их не расслышал. Благо, шума вокруг от покинувших дворец иреназе было предостаточно. — Любая ваша просьба, которую я смогу исполнить без урона своей чести и ущерба для Акаланте.

— Хорошее определение, мне нравится, — одобрил Эргиан, весело блеснув светло-серыми глазами, и протянул что-то круглое, тревожно сверкнувшее ало-багровым огоньком.

Словно огромная капля крови застыла в золотой оправе. Перстень… Алестар взял его из пальцев кариандца, чувствуя холод металла, ничуть не согретого ладонью глубинника. Глянул на широкий массивный ободок, золотые лапки оправы… Узнавание пронзило резкой болью, хотя он видел этот перстень всего один раз в жизни и несколько мгновений… У той скалы, где они с Джиад встретились на беду друг другу…

— Перстень Аусдрангов, — сказал он одними губами, удивляясь, как вообще может ими шевелить.

Боль, поднимающаяся откуда-то изнутри, наполнила его, обернувшись ледяной тоской, раскаленным стыдом, мучительным осознанием того, что случилось, когда он первый и единственный раз взял эту вещь в руки.

— Откуда?!

— Ваша жрица-страж попросила передать, — с абсолютно невозмутимым лицом сообщил Эргиан, и Алестар снова закусил губу, теперь уже изнутри, но до вкуса крови, чтобы прийти в себя.

Джиад нашла перстень?! Но… Да неважно — где! Расскажет потом! Алестар глянул на глубинного принца, изнывая от бешенства, и очень ровно, с подчеркнутым спокойствием спросил:

— Она попросила передать эту вещь мне? А вы мне ее продали?

— Вот именно! — возмутительно безмятежно сообщил Эргиан. — А почему бы и нет, если вы на это согласились? Слово короля — честь моря. Не так ли, мой дорогой будущий родич?

— И… что вы хотите? Дорогой… родич…

Злость на себя и кариандца кипела, рвалась наружу, и он едва сдерживал ее, чувствуя бессилие и от этого злясь еще сильнее. Надо же было оказаться таким дурнем! Безмозглой медузой… Пообещать любое желание этому хитрому, подлому, гнусному маару! Да чтоб ему! И ведь даже на поединок не вызвать! Посол — лицо неприкосновенное, притом Эргиан сейчас нужен как никогда! Да и что решит поединок, если Алестар сам виноват?!

Герлас уже извертелся в седле, ожидая их, и присоединившийся к нему охранник кариандца смотрел с тревогой, да и гвардейцы явно почувствовали неладное, насторожившись. Алестар сжал свободной рукой повод Серого, и чуткий к настроению хозяина салту забеспокоился, оглядываясь по сторонам, скаля страшные зубы, а Эргиан все так же насмешливо и беззаботно улыбался. Потом чуть наклонился в седле, глянув Алестару прямо в лицо, и таинственным шепотом сообщил:

— Понятия не имею… дорогой родич. Но не сомневайтесь, непременно что-нибудь придумаю. Если, конечно, мы оба вернемся с сегодняшней прогулки. Теперь у меня появилась еще одна веская причина на ней выжить и убедиться, что выжили вы.

Скрипнув зубами, Алестар тряхнул повод Серого, натянул его, а потом отпустил, и салту радостно прянул с места. Вперед и вверх! Дальше, быстрее, на пределе возможной скорости!

Опомнился Алестар лишь спустя несколько минут, когда и дворец, и сопровождение остались далеко позади. Придержал зверя, не остановив совсем и мрачно пообещав себе, что никому не будет объяснять причину. К счастью, никто его спрашивать и не стал, просто догнали и поплыли рядом, пристроившись кто в хвост, кто по бокам, и Алестар уже спокойнее тронул повод и направил Серого в нужную сторону, следя, чтоб не отстали ни Герлас на крупном, но не слишком резвом салту, ни гвардейцы, у которых звери были хороши, но слишком молоды и потому пугливы.

Эргиан и вовсе держался позади, хотя его салту единственный мог бы потягаться с Серым в скорости. «Вот же маару хитрохвостый! — подумал Алестар, успокаиваясь и уже не без раздраженного восхищения. — Ну почему мне никогда не попадался такой соперник на Арене?! Милостью Троих клянусь, его бы я не то что не убрал, как Торвальда, — чешуйке бы с него не дал упасть! Ах, как бы мы сражались за Золотой Жемчуг! И почему у меня никогда не было такого… друга?»