Рейнмара не нашли – зато нашли Иоланту Церфессу. В спине у красавицы торчал изогнутый нож – такой, какие раньше, говорят, умели ковать темные альвы – те, что давно покинули здешние места.

Никто ничего не понимал. Прибежала баронесса с дамами, разослала всех на поиски своей младшенькой, прибежали еще стражники, пришел и сам барон с пажами и свитой – своими любимцами-охотниками.

Лезть под реку боялись все.

Уве отвел Шварценелль в сторону.

– Ты ведь знаешь об этом деле больше, чем все они, – сказал Уве.

– Знаю, сыночек… А ты хоть понимаешь, что теперь, когда пропал молодой барон с его мечом, опять придут цверги и вольфкопы?

– Да, это я понимаю.

– Плохо дело, Уве. Они за все отомстят.

– Да уж ничего хорошего… Гляди-ка!

Эрна, пока все хлопотали вокруг тела Иоланты Церфессы, подошла к ведущему под реку лазу и, опустившись на четвереньки, смотрела туда.

– Она же сейчас отправится к цвергам! – сообразила Шварценелль.

– Зачем?

– Затем – если мы не нашли в норе молодого барона, значит, цверги его утащили. А на кой им тащить в пещеры покойника? Хватай ее, тащи наверх, я за тобой!

С немалым трудом увели Шварценелль и Уве наверх бедную Эрну.

– Подумай, дурочка, если даже ты проберешься в пещеру цвергов – чем ты поможешь Рейнмару? Тебя просто убьют – или отправят в дальние пещеры, где женщины цвергов растят потомство, будешь там сидеть в темноте и нянчить уродцев, – убеждала Шварценелль. – Чтобы выручить юнкера Рейнмара, нужна помощь умных людей, нужно настоящее оружие…

– Такое, как Зеленый Меч? – спросила Эрна. – Но ведь и он не помог!

– Я не знаю, почему он не помог! Я не знаю, что случилось с Зеленым Мечом! – закричала Шварценелль. – Я думала, если его вырастить – он умрет только вместе с хозяином!..

И осеклась.

– Так это ты вырастила меч? – догадался Уве. – Говори уж, раз начала. Ну?!

– Я, – призналась Шварценелль. – Я дорогой ценой купила эти зерна. Хотела защитить Русдорф… Но что-то с ними не так…

– Зерна?

– Всего одно зерно, Уве. И с ним, как видишь, невесть что вышло. Как же теперь быть?

– Если они опять придут, Русдорф погибнет. Матушка Нелль, дай мне такое зерно!

– У меня нет!

– Почему ты не хочешь? Ага, понял… Для этого я должен лишиться руки?

Эрна, слушая спор, затаилась, едва дышала.

– Уве, мне показалось, что посадить зерно в рану, сделать меч продолжением руки – правильно и надежно. Теперь ты видишь, что я ошиблась? Нужно было сделать что-то другое, а что – не знаю. Не знаю!

– Дай мне зерно!

Шварценелль прямо ощутила жар, идущий от упрямца.

– Уве, Рейнмар был рыцарь, он умел обращаться с Зеленым Мечом. А если ты его получишь – первым делом себя покалечишь. Гибкий меч – не прямой, он и хозяина режет, а ты с прямым еле-еле управляешься, ты же деревенский парень!

– Дай мне зерно.

– Уве, я ошиблась! Нужно было сделать что-то другое!

– Дай мне это зерно.

Этот бесполезный разговор длился чуть ли не час. Потом Уве, смертельно обидевшись, пошел прочь. Ему нужно было много сделать и о многом подумать. Хотя бы – к какому из северных графов податься, чтобы отвел землю для беженцев из Русдорфа. В том, что придется бежать, бросив дома и пашни, он не сомневался.

Эрна догнала его и дернула за рукав.

– Я знаю, где зерна, – сказала она. – Матушка Нелль носит их в мешочке на груди, я подсмотрела. Только надо торопиться.

– Знаю, что надо.

– Ты не понял. Она мне сказала – пойдет к тем, кто обманом забрал у нее дар. Если уж их магия не может помочь Русдорфу – пусть хотя бы дар вернут. Станет опять лекаркой…

Уве вздохнул.

– Что она еще сказала?

– Сказала, что попробует узнать про юнкера Рейнмара. Но это, наверно, чтобы меня успокоить. А в дорогу собралась завтра на рассвете.

– Ты его любишь? Рыцаря Рейнмара?

– Люблю…

– Эх…

– Я выкраду у нее зерна! Я умею ходить совсем бесшумно! А ты – ты отрубишь мне руку!

– Ты ума лишилась!

– Но сажать же нужно в рану!

– Это старая Нелль выдумала. Куда сажать – мы с тобой не знаем.

– В рану, – убежденно сказала Эрна. – Вот у молодого барона вырос же меч. И у меня вырастет.

– Ты будешь с ним управляться еще хуже, чем я…

Но Уве так хотел получить семя, из которого вырастает Зеленый Меч, что на ночь остался в Шимдорне.

Ночь была шумная – всюду искали маленькую Беатрису. В конце концов поняли, что девочку утащили цверги. Баронесса чуть с ума не сошла – себя во всем винила. Барон обещал сокровища тому, кто полезет в нору под рекой. Желающих не было. Шварценелль, хотя и собиралась выспаться перед дорогой, допоздна оставалась в Шимдорнском замке, готовила для баронессы и для дам успокоительные отвары. Наконец она поняла, что надо бы хоть часа два поспать, и не те у нее годы, чтобы так долго быть на ногах и при этом прекрасно себя чувствовать.

Перед рассветом Эрна принесла Уве мешочек.

– Всего два. Если мы их погубим – других уже не будет, – проворчал Уве. Ему почему-то казалось, что зерен у Шварценелль – не меньше дюжины.

Две черные фасолины лежали у него на ладони.

– Нужно что-то сделать, – сказала Эрна. – Вчера люди говорили – если маленькая дама Беатриса не найдется, значит, она все равно что погибла, и старый барон прикажет завалить нору большим камнем. Как же я тогда спущусь вниз?

– Утешься, норы еще будут. Теперь цверги опять пойдут в наступление на наши села и города. Вольфкопам больше нечего бояться…

– Как ты думаешь – он жив?

– Это было бы замечательно. Тогда цверги попытались бы его на что-то обменять…

Уве оказался прав – днем возле норы нашли послание от цвергов. Им нужен был не более и не менее как сам Шимдорнский замок.

Шварценелль, обнаружив пропажу, пошла искать Уве и Эрну. В замке она отыскала только ученого лекаря Корнелиуса, который уже собирал дорожные сундуки.

– На север, только на север, – сказал лекарь. – Если барон согласится, тут будет пристанище вольфкопов. Отсюда они будут грозить всем западным графствам. А выкурить их из замка может только очень сильная магия. Я даже не знаю, есть ли еще знатоки, умеющие пускать ее в ход. Ты мою дочку не видела?

– Когда найдешь Эрну – уводи ее отсюда хоть связанной, с кляпом во рту.

– Думаешь, она захочет остаться в Шимдорне, когда отсюда уйдут люди?