Пип решил остаться в нашей камере, когда пришло время завтракать, и я не винил его. Воздух потрескивал от напряжения. Уверенное знание, прямо под поверхностью, что что-то очень скоро даст результат. Когда я шёл по коридору, я увидел маленького мальчика, который сидел в своей камере, уставившись в землю перед собой. Хотя я и хотел что-то сказать ему… Боже, он был так молод, я не знал, что говорить и делать и просто прошёл мимо.

За завтраком было тише, чем обычно. Обычный шум заключенных утих, и было легко заметить, что охранники были на взводе. Около полудня над головой прозвенел звонок, оповещая о новых прибытиях. Поскольку развлечений не существовало, заключенные часто толпились на уровнях по всему двору, чтобы посмотреть, как свежая рыба знакомится с ними, как они делают это сейчас. Я не видел мальчика с самого утра, хотя и присматривал за ним.

Пришло около дюжины вновь прибывших, на этот раз снова в том числе женщина и ее маленький мальчик, примерно того же возраста, что и другой. Слишком далеко, чтобы расслышать, о чем шла речь, я наблюдал, как один из охранников начал оттаскивать женщину от ее ребенка. Реакция на лицах вокруг меня была очевидна, возмущение и гнев. Крики и насмешки посыпались на охранников, но безрезультатно.

Это продолжалось до тех пор, пока маленький мальчик не выскочил из толпы заключенных и не бросился на охранника, держащего новую женщину. С криком мальчик вонзил заточку в икру охранника, нырнув на него, когда он упал. Прежде чем другие охранники успели помочь, заключенные запрыгнули внутрь. Годами подавляемый гнев, наконец, доведенный до кипения, поднялся.

К концу дня погибли восемь охранников и добрых две дюжины заключенных. Оставшиеся несколько охранников убрались и заперли нас здесь.

В течение трех дней ничего.

Ни слова извне или от охранников, ни еды, ни новых заключенных. Они даже не пришли, чтобы забрать тела погибших охранников. Один человек, Бренан, выступил вперед и начал организовывать некоторых других заключенных на второй день. Мы разблокировали каждую камеру, отнесли тела к внутреннему забору во дворе, а затем стали ждать.

Это было утром третьего дня, когда пришло объявление. Охранники не возвращались. Они попросили одного человека выйти, чтобы обсудить договоренности, и Бренан был тем, кто выдвинулся на эту работу. Я так ясно помню, как все мы сидели во дворе и ждали его возвращения. Между нами не было никаких драк, несмотря на то, что мы все были голодны и на пределе. Мы ждали, затаив дыхание, чтобы узнать, что с нами произойдет. Ближе к вечеру Бренан вернулся и рассказал, что в стены D1219 охранники не вернуться.

Охранники будут регулярно, по расписанию доставляли припасы и еду, которые мы должны будем распределять. Пока мы остаёмся внутри, им все равно, что здесь происходит.

Реакция была разной, но большинство заключенных приветствовали эту систему и Бренана. Охранники насиловали, избивали и убивали нас одного за другим. А теперь? Мы брали все под свой контроль. Однако один маленький мальчик вышел вперед, чтобы раскритиковать переговоры Бренана.

— Эти ублюдки убили мою маму! — выкрикнул Акс, — Им это не сойдет с рук!

Бренан усмехнулся мальчику, и я услышал, как несколько голосов вокруг меня согласились с мальчиком.

— Когда ты сможешь победить меня, парень, ты сможешь решить, как мы будем действовать, — сказал ему Бренан. Акс выглядел разъяренным, его крошечные кулачки сжались, когда он кричал на Бренана, который был внушительным мужчиной.

В тот день он завоевал большое уважение.

Глава 21

Анна

— Примерно десять лет спустя мальчик преуспел в этом, вызвав Бренана на бой в яме. Конечно, он победил. Другой маленький мальчик быстро подружился с юным Акселем, эти двое устраивали в этих стенах настоящий хаос, когда были маленькими. — Тео слегка улыбается. — И когда Акс взял верх, Итан стал его вторым номером.

Тео остановился, чтобы немного прокашляться, и пошел за водой.

— Что случилось с другой женщиной? — Спрашиваю я, впечатлённая рассказом Тео о том, как Гробница стала тем, чем она была.

Снаружи мы знали только, что это небезопасно для охранников, поэтому они и закрыли её. Конечно, ни один из правдивых слухов не просочился наружу.

Тео на мгновение замер, прежде чем ответить.

— Она умерла вскоре после беспорядков. Как бы ни были взбешены заключенные тем, что охранники убили одного из своих, это не помешало им погубить бедную женщину.

Я печально киваю, теребя рукава своей толстовки. Через мгновение я поднимаю глаза и вижу, что Тео смотрит на меня со странным и понимающим выражением на лице.

— Вот так Аксель пришел сюда, — говорит Тео, не отрывая от меня взгляда, — но это все еще не объясняет, почему он помог тебе… Так ведь?

Он поднимает бровь, глядя на меня, и я чувствую, как мое лицо заливается краской. Конечно, он не объясняет…

Тео хихикает:

— Я так и думал.

— Я… но… — бормочу я, пытаясь разобраться в этом и придумать какой-нибудь ответ. — Что это значит? — Я, наконец, взвизгиваю.

— Я не вчера родился, парень, — говорит он с подчеркнутой ухмылкой, акцент делает его смысл ясным. — Я думал, что с тобой что-то не так, но когда ты сказал, что Акс защитил тебя, я сделал предположение. Которое ты только что подтвердилА. — Он подчёркивает последнее слово, указывая на него.

Я прищуриваюсь, глядя на хитрого старика, который немного посмеивается над своей смекалкой.

— Ты собираешься донести на меня? — Холодно спрашиваю я его, и Тео перестает смеяться и смотрит на меня.

— Ты обвиняешь меня в том, что я кину тебя после того, как я помог тебе, и не один раз, а уже дважды? — Он свирепо смотрит на меня, и я тут же опускаю голову от стыда.

— Извини, — бормочу я.

Несколько минут мы сидим в тишине. Я все еще думаю о том, что Тео раскусил меня, не говоря уже о собственной истории Акселя.

Когда я впервые предстала перед ним, он привел меня в ужас. По мере того, как я узнаю о нем, провожу с ним время, все это начинает обретать смысл. Я могу представить его, этого маленького мальчика, плачущего по своей матери, и это разбивает мне сердце. Неудивительно, что он хочет обезопасить меня.

— Как тебя вообще зовут? — Наконец спрашивает Тео, возвращая мое внимание к нему.

Я бросаю взгляд вокруг, убеждаясь, что поблизости никого нет.

— Анна, — тихо отвечаю я. — Джош был моим братом.

Как обычно, я чувствую удар в сердце, когда думаю о нем, но отталкиваю это.

Тео кивает.

— Ну, я никому не скажу, но тебе лучше быть осторожной. Больше никакого дерьма, как сегодня во дворе, слышишь? На этот раз тебе повезло, но Коул и его парни уже с подозрением относятся к интересу Акселя к тебе. Не