а они ведь и есть предмет внимания истории философии. Тема эта – теоретизирования Кампанеллы об идеальном устройстве человеческого общежития. Название сочинения, в котором изложены мысли Кампанеллы об идеальном обществе, – «Город солнца». Основная мысль этой утопии состоит в устроении идеального общества.

Главная цель идеального общества – материальное благополучие граждан. Для достижения этой цели следует, между прочим, использовать открытия и изобретения новейшего для той эпохи естественно-научного знания. Кроме того, необходима принудительная регламентация общественного поведения каждого гражданина. Эта регламентация должна осуществляться строго централизованно, т. е. исключительно только соответствующими ведомствами государственной власти. Вся регламентация производится на отрицании трёх основ традиционного общества – семьи, частной собственности и религии. Следовательно, и всё воспитание граждан, осуществляемое тоже государством, должно внедрять в умы воспитуемых сознание ненужности семьи, собственности и религии для полноценной человеческой жизни. Вместо отвергнутых традиционных устоев общественного устройства гражданин получит гарантированную государством возможность трудиться не более четырёх часов в день, чтобы получить вознаграждение, достаточное для удовлетворения своих материальных потребностей, а в удовлетворении материальных потребностей и состоит счастье человека.

По сути дела, Кампанелла своим идеалом общественного строя стал одним из провозвестников социализма, чьё учение стало публично формироваться в Западной Европе через сто пятьдесят лет после его смерти.

Выводы

На гносеологические взгляды Кампанеллы мнение его земляка Телезио о бесплодности рационально-метафизической философии существенного влияния не оказало. Он философствовал именно как рационалист. Точнее сказать, его философия состояла в изложении основных рационалистических положений, сформулированных еще в античную эпоху неоплатониками, в том числе и христианским неоплатоником блж. Августином.

От Плотина взята 1) мысль о способе происхождения онтологической реальности – через эманацию, 2) мысль об онтологической иерархии получившейся через эманацию реальности, 3) видоизменённая мысль об «экстасисе» (так он толковал религиозную веру).

От блж. Августина взята мысль о преодолении философского сомнения в душе путем констатации в душе несомненной реальности – самого сомнения, а также мысль о душе человека как об образе (= отпечатке) Бога в человеке, что позволяло приобрести знание о сущности Бога через исследование структуры человеческой души.

Онтологическое доказательство бытия Бога Кампанелла перенял от Ансельма Кентерберийского.

Кое-что из этого перенятого из различных источников Кампанеллой материала перенял потом у него Декарт – способ преодоления сомнения через наличие сомнения и онтологическое доказательство бытия Бога.

Контрольные вопросы

1) В чём сказалось влияние Телезио, пусть и несущественное, на гносеологический рационализм Кампанеллы?

2) В чём отличие онтологического доказательство бытия Бога Кампанеллы от онтологического доказательства Ансельма Кентерберийского?

3) В чём значение «Города солнца» для последующих представлений об идеальном устройстве социальной жизни?

Галилео Галилей (1564–1642)

В умственной деятельности Галилея античная философия сыграла роль начального импульса. Интересуясь ещё с молодых лет математикой, он естественно обратился к античному пифагореизму, который тогда, как и почти всегда до этого, воспринимался в обрамлении числовой символики. Впоследствии, когда Галилей убедился в том, что естественно-научное знание может вполне утвердить себя лишь на математической основе, он освободил математику от всех астрологическо-символических ассоциаций и представил её как средство и способ исследования природы. Этим он и заслужил единодушное признание со стороны учёных-естественников как создатель европейского естествознания. А так как естествознание довольно быстро произвело и соответствующее ему естественно-научное мировоззрение, то тем самым Галилей вошёл в историю и европейской философии, ибо мировоззрение, как правило, воспринимается как синоним философии.

В понимании сущности философии Галилей произвел действительно радикальное изменение. Сущность философии он усмотрел в изучении природы. То есть, он отождествил философию с естествознанием. Такое понимание сущности философии диаметрально противоположно античному пониманию сущности философии[40]. Сократ в принципе отрицал и необходимость, и ценность естествознания. Платон считал философией только своё метафизическое учение об идеях. Аристотель, хотя и сам был учёным-естественником, признавал только «учение о принципах», т. е. метафизику, наивысшим по ценности и необходимости для человека знанием. Галилей же утверждает иное: естествознание есть истинная философия, ибо она дает знание, отвечающее объективной реальности; старая же, античная философия, олицетворяемая Аристотелем, как расходящаяся в своих утверждениях с чувственно воспринимаемыми фактами, предоставляемыми естествознанием, теряет свою философскую значимость.

Все, и специалисты, и обыватели, это переформатирование естествознания в философию хорошо знают и все единодушно хвалят Галилея за этот мировоззренческий переворот, который в дальнейшем определил главное направление европейской философии – прочь от абстрактной метафизики, по пути естествознания к построению секулярно-гуманистического мировоззрения. Но, при этом, почти всегда упускают из виду истинный смысл этого философского переворота. Ведь подтолкнула Галилея на этот переворот именно математика. А математика, как её ни толкуй – по-пифагорейски символически или по-новоевропейски прозаически просто, как способ рационалистического усвоения материального мира, – во всяком случае есть метафизическая наука. И метафизической наукой математика является потому, что она есть метод гносеологического рационализма, или, иначе сказать, – следствие гносеологического рационализма[41]. Это означает, что истинный смысл философского переворота, осуществленного Галилеем, состоит не в том, что, как это обычно толкуется – Галилей метафизику отверг и заменил её естественно-научным знанием, а в том, что он один вид метафизики, словесный, заменил другим видом метафизики, числовым. Между этими видами метафизики, что логически очевидно, не может быть противоречия, ибо они входят в объем общего для них обоих родового понятия – «метафизика»[42].

Сам Галилей никакого противоречия между обоими видами метафизики не усматривал. Он указывал на необходимость не противопоставлять математическую метафизику, обусловливающую естественно-научное знание, словесной метафизике, обусловливающей книжное философское знание и, как важнейший вариант этого книжного философско-метафизического знания, богословско-христианское вероучение, но предлагал четко разграничить сферы приложения этих двух метафизик, потому что из-за смешения компетенций этих видов метафизик и возникают различные умственные заблуждения, одно из которых как раз и состоит в том, что усматривают противоречие между этими метафизиками, в то время как на самом деле такого противоречия нет.

Интеллектуально-духовная атмосфера в Италии XVII века (в первой его половине, во всяком случае) осложнялась ещё тем обстоятельством, что хотя тогдашние естественно-научные представления об окружающем чувственном мире определялись ещё преимущественно буквально толкуемыми библейскими (ветхозаветными) положениями, но уже быстро распространялась космологическая теория Коперника, гелиоцентрическая, которая по своему содержанию действительно входила в фактическое противоречие с библейской космологической теорией, геоцентрической, которая казалась такой незыблемой и само собой разумеющейся. В обывательском представлении (интенсивно культивируемым, кстати сказать, и до сих пор) это противопоставление двух космологических теорий казалось противопоставлением старой христианской схоластической учености и новой естественной науки. Секулярная интеллигенция того времени, социальным субстратом которой были образованные городские жители (буржуазия), занятые прямо или косвенно обслуживанием светской политической элиты, почти единодушно поддержала теорию Коперника. Но поддержка эта была обусловлена прежде всего политическим мотивом, а