Главный воевода Януш принимал воевод с докладами. Воевода Сварожьей Дружины, Тугдаме, невысокий коренастый ург, рассказывал о последних вербовках:

— Из ургов набрана еще одна золотая тысяча. Вои лучшие из лучших, одним ударом головы сносить будут. Конечно, с оплатой придется поднатужиться, перед самой войной за десять золотых в месяц никто на смерть идти не желает.

Януш кивал, медленно прохаживаясь по горнице.

— Хорошо, жалованье удвоят, но лишь для нового набора. Но чтобы вои были и на самом деле лучшие из лучших. Хоть сам на мечах проверяй. Остальные будут получать по-прежнему, зря, что ли, годы без дела просиживали?! А как пришла война, так подымай им жалованье? Завтра же собрать показательный сбор. Буду сам говорить с ними. Я им подыму жалованье, так подыму, что подымалка отвалится! Что баеджирты? Правитель приказал набрать нам пять тысячных отрядов! Сколько из них завербовано за эту седмицу?

Ург вздохнул, потупив взор долу:

— Не хотят, воевода Януш, совсем воевать не хотят. Разбойники они да тати проклятые. Чуют перед войной поживу, какая там служба. Сейчас, где первые битвы пройдут, туда это воронье и слетится на поживу. Коли победы одерживать станем, тогда они вмиг присоединятся, а так — нет. Карай меня, Януш, коли хочешь, но не смогли мы из них и сотни набрать.

Воевода продолжал хмуро мерить горницу шагами. Подошел к окну, разглядывая кого-то, остановился и, выглянув в окно, крикнул:

— Эй, ты? Да-да, ты! Тебя старшина Беримир в Дружину мне сватал?

Малюта спрыгнул с бревна, где привязывали коней.

— Так и есть, воевода Януш, десятником служу в Дружине. Малютой кличут.

Януш кивнул, будто вспомнив имя, и махнул, зазывая, рукой:

— Да-да, Малюта. А ну зайди ко мне, десятник.

Воеводы переглядывались, не понимая, к чему Януш клонит. Чтоб десятника зазывали на военный совет — такого еще не бывало. Через мгновенье зашел Малюта, пригибая голову и здороваясь:

— Здравы будьте, вои славные.

Тугдаме скривил в ухмылке губы:

— Ты, десятник, воевод приветствуешь, а не охотников лесных.

Януш поднял руку, приказывая всем молчать.

— Тугдаме, ты знатный воевода, уж десятый год Дружиной командуешь. А парень лишь седмицу тому десятником заступил. И потому здравия он желает по-своему, не обучен еще иначе. И в том, Тугдаме, есть твое упущение.

Воеводы молчали, потупив взор, Януш продолжил:

— Малюта, слушай мой наказ. Приказом Правителя в Сварожью Дружину необходимо завербовать хотя бы две тысячи баеджиртов. Поручаю тебе исполнить этот наказ. На время исполнения наказа назначаю тебя сотенным. А сумеешь привести из-за Рипейских гор хотя б тысячу воев, назначу тебя тысяцким над ними.

Воеводы недовольно забурчали промеж собой. Януш продолжал:

— Деньги получишь у своего воеводы Тугдаме, он же определит тебе в подчинение сотню. Ну так как, справишься?

Малюта от растерянности словно язык проглотил. Вот так сходил к воеводе за советом, что аж в сотенные повысили.

— Справлюсь, воевода Януш. Я, воевода, не подведу Правителя. Оправдаю звание сотенного. Ну а коли, нет, то гоните меня из Дружины в шею.

Януш невесело рассмеялся.

— Да нет, сынок, если хотя б тысячу не приведешь, никакой шеи у тебя уже не будет. Да и головы тоже не будет. Понял наказ?

Малюта молча кивнул под суровым взглядом воеводы и вышел на двор. Голова шла кругом.

…Правитель ходил по темным покоям, не находя себе места. Все, что он увидел в сознании ворона, сбывалось. Многотысячные отряды Зла явились в считаные дни. Они уже начали рушить Империю, рушить умело, из центра, отсекая полуденные государства от Асгарда. Ему не хватало свежих новостей, чтобы картина сложилась в единое целое. План Чернобога был хитроумен, разрушить Империю изнутри, свергая власть князей, царей, лишая столицу поддержки племен. Но не учли враги разум Правителя, тысячи лет правящего Дарией. Не доглядели одну маленькую птицу, показавшую ему лицо зачинщика бунта, верного слуги Нави. Его звали Стоян, все остальные лишь мелкие демоны войны, умеющие убивать, но лишенные разума. А этот демон умен, стар и мудр. Каждый шаг, каждое действие он обдумывает и бьет наверняка, боясь ошибиться. А Чернобог ошибок не прощает, и поэтому, находясь между жерновами, демон стал вдвойне опасней. Видимо, пора отправить к древлянам последних обученных волхвов. Демона нужно остановить и уничтожить. А остальные трусливо разбегутся по деревням.

За окном раздалось знакомое карканье ворона. Правитель, не сдержавшись, метнулся к окну. Наконец-то прилетел его верный слуга, чьи зоркие глаза видели многое и готовы сообщить об этом. Правитель распахнул окно, впуская птицу в свои покои.

Ворон, как обычно, облетел комнату и уселся ему на правое плечо, нервно переступая лапками.

— Что, мой старый друг, ты долго летел к своему хозяину, тебе не терпится поведать мне обо всем? Ну давай посмотрим, что там происходит. Покажи мне, покажи, покажи…

Правитель стал вглядываться в черный вороний глаз, ныряя в сознание птицы. Вдруг он увидел там смеющееся лицо Стояна, который, приблизившись вплотную, резко ткнул в него пальцем. Нет, не в него, он ткнул в птицу, которую держал в руках. И в этот момент ворон клюнул Правителя в правый глаз. Изо всех сил клюнул, навеки лишая ока.

Из покоев Правителя раздался яростный крик боли. Вбежавшая стража вмиг закрыла своими телами господина, выставив мечи в сторону окон. Лицо Правителя истекало кровью, он кричал, прикрывая рукой правый глаз. Огромный черный ворон лежал на полу со свернутой головой.

К ночи отряд дошел до Древграда. Как и большинство княжих столиц, этот город построили в устье двух рек. Нелегко подобраться врагу к городу со стороны воды. На берегу, за пристанью, горожане насыпали высокий вал. Высаживаясь с лодок, небольшие группы атакующих не имеют никаких шансов на победу. Достаточно тут выставить две сотни хороших лучников, и тысячи воинов навсегда останутся кормить здешних рыб. А подняться на вал, ощетинившийся копейщиками, было бы вообще невозможно. Третью, не защищенную реками сторону города укрепили высокой бревенчатой стеной со множеством бойниц для лучников. Здесь также был насыпан широкий вал, препятствовавший быстрому штурму. Единственным местом, где мог пройти строй шириной в два десятка воинов, были массивные городские ворота.

Ведьмак, подняв руку, остановил отряд, хмуро разглядывая город в лучах заходящего солнца. Битва предстояла не из легких, могучие струганые бревна стен издали напоминали заостренные колья. Немало сил положено на это сооружение. Сколько человек живет, столько боится себе подобных.

Ведьмак утомленно вздохнул, подозвав к себе Ярослава. Сегодня, долго раздумывая над происходящими событиями, Стоян решил поделить свой отряд на сотни и тысячи, назначив над ними сотенных и тысяцких. Он почерпнул этот принцип из имперской армии еще несколько веков тому назад, поняв его необходимость и удобство. Не может один военачальник руководить огромным войском без помощников. Молодого Ярослава ведьмак назначил тысяцким.