не туда лезет. И она не маленькая девочка, чтобы в её разговоры вмешивались… Пусть даже в такие шуточные, как с временным обладателем чёрных жигулей. — Ну, Кос, что скажешь?

— Война план покажет, красивая, кто учиться будет, а кто чем полезным займётся, — и Космос должен признаться, что называя сестру Вити Пчёлкина неоригинальным именем прилагательным, он не лукавил. — Чего, спорим дальше? Держишься?

В отличие от Ленки, яркой и местами вычурной, как игрушка на новогодней ёлке, в Лизе не было шанса найти сравнение с кем-то или чем-то. Строгие большие глаза и копна золотистых волос могли принадлежать только ей, пусть в силу возраста Павлова может и не понимать, какой эффект производит на окружающих.

Она не подчеркивает свою привлекательность, надевая такое же цветастое платье, как Елисеева. Пока она учится в школе, ей вообще нет дела до дефицитной косметики, которую Пчёла доставал для своего бесчисленного гарема. На Лизу Павлову просто хотелось смотреть, если уж она снова рядом и в приветливом настроении. Голубые зрачки внимательно глядели, как пузырьки лимонада играют в граненом стакане, но Кос знал, что Лиза обращается к нему, и ждёт его ответа, а не дурных бородатых замечаний брата.

— Так уж и красивая? — школьница давно привыкла, что к ней часто обращаются не по имени, но задать вопрос, почему Космос так часто использует комплиментарное слово, раньше не решалась. — Не волнуйся, держусь… Ещё петушком кукарекать будешь, если услышу «зараза». Понял, да? Ты не настолько меня взбесил, чтобы я не придумала тебе наказание.

— Значит, вспомнила? — теперь и Космос был уверен в том, что он не проиграет. Потому что изображать птицу он не собирался, чтобы позориться на всю Ивановскую. — А я уж думал…

— Если красивая, значит, без мозгов обойдемся?

— Я такую херню тебе не говорил.

— Что ты только мне не говоришь, Космос!

— Когда я тебе врал?

— А когда я тебе не верила?

— Баста, мелк… То есть, всё, закончили, а вот ещё посмотрим, кто и как будет вечером свистеть, — Космос сам легко ударил себя по губам, пытаясь не проиграть спор, ведь Лиза не забыла загадать ему желание, причем не самое приятное. Нет, этим вечером он точно не проиграет. — «Золотой ключик» будешь?

— Чувствую себя Мальвиной, ведь вы же с Пчёлой мне другое понюхать не разрешаете.

— Ладно, главное, чтоб Санька не приуныл, — шикнул Кос, наклоняясь к девушке, и, задевая её по носу. Ответная реакция ждать себя не заставила, и отфыркиваясь, Павлова с трудом убирает захват, не позволяющий ей дышать. — Чего скажешь? Птичку жалко?

— Скажу, что ты любую драму превратишь в фарс! — когда девичьи ладони оказываются прижатыми одной рукой Космоса, у светловолосой нет сил вырваться. Лиза опускается на стуле, и глядя на то, как Белый на короткие секунды философски вздыхает, ожидая скорую разлуку с домом и Ленкой, понимает, что ничем не может помочь. Их почти детские игры с Космосом могут только расстроить и Елисееву, и Сашку. — Ладно, Кос, давай вести себя, как нормальные люди. Для разнообразия!

— А мы претендуем на нормальных? — до сознания Холмогорова доходит, что имеет в виду Лиза, которая присмирела, глядя на виновника проводов. — Блин, ну так и скажи…

— Врубись, сам сморозь что-нибудь хорошее, а не шипи мне на ухо, как уж! — Лиза подталкивает друга за плечо, видя его минутную рассеянность, и шепчет в космическое ухо: — Кос… Фил с Пчёлой сейчас запоют, пиши, пропало! Нужно валить… На улицу…

— Ну, а к чему все ведётся? Пчела уж всех предупредил, зелень готовить.

— Жги! Толкни речь какую-нибудь…

— Я снова самый умный?

— И красивый, как Аполлон, — белокурая подмигивает сыну академика, жестом изящных пальцев поправляя его растрепавшийся хохолок на затылке, не желающий лежать ровно. Она и не думает обижаться: разговор с Ленкой сделал своё дело. Показывая простенькое золотое колечко, подаренное Сашкой, Елисеева делилась переживаниями, и Лиза, уверяя её в том, что расстояние ничего не изменит, окрепла в мысли, что переживала бы не меньше, отпуская на службу брата, или же… Холмогоров умел заставить поволноваться за себя! — Чёрт, Кос, выручи друзей!

— Не бойся, всё в ажуре, — он согласился с ней, и, постукивая вилкой по стакану с водой, потребовал секунды внимания. — Родные и близкие, я ненадолго! Пять сек, тройка лихих слов для нашего виновника собрания!

— Все, победил! — Пчёла выставляет ладони вперед, приготовляясь слушать Космоса. — Дорвался, курилка…

— Пчеловод, да уймись ты…

— Говори, Космос!

— Вот что я вам сказать хочу, и тебе, брат! — в голосе Коса отражалась полная серьезность. Павловой нравится это замечать, как и просто отыскивать хорошие черты в человеке, который близок к ней, как никто. — Ты там только не очкуй! Не сразу, но всё рядком будет, как у нас и водится, мне соврать не дадут, — вставая во главе стола рядом с виновником торжества, Космос приподнял наполненную рюмку, желая чокнуться с Сашей. — Мы-то так, на гражданке своё ловить будем. Я с Пчёлой — сам знаешь, не пойдем теперь портянки менять, Фил — на виду, а ты — всех нас уделал. Потому что силен, не пасуешь. Короче, за тебя, Санька! Так и быть, прослежу за всеми, чтоб не чахли, а за тёть Таней и Ленкой особенно. Поможем, чем сможем, а ты служи, не думай… До дна!..

— Золотые слова! — Лизе, довольной и умиротворённой, осталось только присоединиться к поздравлениям, тем более в её шестнадцать за столом уже не принято молчать.

— Ни пуха!

— Да уж к черту, Санёк!

— Не дождетесь!..

Лето 87-го. Кружит голову…

Комментарий к Лето 87-го. Кружит голову…

OST:

— Электроклуб — Ты замуж за него не выходи

До «шестерки» Космоса, припаркованной возле детской площадки, народ несся на перегонки. Аттракцион в виде поддатого водилы не смущал: прав на управление транспортным средством больше ни у кого не было, да и с машиной, при всех многочисленных шуточках, Кос обращался лучше всех. Холмогоров-младший никому не даст усомниться, что он гонщик «Формулы один», и в нужный момент не спутает, где и какая педаль. Не напутал же он ни на выпускной, ни на новый год, как вести целую пьяную кавалькаду по улочкам столицы.

Право сложиться калачиком в багажнике досталось Пчёле, которого эта перспектива больше не пугала — приключения ждали уже за первым поворотом. Лиза, юркнув перед Ленкой в самый последний момент, плюхнулась на переднее сиденье, и, сделав лисью морду в ответ на елисеевские восклицания, продолжила наблюдать, как Пчёла пытается уместиться в багажнике.

Как оказалось, брату Лизы понравилась поездка по московским ухабам без